Внедрение

Если сказать, что я был очень впечатлён увиденным зрелищем, то ничего сказать. Я будто посмотрел короткую сцену из фильма «Эквилибриум». Лейтенант Растягаев примерно так же использовал рукопашный бой и одновременно применял пистолет на близкой дистанции.

Офицер принялся обыскивать мёртвых военных. Даже отсюда я видел, что он собирал с них магазины для АК-12 и своего пистолета. В какой-то момент он внезапно замер и исподлобья глянул в мою сторону.

Он что, заметил меня?

— Выходи оттуда! — находящийся за спиной морпеха автомат так быстро оказался в его руках и прицелился в меня, что я даже не понял, как это произошло. — Только очень медленно. Одно резкое движение и ты труп.

— В этом я сомневаюсь, — я на всякий случай выставил перед собой энергетический барьер и вышел из-за угла.

— А-а, «Инженер», — хмыкнул Растягаев. — Как здоровье? Голова не болит? Мозг не поджарился?

— Осколку не удалось меня переманить на свою сторону, если ты об этом, — чтобы продемонстрировать свой мирный настрой, я убрал руки с автомата, оставив его висеть на ремнях. Но энергетическую стену оставил. — А сам ты как? На чьей стороне ты?

Мой опыт походов в аномальные зоны подсказывал, что облучённые твари могут охотиться друг на друга. Поэтому вопрос о том, в своём ли уме Растягаев, оставался открытым.

— Я в норме. Сначала ты докажи, что в голове у тебя ничего не поджарилось, — морпех всё ещё держал меня на прицеле. Похоже, он тоже не особо доверял мне.

— Даже не знаю, — ответил я. — Например, я мог тебя убить, пока ты дрался с дикими… Хотя нет, я бы тебя убил намного раньше. И не стал бы затаскивать в комнату отдыха персонала на втором этаж этого здания.

— Что ж, — офицер всё ещё не торопился опускать оружие. — Про комнату для персонала говоришь правду. За это спасибо. А что случилось с твоим отрядом? Где они все? Они ведь самые мощные ребята в этой зоне. Неужели они тоже до сих пор не пришли в себя?

— Увы, — сказал я. — На этот вопрос ответить я не могу. После импульса все они пропали. Полагаю, они сейчас находятся там, куда дикие утаскивают всех. В центре.

— Странно всё это, «Инженер», — покачал головой морпех. — Мне казалось, что ваш отряд должен был выдержать импульс. А, может, ты врёшь мне? Может, это ты всё-таки их перебил?

— Если так, то зачем я с тобой сейчас разговариваю, товарищ лейтенант? — чем дольше я общался с Растегаевым, тем больше был уверен, что мозг у него не поджарился. Ведь те облучённые, с кем мне довелось пообщаться, обычно говорят витиеватыми фразами. И при каждом уместном и неуместном случае твердят, что нужно защитить то отца, то мать. А морпех говорил, как самый обычный человек. Если, конечно, можно считать морпеха с таким уровнем подготовки обычным человеком.

— Возможно, ты зубы мне заговариваешь, — а вот Растегаев, похоже, всё ещё сомневался во мне.

Внезапно один из лежащих на асфальте людей закашлялся. Затем он перевернулся на бок, а после встал на четвереньки. Когда кашель его опустил, он поднял голову и поочередно посмотрел на нас с морпехом. Это был Леонид Павлович. Наш спец по КИОСу.

— Только не убивайте меня, пожалуйста, — хриплым голосом процедил Лёня, оставаясь на четвереньках. На его глазах были одеты странные прозрачные очки. — Я не хочу… не хочу умирать…

— В очередь, Леонид, — ответил учёному Растегаев. — Сначала нам с «Инженером» нужно решить, будем ли мы убивать друг друга. И уж потом будем думать, что будем делать с тобой.

— А почему-у вы хотите убить друг друга? — испуганно спросил Лёня.

— Он думает, что я стал диким, — пояснил я.

— Но-о… — протянул учёный. — Это же чушь. Ни у кого из вас я не наблюдаю последствией поражённого мозга.

— И как ты это определил? — спросил морпех.

Леонид Павлович постучал указательным пальцем по своим очкам и ответил:

— Благодаря этому визору. Это мобильный КИОС со встроенной дополненной реальностью. Также в нём здесь есть функция, которая помогает отличить дикого от нормального.

— Каким образом? — хмыкнул я.

— Видите ли, — Леонид, похоже, почувствовал, что опасность ему не угрожает и поднялся на ноги. — Наш мозг излучает различные энергетические волны. У здорового человека эти волны очень слабые. Их можно обнаружить только с помощью очень сложных устройств. Не таких, как этот визор.

— Тогда как же ты понял, что мы не дикие? — добавил вопрос Растегаев.

— Очень просто, — голос Лёни уже почти не дрожал — В отличии от нормальных людей, у диких мозговые волны очень яркие. Их легко распознать даже примитивными методами, — он развёл руками. — Вот и всё.

Мы с морпехом ещё раз оценивающе друг на друга посмотрели. Лично я и без Леонида уже давно понял, что мозг у морпеха не поджарился. А вот тот, видимо, до сих пор сомневался.

— Хорошо, — после минутной «перестрелки» глазами, наконец, произнёс офицер. — Дай мне сюда свои очки. Гляну через них на «Инженера». И на тебя тоже.

— Да-да, конечно, — Лёня полез в сумку, которая была перекинута через его плечо, и извлёк из неё два футляра. — У меня несколько таких. Вот вам по одному. Думаю, они вам пригодятся сейчас не только, чтобы проверить друг друга.

Учёный сначала подошёл к морпеху и отдал ему чёрную продолговатую коробочку. Затем такую же дал и мне. Это был самый обычный футляр в каких хранят очки. Внутри, кроме самого визора, оказался ещё напульсник и наушник. Причём проводов между ними не было.

— Сначала наденьте напульсник, — уточнил Леонид. — Он нужен, чтобы определять основу в ваших телах. Замер происходит постоянно в реальном времени, поэтому вы всегда будет знать какой у вас уровень и сколько цветных элементов.

Натянув на запястье напульсник, я сначала ощутил лёгкое покалывание. Будто тот меня бил очень слабым током. Но эти ощущения быстро пропали. Когда я надевал визор, никакого покалывания уже не было.

После того, как очки оказались перед моими глазами, вокруг меня всё сразу же преобразилось. У всех живых и мёртвых существ появился контур. Причём у Лёни и Растегаева он был зелёным, а у мертвецов чёрным. Так же я отметил, что этот контур не идеально обводил фигурки всех тел. Местами он некорректно прорисовывался, а иногда возникали различные помехи.

— Думаю, вы уже увидели контур вокруг существ, — сразу же пояснил Леонид. — По его цвету и можно определять друзей и врагов. Точнее, тварей от обычных людей. Зелёный — это свой. Красный — дикий. Чёрный — мертвец. Прорисовка работает еще в тестовом виде, поэтому не обращайте внимания на помехи. Позже, думаю, мы доведём до ума программное обеспечение.

— Уж не знаю, насколько можно доверить этой штуке, — хмыкнул морпех, ставя оружие на предохранитель и убирая автомат за спину, — но чёрт с вами. Если бы «Инженер» был диким, мы бы уже давно поубивали друг друга.