Вмерзшие в S-T-I-K-S

Я вскочил и, прихрамывая, бросился на улицу. Увидел лишь промелькнувшую перед лицом ногу Воронцова. Напарник. Хм. Ну да, пожалуй, теперь уже напарник запрыгнул на крышу гаража и несколько раз выстрелил.

– Что там? – спросил я.

– Тварь его подрала. – отозвался Воронцов. – Но вроде жив еще. Так непонятно, там весь снег в крови.

Матерясь на все еще ноющую ногу, я забрался на крышу. Кровь смешалась со снегом, отчего тот приобрел специфичный розовый оттенок. Странная четвероногая тварь, покрытая серой слежавшейся шерстью, валялась на боку. Картежник сидел, опершись на стену гаража. Из одной ноги был вырван приличный шмат мяса. Хорошо, что мутант его цапнул. А то мог на гараж заскочить и кого-нибудь из нас подкараулить.

Воронцов спрыгнул вниз и забрал у барыги пистолет. Я тоже спустился, достал нож и начал вскрывать споровый мешок зараженного. Внутри обнаружилась одна горошина и три спорана. Как-то многовато для такой хилой твари.

Напарник перетянул Картежнику ногу ремнем. И мы вместе за шкварник потащили его до ближайшей дырки в сплошной стене гаражей. Занесли его внутрь склада. Воронцов достал смартфон.

– Давай буди его. Компромат запишем и валить отсюда надо.

Я бил барыгу по щекам, пока он не очнулся.

– Значит так, – начал я, когда он окончательно пришел в себя. – если рассказываешь все, от и до. Потом будешь жить, начнешь играть в молчанку – привалим и уедем. Понял?

Картежник часто закивал. Воронцов врубил камеру. Сначала сфокусировал изображение на документах барыги, затем заснял его самого. Потом Картежник начал доставать по одному стволы из тайника, некоторые были с пломбами, другие же без.

– Я никого больше не знаю. Работаю только с Гнутым. Он всегда сам на меня выходит. Я уже перепродаю стволы. Если чистый то по магазинам, если палевный, то иногда на черный скидываю через Шерхана.

Он еще много всего рассказал, включая места встреч и адреса некоторых барыг. Воронцов ушел допроверять машину.

– Смотри чего нашел. – он показал мне револьвер в полиэтиленовом пакете.

– Ну и что нам с тобой делать? – спросил я пленного.

– Да отпустите, мужики, я тут не приделах. Обычный торгаш, какой с меня спрос?

– Давай его тут без тачки бросим? – предложил Воронцов. – Выберется, значит, достоин. Подохнет, значит не очень-то и хотел жить.

– Справедливо. Поехали.

– Мужики, да вы чего. Стойте. Ну что вы как звери? Мужики! Погодите! – взмолился он.

– Где второй тайник? – спросил я.

– Какой второй? Тайник один только.

– Поехали. – сказал я Воронцову.

– Стойте! – крикнул нам Картежник, когда мы уже собирались уходить. – В стене тайник, только я достать смогу.

Я бросил ему ключи от нивы.

– Доставай.

Барыга с трудом поднялся.

– Руки. – протянул он стянутые запястья. Я разрезал пластиковые наручники. Барыга сунул руку в стенку гаража, а потом вытащил оттуда запечатанные в целлофановый пакет спораны, на первый взгляд штук сто. Он передал мне кулек.

– Остальное.

– Это все.

Я тяжело вздохнул закрыв глаза.

– Этот гандон меня уже достал! – изобразил раздраженность Воронцов. – Вали его и делу край. Стену раздолбим чем-нибудь.

– Ладно. Ладно. – сдался барыга и вытащил из другого участка стены кулек раза в три поменьше набитый горошинами.

– Другое дело. – сказал я, забрав добычу.

Оружие мы сложили в обычный мешок из-под картошки, который видимо шел в комплекте с уазиком, и забросили назад в машину.

– И что сейчас с ним делать? – спросил я.

– Виму сдадим.

– Возьмет?

– От меня да.

– Тогда поехали.

Буханка рыкнула движком и, выплюнув снег из-под колес, покатила по занесенной дороге.

– Если вдруг остановят, то мы тайник вскрыли по наводке информатора, везем в отдел сдавать улики. – напутствовал меня Вороцнов.

– Понял.

– Знаешь, может, реально пару пистолетов сдадим, прикроем задницу на всякий случай.

– Давай. – согласился я.

До магазина домчались за какие-то пятнадцать минут. Воронцов гнал как бешенный. Хотел побыстрее скинуть товар. Напарник зашел внутрь и проверил, нет ли клиентов. Потом мы втроем, вместе с Кузнецом занесли оружие внутрь.

– Не подгорю я с этим добром? – спросил Вим.

– Нет. Картежника товар. – ответил Воронцов.

– Тогда на него и запишу.

– Там не все на продажу. – сказал я. – «ПП-2000» и «глок» отложи. Я заберу попозже.

Воронцов удивленно на меня посмотрел.

– Потом. – махнул я ему рукой.

Дальше отправились в отдел, где по быстрому написали отчет и сдали два потертых «ПМ».

После этого заехали в «Парящую еду» и взяли поесть с собой на троих. В общаге отдали Кузьмичу его порцию в качестве компенсации за работу курьера. Да и вообще, с такими людьми отношение надо налаживать. Комендант был доволен.

В комнате поели. Как раз до нашего этажа добрались уборщицы. Две молодые симпатичные девчонки в черных костюмах горничных. Мы угостили их пирожными и сказали, что надо только мусор забрать. Но девчата и слушать нас не стали и все равно пропылесосили и протерли пыль.

– Может еще и борщ сварите? – предложил Воронцов.

– Боюсь, тогда дело двумя споранами не обойдется. – стрельнула в него глазками одна из девушек.

– Там уже лучшими годами молодости платить надо. – добавила вторая, и они обе рассмеялись.

Девчата ушли. Мы с Воронцовым еще поговорили за жизнь под пуэр, фанатом которого оказался сосед. Я еще раз перекусил на ночь, немного почитал и лег спать.

Только уснул и проснулся от холода. Воронцов похоже форточку забыл закрыть. Вставать и идти самому, было лень. А орать через весь дом терпеть не могу. Поэтому я просто свернулся калачиком и зарылся с головой под оделяло.

Я снова ощутил лютый холод. Хотел проснуться, но не мог. Тело не слушалось.

Откуда снаружи из-за границ темноты донесся голос Воронцова:

– Твою мать! Что это за дерьмо?

Глава 21. Игра в гляделки

– Сохрани их. – только и смог прохрипеть я. Или, быть может, мне это лишь показалось.

В любом случае проснулся уже в своем втором доме. Палата номер… А хрен знает, какой у нее номер. Знакомый запах духов. Я не стал открывать глаза. Вместо этого притворно застонал.