Влюбись в меня, если осмелишься

Девушки застыли, не сводя взгляда с Драгоция.

– Молодец, Огнева, - игриво похвалил Фэш и вновь лучезарно улыбнулся, - Я и не знал, что ты так умеешь.

– Ты вообще обо мне ничего не знаешь, - Василиса хотела проговорить эту фразу колко и язвительно, но вышло так, будто она заигрывала с ним. Девушка тут же покраснела.

Хотя, Огневой было очень приятно, что Великий Драгоций снизошёл ради неё с небес и даже смог её похвалить!

Василиса ответила ему дружелюбной улыбкой, как перед её глазами мгновенно потемнело. К спине будто приложили раскаленное железо. Она вся загорелась внутри, обжигая уставшую девочку огнём и забирая у неё последние силы.

Жгучие слёзы появились в глазах Василисы, и девочка упала на землю, прикусывая от боли губы до крови.

Ну зачем, зачем она только полезла в гимнастику вновь?

========== Глава 5 ==========

Пикающий у стены прибор уже изрядно раздражал Василису. Хотя, ей капало на нервы всё, что было связано с больницей. Долгие месяцы пребывания в этом чёртовом месте сделали своё дело: девушку буквально тошнило от капельниц, выбеленных потолков, приторно говорящих медсестёр и просто от самого запаха больницы. Она стала ассоциироваться у Огневой с неизбежностью. Или с бездной, из которой ты попробуй выбраться.

Лежа на кушетке, Василиса молча выносила осмотр врача. А когда он с силой давил ей на спину, девушка чувствовала такую боль, что у неё искры из глаз сыпались. Но Огнева утыкалась лицом в кушетку и закусывала губу, стараясь сохранить безмолвие. Господи, когда же он перестанет тыкать ей в спину? Все врачи будто бы назло стараются причинить такую адскую боль, чтобы поиздеваться над пациентом?

– Слава богу, всё обошлось, - наконец-то произнёс врач и что-то быстро написал в блокноте своим непонятным подчерком. Он медленно повернулся к матери Василисы и проговорил последующие слова так тихо, что девушка еле различила их, - Я же говорил вам не нагружать девочку лишними физическими упражнениями!

– Это вышло случайно, - миссис Огнева, заикаясь, беспомощно развела руками. На её опухшем от слёз лице дрожала каждая жилка.

– Будьте добры, следите за своей дочерью, - строго наказал врач, посмотрев Лиссе в глаза, - Вы и понятия не имеете, как вам повезло, - он снял очки и откашлялся, - Ваша дочь могла остаться инвалидом на всю жизнь. А вы, всего лишь на второй день после моего разрешения посещать обычную школу, приводите её в полуобморочном состоянии.

Лисса не в состоянии ответить лишь громко сглотнула.

– Пояснично-крестцовый перелом не операбелен, - продолжал врач, будто старался добить и без того хрупкую женщину, - И если вы не сумете уследить за своей дочерью и за её страстным желанием вернуться в гимнастику, - он запнулся на полуслове, - вы потеряете её.

– Господи… - Лисса дрожала всем телом и упорно потирала виски, - За что нам такое наказание, Василиса? – она внимательно посмотрела на дочь, и в мгновение ока вся слабость и хрупкость этой женщины улетучились, вернулись жестокость, равнодушие, - Больше никакой школы! Поняла меня?

– Но мам… - пыталась запротестовать Василиса, хотя знала заранее, что это бесполезно.

– Никаких «но»! – захлёбывалась Лисса, - Ещё не хватало мне тебе коляску покупать! – в глазах матери читалось бешенство и…отчаяние.

– Мам, я только начала приходить в себя…

– И именно поэтому ты сделала сальто, хотя прекрасно знаешь, что в твоём состоянии даже бегать запрещено! – кричала миссис Огнева, совсем не обращая внимания на врача, который чувствовал себя неудобно из-за попадания в самый центр очага спора.

– Если ты всю жизнь теперь будешь относиться ко мне как к инвалиду, - не выдержала Василиса, поднимаясь с кушетки и уже игнорируя боль, - то я действительно стану инвалидом, и в этом будешь виновата, только ты!

Лисса замерла посреди комнаты. Её посиневшая нижняя губа слегка дрогнула, руки невольно опустились.

– Ты не оставила мне выбора, Василиса, - необычайно спокойным голосом проговорила мама, - Завтра же мы идём к психоаналитику! Тебе нужна срочная психологическая помощь!

– Я не псих! – закричала Василиса. Господи, как ей надоело, что её собственная мать относится к ней, как к больной. Да, конечно, она переживает, а Василиса – неблагодарная дочь. Как же.

– Тише! Тише! – попытался разрядить обстановку врач, вклиниваясь между матерью и дочкой, - Я считаю, - он выразительно повернулся к Лиссе, - что ваша дочь должна посещать общеобразовательную школу и попытаться жить нормальной жизнью…

– Но… - попыталась возразить миссис Огнева.

– У неё нет никакой душевной травмы! – не дал себя остановить доктор, - Морально она здорова. Поэтому вы не имеете права отбирать у неё обычные подростковые будни.

– Это не повредит её здоровью? – неуверенно произнесла Лисса и грозно зыркнула на дочь.

– Нет, что вы, - врач немного успокоился и бессильно присел на стул, вновь делая какие-то записи, - Но мне придётся выписать ей корсет для позвоночника, чтобы спина не болела.

Миссис Огнева растерянно оглядела комнату и безмолвно задумалась. Каждая новая секунда её размышлений раздавалась гулким стуком сердца в груди Василисы.

– Мам, - негромко сказала девушка, - Дай мне ещё один шанс…

Лисса беспомощно вздохнула под натиском печальных и умоляющих глаз дочери.

– Хорошо, - сдаваясь, проговорила она, - Но это твой последний шанс, Василиса.

***

Новый день Огнева встречала с более хорошим настроением, чем обычно. В школу она уже шагала бодро и радостно. Всё лучше, чем психушка.

Вот только корсет сильно сдавливал ей грудь, и выглядела в нём Василиса действительно, как последнее пугало. Девушка уже мысленно слышала, как над ней все будут смеяться и тыкать пальцем, и она уже была морально готова к этому.

Идти было гораздо труднее: корсет замедлял все действия, которые влияли на поясницу и позвоночник. Ну и ладно. Зато прогуляется.

С этими мыслями Василисе в голову пришли новые строчки стиха, и она подумала, что после школы всё равно пойдёт на трибуны, которые уже стали её местом вдохновения.

Вдруг девушка услышала нарастающий рёв мотора позади себя и в испуге шарахнулась в сторону. Глаза у неё полезли на лоб при виде совершенно новенького чёрного мотоцикла.

Парень сильно нажал на тормоз и шумно остановился напротив удивлённой Василисы.