Властитель Вселенной (Империя Тысячи Солнц - 2)

Осри откинулся на спинку кресла, обдумывая новое несоответствие своих представлений и реальности. Впрочем, говорил же ему отец как-то раз: никто на Артелионе, похоже, не осознает, какую роль играет в Тысяче Солнц рифтерская субкультура, пусть даже не признанная официально. "Они рассеяны повсюду, - говорил он тогда, - и они не в такой степени привязаны к планетам, как нижнесторонние или даже высокожители, так что у них совершенно особый взгляд на вещи". Помнится, Осри тогда еще сменил тему разговора, не желая разговаривать о беззаконии.

– Выходит, Хрим тоже может использовать ту же сеть для сбора информации о своих врагах? О вас, например?

– продолжал Брендон.

– Угу.
– Марим вытерла рот рукавом.
– Но Хрим нажил себе кучу врагов, так что многие из них исчезают из Сети, как только он в нее залезает.

– Он даже близко не может подойти к Рифтхавену, - добавил Локри.
– Это с тех пор, как кто-то из его шайки расстрелял "Дозаправку Варли" пару лет назад. И от мести Синдикатов его спасло только то, что это натворил не он сам, да еще то, что он покрыл все убытки, добавив к счету головы тех, кто это сделал.

– Ну и еще у нас есть Вийя.
– Жаим махнул своей длинной рукой в сторону мостика.

Осри увидел, как переглянулись серапист и Локри. Коротко и совершенно непереводимо.

– Вы имеете в виду ее способности темпата?
– спросил Брендон.

– Не-е...
– сморщила носик Марим.
– Это ей ни к чему - она говорит, что использует информацию из Сети только для исходных планов, но по части стратегии и тактики она у нас не самый великий спец.

Локри допил свой стакан и направился к двери.

– Мне пора на вахту, - бросил он, выходя.

– Это Вийя приказала вам тренировать нас?
– продолжал расспрос Брендон.

Жаим мотнул головой, зазвенев колокольцами.

– Это наша идея, - хихикнула Марим.
– Ты, Аркад, лихо управляешься со стволом - мы это еще в Мандале поняли. Но вот Школяр...
– Она передернула плечиками.

Пока Марим говорила, Брендон не спускал взгляда с молчаливого механика. Осри тоже оглянулся на него - Жаим снова опустил взгляд. Что здесь происходит?

– Я знаю, что Маркхема убил Хрим, - сказал Брендон, - но Вийя говорила, что его предали. Кто? Жаим на мгновение поднял взгляд.

– Бляха-муха, - буркнула Марим.
– Я до сих пор сама еще не все знаю: когда все это случилось, я была на другой базе. Но ты можешь спросить у Вийи. Если она захочет говорить, что бывает нечасто. Или можешь спросить Локри. Его там не было, но он знает все.

Брендон продолжал смотреть на Жаима.

– Может, я и сумею уговорить вашего капитана, - сказал он.
– Я заметил, что она знакома с Уланшу. Когда она тренируется?

– Только со мной, - ответил Жаим.
– Она довольно тяжела - их кости толще наших, и мускулы у нее тоже немалые.

Марим театрально вздрогнула.

– Не советую упражняться с ней - она сломает тебе руку, даже не заметив. Жаим единственный может с ней совладать.

– "Их"?
– переспросил Осри.

Ему никто не ответил. Марим потянулась и пошла выбрать себе еще что-нибудь выпить. Жаим встал и вышел.

Подождав еще минуту, Брендон тоже поднялся. Осри вышел за ним следом.

– Чьи это "их"?
– повторил он свой вопрос. Брендон с отсутствующим видом оглянулся.

– Должарианцев, - ответил он.

Себастьян Омилов поерзал на месте, безуспешно пытаясь устроиться поудобнее на маленьком откидном сиденье у стены камбуза. Монтроз, наконец, разрешил ему свободно перемещаться по кораблю с единственным условием; он немедленно вернется в лазарет при малейших симптомах простуды.

Не успел он сделать и двух шагов за дверь лазарета, как наткнулся на поджидавшего его в коридоре Осри. Воровато оглядываясь по сторонам, сын привел его сюда. Только заперев за собой дверь, Осри открыл рот.

– Не думаю, чтобы Монтроз нас здесь подслушивал - он сам обычно шпионит за всеми отсюда.
– Он ткнул пальцем в монитор.
– Папа, капитан этого корабля - должарианка, и Эренарху это известно.

– Мне тоже, - пробормотал Омилов и тут же увидел отразившееся на лице сына изумление.
– Я узнал ее произношение. Брендон, возможно, тоже; не забывай: он провел много времени с Анарисом, сыном Эсабиана.

– Я помню, - ответил Осри бесцветным голосом.

– Я не говорил об этом с Брендоном, - продолжал Омилов, бездумно пробегая пальцами по пульту Монтроза.
– Собственно, я его почти не видел, и все его посещения проходили в присутствии врача.

Намек был совершенно прозрачен, но щеки Осри почти не порозовели.

– Я с ним поссорился, - признался он.
– Я потребовал, чтобы он что-то делал сам или позволил командовать мне.
– Осри поднял взгляд.
– Я не забываю, что он бросил свою семью - и все, что для нас свято, - для того, чтобы присоединиться к этим самым рифтерам еще до того, как началось нападение должарианцев.

"Вот почему он не может говорить со мной наедине; вряд ли он вообще склонен кому-либо исповедоваться".

– Он избегает меня, - продолжал Осри.
– Когда я сплю, он напивается в кают-компании. Когда я работаю, он забавляется с компьютером у нас в кубрике или режется в фалангу с этими рифтерами.

– Не самый плохой способ сбора информации. Осри устало махнул рукой.

– Если бы я знал... если бы мог доверять ему. Омилов раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но Осри нетерпеливо дернул головой.

– Если ты собираешься защищать его, папа, не трать силы зря.

Чтобы сменить тему разговора, Омилов набрал на пульте новую команду. Когда монитор ожил, он откинулся и удивленно хмыкнул.

– Это же диплом врача, правда?
– спросил Осри.

– Судя по печати, выдан на Тимберуэлле, - кивнул Омилов. Квалифицированный нейрохирург.

Он нажал еще одну клавишу, и на экране появился еще один диплом, на этот раз выпускника Гастрономической Академии с Голгола. Как и в случае с дипломом врача, имя обладателя диплома было зашифровано.

– Хирург и повар, - задумчиво сказал Омилов.
– Монтроз интереснейший человек. Я знаю, что у него неплохая коллекция оперных записей, и он один из немногих известных мне людей умеет играть в шахматы, хотя мы с ним еще ни разу не встречались за доской.