Внебрачный ребёнок генерального

— К сожалению, я больше бегать не могу.

— Почему?

Я даже выглядываю из своего укрытия, чтобы посмотреть в этот момент на Олега. Он поливает оливковым маслом нарезанные в стеклянной миске овощи. Взгляд сосредоточенный, лицо серьезное. Будто он слова не для семилетки подбирает, а для самого президента страны.

— Однажды я бегал, как и все футболисты на поле. Был важный матч для нашей команды. Вместе с соперником мы бежали за мячом, пытались перехватить его друг у друга. Столкнулись и я неудачно упал на ногу. В общем, если простыми словами, моя стопа вывернулась не в ту сторону, и я получил перелом малоберцовой кости и частично порвал, и растянул связки голеностопа. Операция, — Олег пальцем указывает на место травмы на левой ноге, — Теперь у меня тут одиннадцать титановых винтов. И бегать долго мне не желательно.

— Круто! — выдает Тим, а затем понимает, что выкрикнул неудачное слово, и исправляется: — То есть, совсем не круто, что ты не можешь больше играть в футбол, но круто, что ты теперь как Железный человек или как Россомаха.

— Ха-ха. С такой стороны я на себя еще не смотрел. — смех Олега заряжает и Тимура. Они смеются вместе и даже забывают о готовке.

— Так давай активнее взбивай яйца. А то сковорода уже нагрелась.

Стою и не шевелюсь. Это просто фантастика какая-то. Видеть Тима таким увлеченным. А рядом с ним Олег. Просто семейный кадр мог бы быть. Они вдвоем выливают яичную смесь на сковородку и посыпают зеленью. Трут сыр, режут помидоры. Я не могу сдержать эмоций. Слезы бегут по щекам.

— Ты — крутой. Я бы хотел, чтобы у меня был такой папа, как ты, — вдруг ни с того ни с сего выдает Тимур, глядя на Олега.

Мое тело пробивает жутким кашлем, с началом которого я выдаю ребятам свое местоположение. Они поворачиваются и смотрят прямо на меня. За приступом я прячу свои слезы и, тем самым мешаю Олегу дать ответ сыну.

Это невыносимо. Понимать, что я причастна к тому, что Тим такие слова говорит, по сути, и незнакомому человеку, и фактически настоящему своему отцу.

— А вот и мама пришла. — Олег моментально подает мне стакан с теплой водой, чтобы я могла облегчить кашель.

— Спасибо, — все что я могу сказать. Стараюсь смотреть на сковородку, или стол, но только не этим двоим в глаза. Если мы пересечемся взглядам, то они точно поймут, что я от них что-то скрываю.

— Возвращайся в постель. Мы сейчас принесем тебе еду. — командует Тим, когда мои легкие успокаиваются.

— Не надо. Я тут поем.

Ребята отводят мне самое почетное место за столом — на кухонном диванчике. Тим занимается сервировкой стола: расставляет тарелки, раскладывает вилки, ставит миску с салатом в самый центр. Олег делит на нас всех троих яичницу. Запах стоит невероятный.

— Я понимаю, что полезнее тебе был бы какой-то бульон куриный, но что умею.

— Все нормально, Олег. Спасибо.

Тим уплетает свою порцию быстрее всех и уносится играть с новым конструктором. Обещал позвать нас, как только соберет его.

За столом только остаемся мы вдвоем с Титовым. Я медленно ем свою часть яичницы. Горячо. Да и глотать мне все еще больно.

— Почему ты тут, Олег?

— Потому что переживаю за тебя. Разве не ясно.

В движениях Олега нет напряжения, скованности. Он чувствует себя комфортно в моей квартире. Такие выводы я делаю, рассматривая Олега все это время.

— И ко многим сотрудникам бы так в дом приходишь, если они болеют? — язвительный ежик-Яна, как всегда, найдет время выпустить свои колючки.

— Ты первая.

Утыкаюсь носом в тарелку и пытаюсь скрыть свою улыбку. Маленькая девочка внутри меня хлопает в ладоши. Приятно быть хоть в чем-то первой для него.

— Тебе не нравится, что я здесь? Мне уйти? — Олег мое смущение вновь расценивает по-иному.

— Нет. Нравится. Просто…

— Просто на моем месте должен быть твой Андрей, да? Но ты его не зовешь, так как тут я? Я все верно разложил. — раздражительность и злость звучат в каждом его слове. А еще ревность. Да, я вижу, как он ревнует меня к Самсонову. И я действительно не хочу, чтобы он злился по этому поводу.

— Мы расстались.

Олег смотрит внимательно. Сомневается в правдивости моих слов? Не верит? Пока в моей голове проносятся сотни расшифровок мимики Олега, он встает и садится рядом со мной. Бесцеремонно пытается меня обнять. Предпринимаю жалкие попытки оказать сопротивление, но мои руки тут же кажутся слабыми и ни на что не способными. И я просто утыкаюсь носом ему в грудь. Разрешаю Титову себя обнять.

Нам надо поговорить, а мы молчим. Просто обнимаем друг друга. Дышим воздухом.

— Что все это значит, Олег? — все же несмело шёпотом спрашиваю у него. Потому что чувствую, что сердце снова ушло в пляс. Сейчас будет гадать о будущем и волноваться. Остановить этот несущийся по рельсам влюбленный локомотив внутри себя бесполезно.

— Значит то, что я теперь спокойно могу пригласить понравившуюся девушку на свидание. Правда приглашение она получит только после того, как перестанет кашлять как заядлый курильщик, у которого легких почти не осталось.

Бью легонько его кулаком в плечо. Как обычно, одни шуточки у него на языке.

21

Уже час мужчины сражаются в игровую приставку. Я лежу рядом на кровати Тима и наблюдаю за ними. Но моя голова быстро устает от резких вскриков, громкого музыкального сопровождения в игре.

Решаю не мешать им. Вернусь в свою постель и почитаю книгу. Не электронную. А обычную бумажную книгу. Она лежит на моей прикроватной тумбе вот уже полгода и ждет, когда же хозяйка до нее доберется.

Помню шла с работы и вдруг в голове какой-то безумный порыв «хочу прочесть что-то из современной литературы». Быстренько зашла в ближайший книжный магазин и купила то, что мне так посоветовала к прочтению девушка-консультант. Это оказался любовный роман отечественного автора. Пометка восемнадцать плюс. Очень интересно, что это значит?

Вот наконец-то я открываю первую страницу.

«Твой мужик сидит в баре со ш…» — начало меня насторожило, но не испугало и я продолжила. Сюжет захватил настолько, что оторвалась я от страниц только, когда мой мочевой пузырь начал вопить о том, что пора бы уже его опустошить. Столько кружек чая я выпила за сегодня, просто не сосчитать.

Переворачиваю книгу и оставляю ее лежать на постели, а сама несусь в заветную комнатку. Фух, успела. Мою руки, рассматриваю себя в зеркало. Цвет лица все такой же серовато-зеленый. Даже виднеется назревающий прыщ на щеке. Предатель. Но в глазах вижу блеск. Давно я не видела, чтобы они у меня так горели. Все-таки влюбленность девушкам к лицу.

Кстати, пора проверить, чем там занимаются Олег с Тимом. Играть в игрушки — это, конечно, хорошо, но уроки даже на больничном никто не отменял.

— Эротическую литературу почитываешь, да? — с озорной улыбкой Олег спрашивает у меня, когда я прохожу мимо своей же комнаты. Останавливаюсь и оглядываюсь. Титов держит в руках ту самую книгу. Блин. Какой позор. Надо было спрятать ее под подушку. И дверь закрыть.

— Не всем же читать Толстого и Дюма, — стараюсь не показывать своего стыда и уверенно шагаю к нему, — Дай ее сюда.