Влюбиться насмерть, или Мы оба играем с огнем

– О какой душе ты говоришь? Я нахожусь в этом доме не по своей воле. Меня могут убить в любой момент. Выручи меня, пожалуйста. Я же смогла вытащить тебя из холодной воды.

– Даже не сомневайся. – Девушка сунула моё письмо в карман короткой юбки.

– Не потеряешь?

– Конечно нет, – сказала она и застегнула карман на пуговицу. – Я за женскую солидарность. Мы просто обязаны друг друга выручать. А я поначалу подумала, что ты – жена этого ублюдка. А зачем тебя держат в этом доме?

– Прости, но я не могу ничего рассказать.

Я сидела с девушками до утра. Боялась уйти. Мне нужно было убедиться, что проснувшийся Буран отправит их домой и моё письмо наконец дойдёт до адресата. Меня заметно трясло, и я как могла старалась прятать нервную дрожь. Пьяные девчонки рассказывали мне страшные истории из своей жизни. Я делала вид, что слушаю, а сама думала о другом. Представляла, как встречусь с Тимуром, брошусь к нему на шею и расскажу о том, что же со мной произошло.

Под утро на крыльце дома показался изрядно помятый Буран с банкой рассола в руках. Поставив банку на крыльцо, он посмотрел на пьяных девчонок уничтожающим взглядом.

– Пожалуйста, не подведи, – прошептала я Кристине и направилась к нему.

– Не переживай, – тихо ответила она и настороженно посмотрела на Бурана.

Прошмыгнув мимо Бурана, я всё же остановилась, вздохнула и выпалила:

– Послушай, Боря, ты бы девочек отпустил. А то они всю ночь просидели здесь. Их охрана без твоего распоряжения не отпускает.

– Слышишь, заступница проституток, без тебя разберёмся, – процедил сквозь зубы Буран, давая мне понять, чтобы я проваливала прочь.

Я не заставила себя ждать, проскользнула к себе в комнату, закрыла дверь, рухнула на кровать и стала просить Всевышнего, чтобы всё прошло хорошо. В записке я написала Тимуру о том, что вляпалась в жуткие неприятности и моей жизни угрожает серьёзная опасность. Я не знала адреса дома, в котором нахожусь, решила описать место, где находится конюшня, в которой меня можно будет застать с сегодняшнего вечера. На всякий случай я ещё указала номера автомобиля Бурана, на котором меня будут возить на конюшню, и попросила Тимура быть крайне осторожным, потому что Бурану и его людям ничего не стоит убить человека…

Я лежала на кровати и представляла, как Тимур врывается в конюшню, спасает меня из этого ада, говорит, что очень сильно любит, успокаивает и увозит в какой-нибудь санаторий, чтобы я хоть немного пришла в себя. Но моим мечтам не суждено было сбыться. Не прошло и пятнадцати минут, как Буран в буквальном смысле слова выломал дверь моей комнаты, влетел как вихрь, схватил меня за грудки, поднял с кровати и стал так страшно трясти, что мне показалось, сейчас он не только вытрясет все мои мозги, но и вытащит душу.

– Пусти меня! Что я сделала?

– Ещё спрашиваешь?! Да я бы тебе сейчас всю рожу разукрасил, если бы ты сегодня вечером не встречалась с Джоном. Сука!

Буран меня отпустил и сунул мне под нос мою записку для Тимура. Он орал:

– Да как ты могла?! Тебе что, собственную мать не жалко?!

Услышав о матери, я затряслась, словно в лихорадке, и заревела.

– Буран, миленький, прости меня, пожалуйста. Очень тебя прошу! Я больше так никогда не буду. Умоляю! Сама не знаю, что на меня нашло. Я не хотела. Честное слово, не хотела!

– За дурака меня держишь? Если бы не хотела, ты бы этого никогда не сделала! Думала, номер прокатит? Да у этого дома, если хочешь знать, есть глаза и уши! Мои охранники следят за каждым твоим шагом! И то, что ты пишешь записки проституткам, не могло от них ускользнуть. Я тебе уже тысячу раз объяснял: все проститутки продажные, но ты не хочешь это понимать! Кто такой Тимур?!

– Мой друг.

– Вообще-то в записке ты назвала его любимым.

– Это мы просто всегда так ласково друг друга называем, – выкручивалась я как могла.

– Это твой любовник, – вынес вердикт Буран. – Думаешь, я лошок, который будет верить всем твоим бредням?! Тоже мне несчастная вдова… По мужу она страдает… Да ты со своим любовником и грохнула мужа. Не своими руками, конечно. Вы оба его «заказали», чтобы вам никто не мешал.

– Буран, да ты что такое говоришь?

– Я знаю, что говорю. Такие, как ты, только с виду кажутся порядочными бабёнками, а на самом деле не отличаются от обычных проституток. Это же надо, как у тебя башню унесло, если «заказала» собственного мужа!

– Я никого не «заказывала» и не имею к смерти Вадима никакого отношения, – обречённо произнесла я и закрыла лицо руками.

– Шлюха!!! – Буран замахнулся, но не ударил. – Собирайся. Приводи себя в порядок. В четыре часа мы должны быть в конюшне. У тебя первая встреча с твоим будущим австралийским мужем. А твоего кренделя я пробью. Посмотрим, что за чувачок.

– Что ты с ним сделаешь?! – испуганно закричала я.

– Пока ничего. Просто хочется посмотреть на принца, ради которого ты пошла на мокрое дело.

Глава 15

Я зашла в конюшню и сразу увидела Джона. До нашей встречи Буран показывал мне его фотографии. Он был хорош собой, интересен, сразу меня заметил и не сводил с меня любопытных глаз.

– Добрый вечер, – тут же поздоровалась я, остановилась и посмотрела на коня Джона. – Какой у вас потрясающий подопечный. И как зовут красавца?

– Оазис, – с гордостью произнёс Джон.

– Если я не ошибаюсь, ваш конь – ахалтекинец?

– Не ошибаетесь. – Джон улыбнулся и вновь одарил меня заинтересованным взглядом.

– Обычно они очень резвы и на скаковом кругу уступают лишь чистокровным верховым. И всё же спринтерские качества у них лучше, чем у чистокровок. А в дальних пробегах хрупкий на вид ахалтекинец проявляет необыкновенную выносливость, легко переносит жажду.

– Вы так хорошо разбираетесь в лошадях? – В глазах Джона появилось неподдельное восхищение.

– Лошади для меня что-то вроде религии. Я считаю, что каждая уважающая себя девушка просто обязана хорошо держаться в седле. Лично я посвящаю верховой езде намного больше времени, чем положено. Раньше я брала уроки верховой езды, мне всегда хотелось выглядеть достойно, чтобы не упасть лицом в грязь. У меня арабский скакун Лорд. Очень коварный и своенравный конь, но мы нашли общий язык и прекрасно ладим. Я люблю вечерние выезды.