Внешняя политика Советской России и СССР в 1920-1939 годах и истоки Второй Мировой войны

На этом этапе головокружение от успехов началось в Москве. Здесь надеялись на советизацию Польши и выход в Германию. Еще в первые дни наступления Сталин предупреждал, что противник еще силен и было бы ошибкой считать его разбитым⁴⁶⁵. «Нет сомнения, – говорил он, – что впереди еще будут бои и бои жестокие. Поэтому я считаю неуместным то бахвальство и вредное для дела самодовольство, которое оказалось у некоторых товарищей: одни из них не довольствуются успехами на фронте и кричат о «марше на Варшаву», другие, не довольствуясь обороной нашей Республики от вражеского нападения, горделиво заявляют, что они могут помириться лишь на «красной советской Варшаве»⁴⁶⁶. Сталин был прав. РСФСР и Красная Армия не были готовы к походу в Европу или к битве за Варшаву. Не удалось вовремя взять Львов: поставленная на 29 июля задача по овладению городом не была выполнена; срок взятия города был перенесен на 30 июля⁴⁶⁷ – результаты были те же. 2 августа 1-я Конная армия вновь получила приказ двигаться на Львов, отражая контрудары поляков⁴⁶⁸. К этому времени её части находились в 10 километрах от города. Казалось, достаточно еще одного усилия – и Львов будет взят. Но армию вывели из боя⁴⁶⁹.

При наступлении на Варшаву сказались отсутствие подготовки тылов и проблемы разоренных войной коммуникаций Западного фронта. Часть войск, переброшенных с других направлений, вступила в Белоруссии и Литве в бои без обозов. Снабжение было столь плохим, что начальник 27-й стрелковой дивизии В.К. Путна начал готовить перевооружение своей дивизии трофейными винтовками Маузера, благо и их, и патронов к ним хватало⁴⁷⁰. В Белоруссии войска Западного фронта получили мощную поддержку населения. Это привело командование к неверным прогнозам. «Положение в Польше, – вспоминал Тухачевский, – также рисовалось в благоприятном свете»⁴⁷¹. После взятия Вильно войска вступили на территории с преимущественным польским населением, что сразу же почувствовали конники Гая, шедшие в авангарде наступления. Шляхта угоняла скот, крестьянство находилось под влиянием дворянства и католической церкви, комкор-3 вспоминал – «враждебное отношение к нам чувствовалось очень сильно»⁴⁷². Необходимо было что-то делать.

23 июля 1920 года на заседании Политбюро было принято решение «об организации Временного революционного комитета в Польше»⁴⁷³. Еще ранее, в 1919 году, в Москве было создано Польское бюро ЦК РКП (б), которое централизованно занималось пропагандой среди польской армии, для этого в части Красной Армии было направлено около 7 700 польских коммунистов⁴⁷⁴. 28 июля был взят Белосток. 30 июля здесь на многочисленном митинге было провозглашено создание Польского Временного Революционного комитета во главе с Юлианом Мархлевским. В его первом коммюнике определялась задача комитета – заложить основы «будущего строя Польской Социалистической Республики Советов»⁴⁷⁵. Фактически формировалось новое правительство, в составе которого были созданы отделы промышленности, сельского хозяйства, пропаганды и агитации, юстиции и чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией. Комитет приступил к созданию органов новой власти на местах⁴⁷⁶. В тылу Западного фронта под Минском началась работа по организации дивизии польской Красной армии. Её намеревались комплектовать из пленных и добровольцев. Работа шла с трудом⁴⁷⁷. «Было ошибкой, – вспоминал через год Мархлевский, – что этот комитет возник слишком поздно, но это объясняется тем, что военные события развивались с молниеносной быстротой»⁴⁷⁸.

1 августа Польревком обратился к польским солдатам с призывом к созданию Советов во имя будущего: «Гибнет Польша панов, но возникает новая великая Польша, Польша трудового народа, Польша воистину самостоятельная, независимая ни от царей, ни от кайзеров, ни от капитала Антанты, социалистическая Польша рабочих, крестьянских и солдатских депутатов»⁴⁷⁹. Ленин придавал исключительно важное значение созданию этого органа и призывал сделать все возможное для распространения этого манифеста Польревкома⁴⁸⁰. Поначалу Комитет совершил весьма серьезную ошибку – в его работе наметился перекос в сторону сотрудничества с евреями⁴⁸¹. Белосток был городом с преимущественно еврейским населением, в первых приказах Комитета использовались преимущественно русский язык и идиш, что оттолкнуло польских рабочих⁴⁸². Эта ошибка была вскоре исправлена, Польревком был укреплен группой польских коммунистов, которые развернули широкую работу среди польского населения, что привело к постепенному изменению отношения поляков.

Огромное внимание с самого начала уделялось образованию и медицине⁴⁸³. 5 августа Белостокский Комитет призвал рабочих Варшавы взять власть в свои руки⁴⁸⁴. 10 августа он принял декрет о национализации промышленности и конфискации помещичьих, церковных, монастырских земель – отчуждению подлежали и участки, превышающие 20 гектаров. РСФСР и УССР оказали Польревкому помощь деньгами и зерном⁴⁸⁵. Если в городе успехи были достигнуты, то реквизиции, которые проводила армия, не были популярны у крестьянства – внешне оно оставалось пассивным, нейтральным⁴⁸⁶, аграрная политика комитета не встретила поддержки⁴⁸⁷. И тем не менее работа с польским населением – раздача земли, хлеба, разъяснение политики коммунистов – была достаточно заметной. По свидетельству побывавшего в этих районах Пилсудского, усилия политотделов и поведение красноармейцев – все это не осталось без нежелательного для Варшавы следа⁴⁸⁸.

Британская дипломатия с 29 июля по 4 августа постоянно повышала рамку требований к Москве, угрожая силой в случае невыполнения требования остановить наступление Красной армии. Почувствовав поддержку, польская делегация, явившись на переговоры в Барановичи 1 августа, сорвала их и вернулась в Варшаву⁴⁸⁹. Командир 9-й пехотной дивизии генерал Владислав Сикорский 30 июня обещал Пилсудскому продержаться в Бресте не менее 10 дней⁴⁹⁰. 1 августа город был оставлен⁴⁹¹, в тот же день была провозглашена независимость Советской Белоруссии. Законы, принятые польскими оккупантами, объявлялись утратившими силу, новое государство вступало в тесный союз с остальными советскими республиками⁴⁹². 7 августа польское правительство телеграммой известило Москву о готовности приступить к переговорам о перемирии⁴⁹³. Обстановка оставалась крайне напряженной, и советское руководство ожидало начала враждебных действий англо-французского флота в ближайшее время, начиная с 8 августа. Был отдан приказ немедленно приготовиться к отражению такого нападения⁴⁹⁴.

Успехи Красной Армии в Белоруссии привели к изменению позиций латвийской дипломатии. Она поторопилась завершить переговоры о мире. Он был подписан в Риге 11 августа 1920 года⁴⁹⁵. 13 августа было подписано соглашение о перемирии с Финляндией, первоначально на 31 день с автоматическим пролонгированием по умолчанию⁴⁹⁶. Немедленно вслед за этим началось траление Финского залива. О масштабах работы можно судить по тому, что первое торговое судно после августа 1914 года в навигацию 1920 года прибыло в Петроград 11 ноября. Это был германский пароход Regina, который доставил на Родину около 800 русских пленных. Уже 25 декабря навигация была закрыта в связи с наступлением холодов⁴⁹⁷.

По-прежнему сложным оставалось положение дел на крымском направлении. 2 августа Юго-Западный фронт был разделен на Юго-Западный и Южный, который должен был действовать против Врангеля. Опасность была признана столь высокой, что в ЦК возникло стремление заключить мир с Польшей для ликвидации последнего в европейской части России очага Гражданской войны⁴⁹⁸. Сталин возражал против такого решения, но Ленин счел необходимым во всяком случае поддержать это разделение ввиду опасности со стороны Врангеля⁴⁹⁹. 6 августа на укрепление нового фронта были переброшены две бригады с Западного и одна дивизия с Карельского фронтов⁵⁰⁰. 11 августа 2-я Конная армия вступила в бой с врангелевцами⁵⁰¹.

10 августа Командзап Тухачевский отдал приказ о форсировании Вислы 14–15 августа. Он завершался словами «Политическая обстановка требует немедленного и полного разгрома живой силы противника»⁵⁰². Но время уже работало против Красной армии. В конце июля положение польской армии было очень тяжелым, её потери велики. К 25 июля она потеряла около 30 тыс. убитыми и 200 тыс. заболевшими и ранеными. В строю находилось около 172 тыс. чел. Польское правительство, политические партии, католическая церковь сделали все возможное для мобилизации своих сил против Советской России. Польская пропаганда сравнивала наступление Тухачевского с походом И.Ф. Паскевича на Варшаву в 1831 году. Национальный подъем был очевиден. Было призвано 140 тыс. чел., армию усилили и 80 тыс. добровольцев⁵⁰³. В результате мобилизационных усилий Пилсудскому удалось восстановить боеспособность своей армии и сосредоточиться на левом берегу Вислы. Разобщенность движения советских фронтов также объективно работала на противника. 6 августа был отдан приказ о перегруппировке оборонявшихся. Она должна была закончиться через 10 дней⁵⁰⁴.

В начале августа операция по взятию Варшавы достигла критического уровня. Польская столица была в полукольце, но оно не было прочным. Фронт был растянут, части понесли большие потери и ослабели, тылы отстали⁵⁰⁵. Не было систематического подвоза продовольствия, фуража, боеприпасов, подкреплений. Обеспечить питание войск за счет местного снабжения было невозможно. Обувь и обмундирование у бойцов, которые делали длительные переходы, износились. В корпусе Гая, шедшем на острие наступления, полки сократились до 200 сабель. Армии фронта сократились до размеров дивизий⁵⁰⁶. 14 августа Председатель Реввоенсовета Республики Л.Д. Троцкий подписал приказ о наступлении на польскую столицу, который заканчивался призывом: «Сейчас, как и в первый день войны, мы хотим мира. Но именно для этого нам необходимо отучить правительство польских банкротов играть с нами в прятки. Красные войска, вперед! Герои, на Варшаву!»⁵⁰⁷ В этот день в армиях Западного фронта самая крупная стрелковая дивизия насчитывала в строю 1,5 тыс., самая маленькая – 700 штыков⁵⁰⁸.

Очень тяжелые бои шли на Юго-Западном фронте, который приближался к Львову. Общие проблемы здесь были такими же, что и под Варшавой. 1-я Конная армия понесла значительные потери. Не хватало продовольствия, фуража, горючего для бронемашин, люди и кони выбивались из сил, поддерживая темп движения артиллерии и обозов⁵⁰⁹. Бригады армии сократились до 500 сабель. Сопротивление поляков резко возросло⁵¹⁰. В этот момент возникла идея перенаправить силы армии на помощь Западному фронту. 12 августа командование Юго-Западным фронтом предложило Главкому начать вывод 1-й Конной в резерв, для парирования возможного выступления Румынии на стороне Польши⁵¹¹. Сделать это быстро было невозможно, как нельзя было быстро и вывести армию из боя⁵¹². Тем не менее 13 августа последовало решение о переподчинении 1-й Конной Командзапу⁵¹³. Член РВС фронта Сталин отказался подписать приказ армиям на развитие этой директивы на основании её полной несвоевременности. По мнению Сталина, директива или опоздала на три дня, так как армия из резерва фронта тогда была вновь введена в бой, или была преждевременной, до взятия Львова⁵¹⁴. Сталин действовал в рамках своих полномочий и был абсолютно прав.