Влюблённая ведьма

Глава 42

Когда я вошла, он стоял у открытого окна и курил, но, заметив меня, спешно потушил сигарету. Мы с Ксю давным-давно запретили ему курить, но когда он нервничал, то срывался.

— Папа, зачем? — укоризненно спросила я, ставя поднос на его стол, заваленный бумагами. Он окинул меня тяжелым взглядом, но промолчал.

— Понимаю, что ты не хочешь со мной разговаривать, но побереги себя, — продолжала я. — Вот кофе, крепкий, без молока и с сахаром, как ты любишь. И… Прости меня, ладно? — попросила я хриплым голосом.

— Таня, — внимательно посмотрел он на меня. — Ты думаешь, я обижен?

— Наверное, — отвела я глаза в сторону.

— Нет. Не обижен. Да, я безумно на тебя зол — ты не должна была связываться с таким человеком. И на себя зол — я хотел защитить вас с Ксюшей, но не смог. Что ты, что она выбрали себе каких-то уродов. Слов других найти не могу. Вернее, могу, но при тебе говорить их не стану, — усмехнулся он.

— Я понимаю, папа. Но Олег не такой, как Артем, — твердо сказала я. — Про Артема я все знаю. И про то, что свадьба Ксю была лишь ширмой для того, чтобы она продолжила с ним встречаться. Я все знаю, — повторила я. — А ты наверняка все знаешь про Олега.

— Знаю, — легко согласился он. Я просчитала его — понимала, что просто так он эту ситуацию не оставит. Ему нужно будет знать обо всем, что происходит с Олегом, раз в его деле была замешана я. Папа был их тех, кто всегда держал руку на пульсе.

— И что? Наверняка всем кажется, что его дело очень странное. Такой уважаемый человек — и вдруг наркотики, — продолжила я осторожно, понимая, что хожу по очень тонкому льду.

— Странное, не спорю. Следователь тоже в недоумении. Особенно его удивило обвинение некого господина Дымова в том, что Владыко напал на него и избил, — не сводя с меня глаз, продолжал папа. — А ты оказалась свидетельницей, которая подтвердила его алиби.

— Да, он был со мной, — призналась я. И, видя, как папа сузил глаза, добавила: — Этот Дымов меня ударил! Помнишь, у меня на руке был бинт? Так это он. А Олег… Олег вступился за меня. Понимаешь, пап? Мы тогда были едва знакомы, а он защитил меня. Если не веришь — подними записи из клуба. Олег хороший человек. Может быть, этот Дымов ему мстит, понимаешь? Или кто-то другой мстит. Сначала на него напали. А потом подкинули наркотики.

Лицо папы несколько смягчилось.

— Не исключаю, что это так. Но почему в это должна быть втянута моя дочь? Я опущу тот момент, что вы делали из меня дурака, скрывая свои отношения, но кто, черт побери, давал ему право вмешивать тебя в свои дела? Ты ведь понимаешь, что вполне сейчас могла сидеть в камере, а не дома, если бы не я? Понимаешь, насколько это опасно?

— Понимаю, папа, — опустила я взгляд. — И мне очень жаль, что я так расстроила тебя. Я не специально. Ты всегда говорил мне, что я должна жить так, как сама этого хочу. Что я должна быть верной себе и своим принципам. Что должна защищать своих близких и тех, кто в этом нуждается. И я просто следовала всему тому, что ты говорил. Потому что я верю в это. И я верю в то, что Олег невиновен. И ты веришь — просто слишком зол. Да, я виновата, и я снова прошу у тебя прощения, но я не сделала ничего плохого. И Олег — тоже.

Я подошла к нему и обняла. Папа вздохнул, обнял меня и поцеловал в лоб — как в детстве.

— Мне было очень страшно, — прошептала я. От одного лишь воспоминания о том, что произошло вчера, по коже бежал мороз. — Спасибо, что помог, пап.

— А я мог иначе? — ответил он. — Господи, какая же ты у меня дурная.

— Есть в кого, — вздохнула я, а он коротко рассмеялся.

Кофе мы пили вместе и ели какие-то дорогие конфеты, которые я стащила у мамы. Папа постепенно оттаивал. Его взгляд становился более спокойным, а в голосе больше не слышалось грозовых ноток, от которых мне было не по себе.

— Ты разорвешь договор с их компанией? — спросила я как бы между прочим.

— Думаю. У нас уже заключен договор. Чтобы его расторгнуть, я буду вынужден заплатить неустойку. Мне чертовски хочется послать куда подальше и этого Владыко, и Чернова, но просто так я этого сделать не могу. Тут и без них большие проблемы с партнерами. Кинуть меня вздумали.

Так вот какие вопросы он решал до самой ночи в своем кабинете.

— Тогда не расторгай договор, — сказала я. — Не теряй деньги. Ты всегда учил меня, что бизнес должен быть без эмоций. И сам сейчас нарушаешь это правило.

Папа усмехнулся.

— Как ты его защищаешь, а!

— Я защищаю нас, — возразила я. И это было абсолютно искренне. — Нашу семью. Зачем терять деньги из-за эмоций?

Ответить папа ничего не успел — в кабинет заглянула сонная мама. Видимо, она проснулась и решила зайти к папе, который все еще не спал.

— А что вы делаете? — спросила она. Ее взгляд упал на коробку. — Это же мои подарочные конфеты!

— Не твои, а наши, — поправил ее папа. — Кстати, очень вкусные.

— Еще бы, — хмыкнула мама, подходя к нам и садясь на подлокотник кожаного диванчика, на котором мы расположились. — Они ручной работы, из известной французской кондитерской. Оскар Петрович подарил.

Так звали бывшего главного режиссера в театре, в котором работала мама. Несколько лет назад он переехал в столицу и настоятельно звал маму с собой, но она, разумеется, отказалась.

Папа помрачнел — ревновал маму к этому Оскару.

— Опять он, — прорычал он, — твой проклятый Оскар. И когда это он с тобой встретился?

— На днях приезжал, — невозмутимо ответила мама. — Дорогой, ну перестань. У Оскара, между прочим, жена есть, и ребенок не так давно родился.

Ни принялись спорить, и так увлекались друг другом, что, кажется, не заметили, как я выскользнула из спальни вместе с конфетами. Папа, кажется, пришел в себя, и я надеялась, что он все-таки окончательно поймет, что Олег не виновен, а наши отношения — серьезны.

Я вернулась в свою комнату, но, чуть подумав, снова вышла за дверь и тихо проскользнула в спальню Ксю. Она спала и не слышала моих шагов. Я поправила одеяло — так, чтобы оно укрывало ее вечно мерзнущие ноги, и оставила конфеты. Ксю обожала их. Только потом я легла в прохладную постель и долго не могла заснуть, думая об Олеге.

Кто подставил его?

Кто ты, Снежная королева?

Глава 43

«Что ты хочешь?» — высветилось на экране телефона, лежащего на подоконнике небольшой полутемной кухни. Сидящий на нем же молодой человек с бокалом виски усмехнулся и, взяв телефон в руки, набрал ответ:

«Мне нужны деньги».

Они всегда были ему нужны. Всегда. Он легко получал их и в то же время легко расставался. Порою так легко, что его называли безумцем. Но ему нравилось так жить — на самой грани.

«Ты их уже получил», — мгновенно написали ему.

— Мало получил, — тихо сказал молодой человек и криво улыбнулся. Тот, кто заплатил ему за дело, мог дать больше. Гораздо больше.

«Тебе не понятно? Мне нужно еще денег», — отправил он новое сообщение.

«Мы договорились на определенную сумму»