Вляпалась!

Чего, блин? Король? Прям настоящий, с короной и мантией? А платить он, небось, будет мне золотым дублонами?

— Ну и что у вашего короля за дело?

Я решила пока не паниковать и не обзывать Дима психом (хотя желание нарастало), а внимательно выслушать его и придумать пути к отступлению.

— Его обожаемая сестра уж год как на выданье, — он так горько вздохнул, будто сестре короля было глубоко за семьдесят. — А ей негоже в девках засиживаться. Король подбирает ей выгодную партию, но есть досадное недоразумение… она несколько… своеобразна.

— То есть страшная? — догадалась я.

Дим замахал руками.

— Не вздумай сказануть такое во дворце. Поняла? Но да, есть в ней изъян. Сама увидишь.

— То есть необходимо провести пиар-акцию для выдачи замуж своеобразной принцессы? — понимающе заключила я. — И сколько ей годков, что она засиделась?

— Восемнадцать стукнуло.

Я в притворном испуге приложила ладони к губам. Я по меркам их мира вообще старая корова двадцати трех лет, ни на что не годная, незамужняя и бездетная. И всё ж работать они зовут именно меня.

— А почему бы попросту не сбагрить её любому желающему? Да мужики вашу страшилу с руками оторвут за возможность стать принцем.

— Король так же решил, но за год поисков желающих не появилось. Они приезжают на королевскую аудиенцию, но после знакомства с принцессой, кхм, — Дим почесал затылок, — вспоминают о данных ранее клятвах иным женщинам. К тому же по нашим законам правление Иссой перейдет к Виктории при соблюдении некоторых условий. Во-первых, у короля не должно быть законнорожденных детей. А во-вторых, править будет сама принцесса, а не её муж. Посему они не торопятся жениться. Деньги водятся у каждого благородного рода, а вот если с женушкой не повезет — им с этим мириться до самой смерти.

Мамочки, насколько же плоха эта девица, что её отказываются брать даже за деньги? Мне представился монстр необъятных форм с обвисшей кожей и глазками-бусинками. Этакое чудовище Франкенштейна, только упакованное в бальное платье.

Самое печальное, что в тот момент я ещё не догадывалась, как близка была к истине.

4.

В полупустом кабинете царил полумрак. Солнечный свет был скрыт под плотными шторами, а пламени единственной свечи не хватало, чтобы осветить всё пространство. Темноволосый мужчина задумчиво рассматривал восемь фотографий, разложенных перед ним на столе. В приглушенном свете профиль его казался хищным, а глаза — темнее цвета самой бездны.

Восемь снимков одной женщины. Она спешила куда-то по улице, скучала в баре за напитком, улыбалась кому-то вне объектива. Низенькая и светловолосая, с вечно поджатыми губами и ехидно приподнятой бровью. О таких говорят: гордячка. Вздорная, самоуверенная, непокорная.

— Что мы о ней знаем? — уточнил мужчина у наемного детектива, который застыл в дверях.

— Двадцать три года, россиянка…

— Это всё понятно, — отмахнулся он. — Мне нужно что-нибудь особенное. Чем увлекается, о чем думает, кого ненавидит. Любая мелочь. Постыдные секреты или нелицеприятные поступки.

Детектив усмехнулся себе под нос, но когда мужчина обернулся к нему, лицо того не выражало ни единой эмоции.

«Какой же всё-таки скользкий тип, неспроста его зовут Слизнем», — отметил про себя хозяин кабинета, но вслух ничего не произнес. Не в его интересах было ругаться с человеком, который помогал добыть информацию о новом королевском приобретении.

— Господин, мне понадобится ещё время и гораздо больше денег, чтобы выведать подробности. Придется обратиться к её бывшим любовникам, поднять университетские и рабочие контакты.

— Не вопрос.

— Я выставлю вам на неделе счет.

— Договорились, — сказал мужчина и отвернулся обратно к столу, намекая, что разговор окончен.

Слизень ушел, оставив после себя удушливый аромат одеколона, а темноволосый мужчина всё также пристально всматривался в фотоснимки. Голубоглазая иностранка на пятом кадре смотрела прямо ему в глаза. Взгляд был серьезен, и он абсолютно не вязался с её показной маской язвительной девчонки.

— Полина Иванова, — попробовал мужчина её имя на вкус. — Что ж, попробуем тебя расколоть.

Он коснулся указательным пальцем области сердца девушки с фотографии, и ему показалось, что то трепыхнулось, силясь вырваться из клетки ребер.

5.

Пока мы продвигались по улице вглубь, я увлеченно вертела головой по сторонам.

Невероятно!

Я зачитывалась всякими романами, в которых героини-красотки с чрезвычайно вредными характерами попадали в волшебный мир, где им тотчас выдавали меч и щит, а прекрасный рыцарь влюблялся в них с первого взгляда. И никогда не мечтала очутиться на их месте — потому что мне даром не нужны такие попаданства. Но ведь очутилась. Сомнения медленно, но верно рассеивались. Я осматривала округу и понимала: мне либо снится, либо такова реальность. Прикольно! И правда, никакой техники. Люди не утыкаются в гаджеты. А одеты вроде по-нашему, но как-то иначе. У девиц платья от колена и ниже, без глубоких декольте. Мужчины в брюках и рубашках, некоторые в футболках, но нейтрального цвета и грубого пошива. Машин нет, а вот велосипеды имеются.

— Наш мир не сильно отличается от вашего, — наблюдая за мной, изрек Дим. — Недавно мы наладили поставки вещей с ваших фабрик, но многие побаиваются переодеваться в иноземные одежки. Да и вообще твой мир им неприятен и чужд.

— А почему нам о вас вообще неизвестно?

Я обогнула грязно-серую собаку в ошейнике, лежащую на мостовой. Она даже ухом не шевельнула.

— Как показал горький опыт, техника сильнее магии. Столетие назад разразилась война, в которой вы победили. Понимаешь, магические силы скорее исчерпываются, чем патроны. После поражения сильнейшие маги объединились ради того, чтобы стереть ваши воспоминания. У них получилось. Нет, у вас иногда пробиваются минимальные способности, а у нас есть простейшие механизмы. Но не более того. Ну а мы, чтобы война не повторилась, скрываемся. Любому, кто беспричинно раскроется человеку из вашего мира, грозит смертная казнь. Я, хвала богам, направлен к тебе с официальной целью. Но ты молчи, твои сородичи не должны знать о нас. Иначе…

Он показательно пересек ногтем горло.

Значит, все фантазии о колдовстве — не выдумка. Оно есть, просто несколько иного рода! Без волшебных палочек, чудесных книг и огнедышащих драконов. Я восхищенно втянула новый, магический воздух.

— Так ты согласишься? — немного смущенно вопросил Дим.

— Для начала оценим вашу принцессу и уточним детали заказа. Может, и браться не стоит. Покажешь какого-нибудь крокодила, а мне потом возись с ней.

— Прошу, не называй принцессу Викторию крокодилом, — взмолился юнец. — Хотя с цветом ты угадала… — добавил он сквозь зубы.

Ой, не к добру это, не к добру. Впрочем, где наша не пропадала?!

Правильно, наша пропадала везде.

— Я подумаю, но скорее «да», чем «нет».

Он захлопал в ладоши от счастья, свистнул в два пальца. Перед нами остановилась повозка, запряженная гнедой лошадкой. Мы ехали долго, повозка скрипела и покачивалась, а я пялилась в оконце.

Стоило догадаться, что путь наш лежит именно к дворцовым башням. Меж собою те были соединены навесными ходами-галереями без окон. Окружал дворец парк с раскидистыми дубами и тонкокостными березами. Здесь обжилась привычная флора и фауна: голуби и кусты шиповника, ленивые коты и каштаны. Никаких диковинных цветов, пятиглавых животных или говорящих птиц. Ничего из того, что описывают в книгах. Я даже разочаровалась, но буквально на секунду.