Вне подозрений

— Да уж. Все равно что читать некролог моему лучшему другу.

— Ну, до этого еще далеко, Джек.

Он поблагодарил Розу, попрощался и повесил трубку. Сделал несколько шагов по направлению к кухне, затем вдруг остановился. Нельзя допустить, чтобы абуэла узнала эти новости по телевизору. Надо сказать ей об обвинении, а это будет очень непросто. Он набрал в грудь побольше воздуха и вошел в кухню.

— Кто звонить? — спросила абуэла.

— Роза.

Абуэла раскатывала дрожжевое тесто в тончайший, как лист бумаги, слой, водила взад-вперед скалкой. Тесто предназначалось для приготовления ее знаменитых и невероятно вкусных «ракушек» с мясом, способных сбить с пути истинного даже закоренелого вегетарианца.

— Что она говорить?

— Не слишком хорошие новости.

— Не слишком хорошие?..

Джек встал напротив, у разделочного стола, схватил кусочек теста и, скатывая его в шарик, рассказал абуэле о Тео и о том, что могут прийти и за ним. Он читал в ее глазах страдание и боль, но она не отрывалась от работы, продолжала все быстрее и быстрее раскатывать тесто. Минуты через две он закончил, в комнате воцарилась тишина. Лишь шелест скалки да стук ножа по гранитной поверхности стола. Абуэла продолжала раскатывать тесто, нарезать ножом полоски, делать из них треугольники.

— Осторожней, — сказал Джек. — Смотри не порежься.

Но стук ножа все учащался. Еще один кусок теста был превращен в тончайший лист, еще одна диагональная полоска была отделена от него и начала превращаться в треугольники.

И вот наконец Джек не выдержал. Схватил ее за запястье и сказал:

— Сделай еще раз.

— Como? [25]

— Отрежь еще одну полосу.

Бабушка раскатала еще один кусок теста, отложила в сторону скалку. Взяла нож и одним махом разрезала лепешку по диагонали.

25

Что? (исп.)

— Ты режешь сверху вниз, справа налево, — сказал Джек.

— S'i.

— А почему не слева направо?

Она попробовала.

— Aye, no. [26] Так для меня неудобный.

— Ну конечно же, — задумчиво пробормотал он, глядя куда-то в пустоту. — Ты ведь у нас левша.

— Toda esta bicn? — спросила она. — С тобой все в порядке?

— Perfecto, [27] — ответил он. Перегнулся через стол и поцеловал ее в щеку. — Gracias, mi vida. [28] Я люблю тебя.

26

Ну нет (исп.).

27

Абсолютно (исп.).

28

Спасибо, радость моя (исп.).

— Я тоже тебя люблю. Но о чем ты?

— Сложно объяснить. Вообще-то на самом деле все очень просто.

— О чем ты говорить?

— Ты только что показала, как все было.

— Я?

— Да, ты. Ты у меня красавица. Умница. Позже объясню. А теперь мне пора.

Джек схватил ключи от машины, выбежал во двор, запрыгнул в «мустанг». По пути к конторе Розы ему везло: на перекрестках зажигался зеленый. Это маленькое чудо он счел добрым знаком, свидетельством того, что ему действительно удалось нащупать важную нить. И вот теперь он спешил убедиться в этом. Пятнадцать минут спустя он уже стучал в двери офиса Розы. Та отворила ему сама и тут же отпрянула: вид у Джека был страшно возбужденный — казалось, он готов смести все на своем пути.

— Что это с тобой? — спросила Роза.

— У тебя уже есть материалы со слушаний большого жюри?

— Да. Только что пришли.

— Хочу посмотреть снимки вскрытия.

— Должны быть.

Он прошел за ней в кабинет. И тут же увидел на письменном столе две коробки с материалами. Джек занялся одной, Роза заглянула в другую.

— Вот они, — сказал Джек. Достал снимки из конверта и разложил на столе. При виде ужасного зрелища энтузиазма у него поубавилось. Безжизненное тело Джесси на столе патологоанатома напомнило о кровавой сцене в ванной.

— Что ты ищешь? — спросила Роза.

— Вот это. — Он отодвинул в сторону остальные фотографии, оставил лишь одну. То был крупный план разрезов на запястье Джесси. Он внимательно всмотрелся. Затем сказал: — Есть!

— Что есть?

— Левое запястье Джесси перерезано так, как может сделать только правша.

— Хочешь сказать, Джесси была левшой?

— Нет. Она была правшой.

— Тогда в чем же открытие?

— Порезы не под тем углом.

— Как это понимать?

Он поднял руку ладонью вверх, показал ей.

— Вот, взгляни на мое запястье. Условно назовем сторону, где находится мизинец, левой, а противоположную — правой. Правша стал бы резать сверху вниз и слева направо или просто поперек, слева направо. Но нанести порез справа налево ему было бы очень неловко.

Роза снова взглянула на снимок.

— Угол не слишком острый. И Джесси, похоже, нанесла порез сверху вниз и справа налево?

— Именно.

— И что же это означает? Что она покончила с собой? Но мы с самого начала предполагали такую возможность.

— Это означает нечто большее. — Джек взял со стола нож для разрезания бумаги, потом схватил Розу за руку, притянул к себе. — Я правша. Допустим, я нахожусь лицом к тебе и перерезаю тебе левое запястье, стараясь сделать так, чтоб смерть выглядела самоубийством. Естественно было бы сделать движение слева направо. Тогда рана располагалась бы под тем же углом, под каким была бы, если б ты сама нанесла себе этот порез. Ну, попробуй.

Роза взяла нож, провела по венам.

— Ты прав.

Джек отобрал у нее нож и примерился сам.

— Но если я левша и режу твое левое запястье, то порез будет располагаться уже под другим углом. Если смотреть от тебя — справа налево.

Роза кивнула. Похоже, она начала улавливать его мысль.

— Так что именно ты хочешь этим сказать?

— Хочу сказать, что сделать надрез под таким углом мог только левша, находящийся к жертве лицом, как сейчас я к тебе. Причем такой надрез может быть нанесен только на левое запястье.

Роза снова взглянула на снимок, потом на Джека. И лицо ее приняло серьезное, даже суровое, выражение.

— Кто у нас левша?

— Думаю, я знаю.

— Кто же?

Джек постучал лезвием ножа по ладони.

— Есть один человек. Я заподозрил его в тот день, когда он пришел ко мне в контору поговорить об убийстве Джесси и пригрозить мне.

— Доктор Джозеф Марш?

— Именно, — кивнул Джек.

57