Влюблённая ведьма

— Да, в комплекте с моторчиком и светодиодным прожектором.

— Интересно.

— Так говорят тогда, когда что-то не нравится, — хмыкнула я.

— Я говорю: «Интересно», — когда мне действительно интересно. Когда мне что-то не нравится, я говорю, что мне не нравится, — спокойно ответил Олег. — Тебе пора понять, что я прямой человек. Иногда — излишне прямой.

— Такой прямой, что даже не смог нормально признаться мне в любви, — возмутилась я в шутку и ткнула его локтем в бок. Он рассмеялся.

— Рядом с тобой я даю сбой.

— Звучит так, словно ты робот, — улыбнулась я.

— Роботы не умеют любить, — парировал Олег, устанавливая на столе проектор — он был компактным и имел специальную подпорку.

— А ты умеешь? — спросила я, внимательно наблюдая за каждым его действием. С техникой Олег обращался куда лучше, чем с елкой.

— Это я должен спросить у тебя, — отозвался он. — Дай, пожалуйста, мотор.

— За поцелуй! — весело объявила я. Олег смазано коснулся губами моей щеки и забрал моторчик, установил на него шар и выключил верхний свет. По темным стенам и потолку тотчас закружились разноцветные огоньки, создавая атмосферу праздника. Я залюбовалась ими — мне казалось, будто в моей душе точно так же сияют чувства. Я даже хотела сказать об этом Олегу, однако не успела — почувствовала легкий запах гари.

— Маффины! — воскликнула я и помчалась на кухню. Прелесть, словно специально, кинулась мне наперерез, и я снова лишь чудом не запнулась об нее. Несколько маффинов действительно подгорело, при этом некоторые другие оставались еще не до конца пропеченными внутри. Видимо, я неправильно выбрала температурный режим. Было обидно.

— Да, хозяюшка, — заглянул мне через плечо Олег. — Десерты явно не твое коронное блюдо.

— Весело тебе? — сердито спросила я.

— Немного.

— Тебе весело, что я расстроилась? — стало обидно мне.

— Мне весело наблюдать на своей кухне свою девушку. Это так мило, — положил голову мне на плечо Олег. Дома он становился мягким и милым — совсем не тот жесткий препод из университета, которого бояться студенты. — Не переживай, Таня. Ничего страшного не произошло.

Он снова поставил непропеченные маффины в духовку, поменяв температуру. Мне нравилось его уверенное спокойствие — оно уравновешивало огонь в моей душе.

— Мне не нравится, как твоя кошка смотрит на елку, — задумчиво сказала я, стоя у столешницы.

— Брось, — махнул рукой Олег. — Не настолько она глупая.

— Я бы поспорила, — вздохнула я. — Интересно, что будет, если твою Прелесть познакомить с нашими собаками?

— Она их построит, — ответил Олег. — Собаки ее побаиваются.

— Я тоже, — призналась я и пошла сервировать стол — до полуночи оставалось совсем немного. Высокие искрящиеся в полутьме бокалы, тонкие алые свечи, бумажные салфетки в тон им, белоснежная посуда — сервировка получилась чудесной. Правда, я едва не просмотрела мясо, но Олег был начеку. А потом пролила на себя соус, и Олег, с трудом сдерживая смех, принес мне свою рубашку. Во второй раз. Правда, не клетчатую, а светло-голубую, идеально выглаженную. Мне хотелось зарыться в нее носом, но я знала, что Олег решит, будто бы я совсем сошла с ума.

— У меня дежавю, — сказал он, почему-то не отрывая от меня пристального взгляда.

— У меня тоже, — хмыкнула я и наполовину сняла с себя грязную футболку, оголив живот, однако замерла. — Отвернуться не хочешь?

— Нет, — ответил он.

— Олег Владимирович, вы что, собрались подгадывать за девушкой? — с коварством в голосе спросила я.

— Подглядывать — значит, прятаться. А я просто смотрю, Татьяна, — отозвался он. Это что еще за игры он со мной устроил? Впрочем, его вызов я принимала — любила играть.

Я приблизилась к Олегу и взяла его за подбородок двумя пальцами.

— Вам очень повезло, Олег Владимирович. Я не из стеснительных.

Думаю, он не ожидал, что я отступлю на шаг и медленно начну снимать с себя футболку, не отрывая от его лица взгляда.

— Помогите мне расстегнуть крючки, — повернулась я к нему обнаженной спиной, с трудом скрывая победную улыбку. — Вы наверняка умеете делать это одной рукой.

Я думала, он отступит, но нет. Олег оказался у меня за спиной.

— А что мне за это будет, Татьяна? — поинтересовался он. Его пальцы коснулись моей спины, и я вздрогнула.

— Вкусный ужин. Или вам мало? — спросила я.

— Мне…

Договорить Олег не успел. Позади нас что-то рухнуло. Мы синхронно обернулись и увидели упавшую елку, из-под которой вынырнула Прелесть и с бешенными глазами помчалась вон из комнаты.

— Поздравляю, — хихикнула я. — Ты прошел боевое крещение елкой.

— Вот зараза, — мрачно сказал Олег и пошел поднимать елку. Разбитых игрушек оказалось всего три, а Прелесть затаилась где-то в глубине квартиры и больше не появлялась. Пока Олег занимался елкой, я переоделась. В его рубашке было безумно уютно, и я вдруг почувствовала себя как дома.

В воздухе витал обалденный запах, сверкал зеркальный шар и негромко играла умиротворяющая новогодняя музыка. Несмотря ни на что, в квартире стояла чудесная атмосфера. Даже оставшиеся маффины в итоге получились нормальными. За пару минут до полуночи я быстро украсила их сливками и воткнула праздничные свечи в виде цифр.

— Совсем скоро станешь совсем большим мальчиком, — весело сказала я Олегу, который уже сидел напротив меня за столиком. И зажгла их.

— Я должен их задуть? — со смехом спросил Олег.

— Да, только сначала загадай желание, — ответила я и запела: — С днем рождения тебя!

Задуть свечи у Олега получилось с первого раза. Я зааплодировала и в порыве чувств обняла его.

— Будь счастлив, — ласково сказала я ему и добавила: — Желательно рядом со мной.

В ответ он лишь улыбнулся. И в этой улыбке было столько беззащитной искренности, что я вздохнула.

Глава 18

Поздний праздничный ужин прошел замечательно. Тепло, непринужденно и весело. Мне казалось, будто я знаю Олега уже тысячу лет. Мы находились за столом вдвоем, не считая Прелести, которая принялась выпрашивать еду, но так хорошо мне уже давным-давно не было. Ощущение того, что я все делаю правильно, не покидало.

Так все и должно было быть. Он и я. И никак иначе.

Олегу понравилось все, что я для него сделала, кроме несчастных маффинов, которые я попыталась скормить ему с рук, но лишь вымазала сливками его лицо. Впрочем, нас обоих это не расстроило. Атмосфера вокруг была самая что ни на есть романтическая. Горели алые свечи, мерцали гирлянды на елке, по стенам разноцветными солнечными зайчиками скользили отблески крутящегося зеркального шара, негромко играла музыка — уже не новогодняя, а легкий британский рок. Часы показывали два часа ночи, но нам обоим не хотелось спасть — мы были поглощены друг другом. Разговаривали, шутили, смеялись. Он рассказывал смешные истории из своей преподавательской практики, я — о своем студенчестве. И на душе было тепло и уютно. Я не желала, что пришла. Излишняя гордость не приведет ни к чему хорошему.