Влюбленные

Келлан еще раз сглотнул и прикрыл глаза:

– Я все равно буду с тобой каждую ночь, Кира, и неважно, где я буду находиться, я все равно заберусь к тебе под одеяло. Конечно, кровать будет куда шире, чем прежде, во многие мили шириной, но я все равно буду там с тобой, хорошо? – Я опять кивнула, а Келлан зашептал: – Ничего не изменится, если мы сами того не допустим. – Он перевел дыхание. – Так что давай такого не допускать, согласна?

Слезы уже лились по моим щекам, когда я с трудом выдавила из себя:

– Согласна…

Отстранившись от меня, Келлан снова посмотрел на мое лицо повлажневшими глазами.

– Ты как, в порядке?

Чувствуя, как на меня наваливается тяжесть его отсутствия, я всхлипнула. Ненавидя себя, но не находя ни единого подходящего слова, я покачала головой:

– Нет… Я не в порядке. Я передумала. Не хочу, чтобы ты с ними ехал. Я этого не хочу. Не хочу, чтобы ты уезжал. Хочу, чтобы ты был со мной. Хочу, чтобы ты все бросил и остался здесь, со мной… Пожалуйста…

Я разрыдалась, чувствуя себя просто отвратительно, из-за того что мои страдания выплеснулись вот таким образом. На самом деле я не хотела, чтобы Келлан отказался от своей мечты, – я просто не желала видеть, как он уезжает. Я слишком его любила.

К моему удивлению, Келлан облегченно вздохнул. Мягко улыбаясь, он отер ладонями мои щеки:

– Боже, как я рад, что ты так говоришь! Я ведь уже думал, что тебе все равно. – Он дважды поцеловал меня, а потом отодвинулся и посмотрел мне в глаза. Мои рыдания слегка утихли под его взглядом. – Я тоже люблю тебя, Кира, так люблю! – Покачав головой, он добавил: – Я буду скучать по тебе каждую секунду.

Кивнув, я вздрогнула, пытаясь удержать в узде рвущиеся наружу чувства. Я могла взорваться в истерике в любое мгновение, но не хотела, чтобы наши последние минуты оказались испорченными. Даже если зрелище моих растрепанных чувств поддержало бы Келлана, я все равно не желала утопить его в слезах. Поездка была ему на пользу, это было действительно здорово, и я хотела, чтобы он отправился навстречу удаче, зная при этом, что я буду здесь, когда он вернется. А как постоянно твердила мне Дженни, я должна твердо верить, что он обязательно вернется.

Закрыв глаза, я попыталась представить это будущее мгновение через полгода, когда Келлан приедет домой. Мы обнимемся и согреем друг друга нежностью. Я забуду обо всех своих капризах, мы вместе отправимся в его дом и будем много часов подряд заниматься любовью. Мы будем только вдвоем под его простынями и будем стонать от страсти. Эта картинка сразу слегка разожгла меня. Нам нужно только пережить эту зиму, а весной мы воссоединимся, как и в прошлом году.

При мысли о зиме я широко распахнула глаза.

– Тебя не будет… – прошептала я. Келлан наморщил лоб, не совсем понимая, что я имею в виду, и я, качая головой, пояснила: – Мы ведь в первый раз должны были вместе провести Рождество, а тебя не будет!

Я так огорчилась от этой мысли, что снова приблизилась к состоянию истерики, но Келлан улыбнулся:

– Нет, в праздники мы не будем выступать, так что у меня будет небольшой отпуск.

– Но кто знает, где ты окажешься в тот момент! Ты же не можешь полететь через всю страну только для того, чтобы провести со мной пару дней, – вздохнула я.

Нахмурившись, Келлан подернул плечом:

– А почему нет? Люди еще и не такое делают.

Я промолчала, не желая докучать Келлану просьбой запрыгнуть в самолет, да еще и дважды, в то самое время, когда все куда-то мчатся, радуясь праздникам. Чуть склонив голову набок, Келлан улыбнулся уголком рта:

– А где ты собираешься провести Рождество?

– Наверное, со своими родными, в Огайо. Видимо, я туда поеду на все зимние каникулы, – пожала я плечами.

Келлан кивнул, и его улыбка стала шире.

– Значит, там и встретимся, в Огайо.

– Келлан… – удивилась было я, но он перебил меня нежным поцелуем.

– Мне всегда хотелось познакомиться с твоими родителями и увидеть твои родные места. – Отстранившись, он взволнованно улыбнулся. – И как только у меня будет перерыв в выступлениях, я приеду к тебе. – Глаза Келлана сияли. – И мы проведем Рождество с твоими родными. Это будет потрясающе, Кира!

Вздохнув, я представила, как Келлан сидит на диване в гостиной моих родителей, попивая их любимый гоголь-моголь, и прикусила губу:

– Хорошо. Назначим свидание там.

Нам обоим стало немного легче, и мы целовались еще несколько долгих секунд. Музыканты из разных групп сновали мимо нас, пока мы прощались без слов, но мы ни на кого не обращали внимания. Я даже умудрилась не заметить Гриффина, цапнувшего меня за зад и шепнувшего мне в ухо: «Да, Келлан… Да, да!» Наконец мы остались одни, и тут же водитель автобуса рявкнул на Келлана, требуя, чтобы тот занял свое место, угрожая отправиться без него.

Со вздохом мы разомкнули объятия в последний раз. Я не хотела думать именно так, но куда деваться? Последний поцелуй, а дальше – целая вечность. Я смотрела на Келлана, который уходил от меня спиной вперед. Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не схватить протянутую ко мне руку Келлана и не удержать его.

Мне не хотелось плакать, но все равно у меня вырвалось рыдание, когда я перестала ощущать тело Келлана и его кожу. Хотя мы уже договорились повидаться зимой, хотя мы строили планы на будущее, когда Келлан вернется, все равно мир словно необратимо изменился и мы тоже стали другими. Я только надеялась, что новая Кира и новый Келлан будут сильнее и станут больше доверять друг другу, но не знала наверняка, к чему мы придем через полгода. А неведомое всегда пугает.

Келлан поправил гитару, висевшую на его спине, и вошел в автобус, скрывшись от моих глаз. Дженни, Рейчел и Анна подошли ко мне и встали рядом. Окна в автобусе были открыты, и из них высовывались незнакомые нам парни, махавшие руками незнакомым нам девушкам. А потом в задней части автобуса появились наши «Чудилы». Келлан высунулся из окна и поднял руку в прощальном жесте. С полными слез глазами я помахала в ответ.

Мы с девушками дружно всхлипывали, наблюдая за тем, как автобус трогается с места. Обнявшись, мы смотрели, как наши парни отправляются вдаль, чтобы сразиться с судьбой. И при всей своей грусти я все равно желала им удачи.

Когда автобус отъехал со стоянки, все ребята в нем сели на свои места. Все, кроме Келлана. Он продолжал стоять, высунувшись в окно и наблюдая, как я исчезаю из виду, по мере того как автобус набирает скорость. В этой сцене нашли свое символическое выражение все мои страхи, и я уже просто не могла ее видеть. Когда Келлан оказался достаточно далеко, чтобы не рассмотреть моего лица, я закрыла глаза. И это тоже показалось мне символичным.