Внешний враг
Шрифт:
Ход был узкий и ни Избор ни Иосиф не могли подойти ближе.
— Что встали тогда? Вылезайте…
— Все не так просто.
Каменный свод в этом месте нависал низко, но в одном месте стену распорола трещина поднимавшаяся вверх. И не просто вверх, а как раз туда, куда нужно. Сотник смотрел на небо, прикидывая как им туда придется добираться, как около лица пахнуло ветром и тяжесть уже привычно сжимавшая плечо когтистыми лапами исчезла так, словно ее и не было вовсе. Исин осторожно повел плечом, прислушиваясь, как хрустят кости, потом осторожно коснулся плеча пальцами. Не найдя там
— Ослеп что ли? Чего размахался?
Хазарин щурясь на силуэт в темноте кивнул.
— Угадал. В самую точку угадал.
— Что? — уже всерьез спросил воевода. — Глаза?
— Мурина сова улетела, — сказал Исин. Избор, так и не поверивший хазарину, плюнул.
— Тут не до шуток, а ты…
Хазарин поднял брови. Он и не шутил вовсе…
— Что за старик! — сказал сотник. — Вечно когда нужно так его не сыщешь.
Гаврила понял, что сотник имел в виду Мурю и полюбопытствовал.
— Сейчас-то он тебе зачем? На ковре полетать захотелось?
— При чем тут ковер? Хватило бы и веревки, что он сверху сбросил бы.
Избор хлопнул хазарина по плечу.
— Перебьешься! Совсем обленился — и колдуна ему подавай и веревку…
Гаврила пощупал края трещины, посмотрел наверх.
— Ну-ка дайте место…. Отодвиньтесь, — решительно скомандовал он. Товарищи его вернулись в проход, освобождая место. Гаврила не оглядываясь на них, встряхнулся, словно собака, что только что вылезла из воды и уселся в трещине так, что бы спина упиралась в один край, а ноги в другой. Несколько мгновений он неподвижно сидел и Иосиф не удержался.
— И что? — спросил он. — Ее же не раздвинешь! Камень все-таки.
Масленников не стал отвечать — не до того было, на всякие глупости откликаться.
— Чудак! — объяснил мальчишке хазарин. — Он только глыбу побольше отколоть хочет!
Гаврила не ответил и ему. Даже в полусвете было видно, как его лицо наливается кровью.
— Он…. — начал, было Избор, но договорить не успел. Гаврила зашипел, как рассерженный гусак и перебирая то ногами, то плечами начал рывками подниматься к свету. Воевода поднял светильник повыше и застыл так. Гаврила взбирался наверх по паучьи быстро, но потом остановился. Внизу молчали.
Скосив глаза он видел удивленно раскрывшийся рот Иосифа. Поднимись он повыше, рот у мальчишки открылся бы еще шире, но, увы это было уже не по силам богатырю. Трещина словно сходилась и сжимала его. Он выдохнул из себя воздух, оттолкнулся спиной и спрыгнул вниз. Воевода подхватил его, не давая упасть.
— Давай еще! — ободрил его он. — Ты почти добрался!
Гаврила задрал голову к свету, распрямился, и в спине у него что-то хрустнуло.
— Так выше не залезешь, — сказал он. — Трещина сужается… А ну давай в лестницу!
Он подошел к стене и уперся в нее руками.
— Становись!
Другого приглашения не потребовалось.
— Опять мы на тебе ездим… — напомнил воевода Масленникову и живо вспрыгнул на богатырские плечи.
— Сочтемся… Исин!
Хазарин зацепился носком сапога за Гаврилов
пояс. Тот крякнул, но Исин рывком добрался до Изборовых колен и полез выше. Свет над головой стал ближе, но он все еще был недосягаем для него. Ощупывая камень над головой он позвал.— Иосиф! Давай сюда. Не достаю….
Нос его уже чуял запах земли, но взять запах в руки он не мог. Мальчишка добрался до него, маленькие ступни прижали плечи.
— Ну?
Исин ничего не видел — чтобы не упасть стоять приходилось уткнувшись лбом в стену. Он слышал как над головой кряхтит вытягиваясь Иосиф.
— Ну?
— Не достаю!
Глава 40
Исин попытался помочь мальчишке и приподнялся на носки. От этого движения их лестница зашаталась, сотник судорожно начал хватать запахи вокруг себя, но те ускользали сквозь пальцы и хазарин с ужасом понял, что наделал.
— Замри! — прогремело снизу и он замер как вмороженный. Плечи Избора под ним колыхнулись, стена рывком отодвинулась и Исин понял, что Гаврила, на которого пришлась вся тяжесть, ловит то, что потерял он. Стены вокруг поплыли и он покачнулся.
— Мальчишку держи! — крикнул Избор. Воевода уже понял чем это все сейчас кончится. Исин ощутил как Изборовы руки ухватили его за ступни. Не отзываясь на голоса он отлепил одну руку от стены и вцепился в Иосифову лодыжку. На мгновение он представил себе дерево, что вцепившись корнями в землю под дыханием урагана клонится к земле, потом выпрямляется, потом опять никнет…
Но Гаврила не успел пустить корни. Все произошло быстро. Стены завертелись еще стремительней и Исин почувствовал, что заваливается на спину.
— А-а-а-а-а!
Он успел увидеть надвигающийся камень и вытянул руки, но тут его перевернуло и хазарин упал на что-то мягкое.
— Ох! — раздалось снизу, а наверху, прямо над ним, громадной летучей мышью, промелькнул растопыривший руки Гаврила. Исин проводил его взглядом и увидел как Иосиф, висевший на своде несколько долгих мгновений разжимает пальцы и летит вниз, прямо в богатырские руки.
Звук двух ударов слился в один.
«Успел!» — подумал Исин о Гавриле. «Спас мальчишку! Почему, интересно он об этом подумал, а я — нет?» Тишину подземелья нарушали только кряхтение и тихая ругань Избора. Под эти звуки Исин перевернулся и встал на четвереньки.
— Ну, еще раз… — скомандовал он.
И в этот и еще три раза подряд все оканчивалось одинаково. Иосиф на какое-то мгновение зависал под потолком, а потом, не в силах там удержаться, валился вниз. Вся разница была только в том, что в первый раз его ловил один Гаврила, а теперь — они все вместе.
На пятый раз мальчишка, упрямо забиравшийся на хазарские плечи не смог даже зацепиться. Пальцы соскользнули с камня и он бесславно полетел вниз.
— Живой? — спросил Избор помогая Иосифу подняться с Гаврилы.
— Нашел, кого спрашивать, — проворчал из-под мальчишки Масленников. — Ты бы меня спросил…
Тебя бревном не задавишь, — отмахнулся от него воевода. — Ну, что, еще разочек?
Проводя руками по бокам и морщась от этого богатырь покачал рукой.
— Погоди. Бока-то не железные. Отдохнем…