Внешняя разведка СССР

• балканский (Болгария, Румыния, Югославия, Греция); западноевропейский (Франция, Италия, Швейцария, Бельгия, Португалия);

• скандинавский (Финляндия, Швеция, Норвегия, Дания, Голландия);

• англо-американский (Англия, США, Канада, Южноамериканское отделение, отделение научно-технической разведки);

• 1-й дальневосточный (Япония, Корея, Маньчжурия);

• 2-й дальневосточный (Китай, Синьцзян, Таиланд);

• средневосточный (Турция, Иран и арабские страны, Афганистан и Индия);

• отдел совколоний.

В центральном аппарате управления работало около 120 человек, включая технический персонал.

Теперь на примере нескольких неизвестных для большинства читателей данной книги эпизодов «тайной войны» продемонстрируем результаты реформ центрального аппарата.

Работа разведки на территории Великобритании

В начале 1934 года в Лондон прибыл разведчик-нелегал Арнольд Дейч. По официальным данным СВР РФ, за время пребывания в Великобритании он завербовал 20 агентов и поддерживал связь с 29. Но из них всех самыми знаменитыми стали пятеро юных выпускников Кембриджа, которых в Центре во время Второй мировой войны называли «Пятеркой» — Энтони Блант («Тони», «Ян»), Гай Берджесс («Малышка», «Хикс»), Джон Кернкросс («Мольер», «Лист»), Дональд Маклин («Сирота», «Лирик», «Гомер») и Ким Филби («Сынок»). В историю советской разведки эти пятеро агентов вошли под названием «кембриджская пятерка». О каждом из них достаточно подробно рассказано в отечественной литературе [173] , поэтому мы не будем в очередной раз пересказывать их биографии и победы на фронтах «тайной войны». Причина успеха Арнольда Дейча была в новой стратегий вербовки, одобренной Центром и заключавшейся в постепенной обработке радикально настроенных будущих молодых политиков высокого ранга из среды учащихся основных вузов, до того как они попадут в коридоры власти. Вот отрывок из письма советского разведчика в Центр:

173

Залесова-Докторова Л. Почти забытая история, или Миранда Картер вызывает дух сэра Энтони на 12-й допрос. // Звезда. 2003 год. № 12; Пронин А. Легенды разведки: четверо из великолепной пятерки. // Братишка. 2006 год. Апрель; Голубев С. Наш товарищ Ким Филби. // Красная Звезда. 2006 год. 9 августа; Лекарев С. Один из легендарной пятерки. // Независимое военное обозрение. 2001 год. 13 апреля; Лекарев С. На кого работала «кембриджская пятерка»? // Аргументы недели. 2008 год. 21 февраля; Лекарев С. «Кембриджская пятерка» в лондонском тумане. // Аргументы недели. 2008 год. 14 февраля; Любимов М., Кобаладзе Ю. Возвращаясь к «Кембриджской пятерке» — триумф или провал? // Аргументы недели. 2008 год. 3 апреля; Найтли Ф. Ким Филби — супершпион КГБ. М., 1992; Пейдж Б. Филби: Интеллидженс Сервис в руках советского агента. Волгоград. 1997; Филби К. В разведке и жизни: свой среди чужих. М., 2005; Найтли Ф. Ким Филби супершпион КГБ; Модин Ю. И. Судьбы разведчиков. Мои кембриджские друзья. М., 1997; Попов В. И. Советник королевы — суперагент Кремля. М., 2005. и др.

«Принимая во внимание, что коммунистическое движение в этих университетах весьма массово и что студенты постоянно переходят из партии в партию, можно сделать вывод, что, если отдельно взятого студента-коммуниста вывести из партии, это пройдет незаметно как для самой партии, так и для окружающих. Люди быстро о нем забудут. И если они сами когда-либо вспомнят о своем коммунистическом прошлом, то оправдают это юношеским максимализмом, особенно те, кто причисляет себя к буржуазии. Предоставить такой личности (как кандидату на вербовку) иной, не связанный с компартией политический статус — вот наша задача».

Разработанная Дейчем стратегия вербовки принесла поразительные результаты. В первые годы Второй мировой войны вся пятерка занимала посты в Министерстве иностранных дел или в органах внешней разведки. Объем важнейшей развединформации, передаваемой ими в Москву, стал таким огромным, что временами Центру было тяжело с ним справляться.

Так же он завербовал бывшую подругу Кима Филби — Литци Сушитски («Эдит») и ее будущего мужа — английского врача Алекса Харта. Супруги получили общий псевдоним «Стрела».

В 1936 году советским агентом стал Норман Клагман («Мер») — активист компартии Великобритании. Он выполнял функции «наводчика», отыскивая среди молодых коммунистов потенциальных кандидатов на роль агентов советской разведки.

В течение четырех лет жизни в Великобритании Арнольд Дейч работал под руководством трех резидентов-нелегалов: Игнатия Рейф («Марр») — работал под именем Макс Волах, Александра Орлова («Швед») и Теодора Мали («Пауль», «Тео» и «Манн») [174] . Последний возглавил нелегальную резидентуру в Великобритании в апреле 1936 года.

174

Ch. Andrew, V. М.trokhin. The М. trokhin Archive. The KGB in Europe and the West. 1999. С 77.

Один из членов «Кембриджской пятерки» — Энтони Блант до начала Второй мировой войны занимался поиском и вербовкой новых агентов. Среди завербованных им «тайных информаторов Кремля» можно назвать Майкла Стрейта («Нигеля») — молодого американца, который учился в одном из престижных лондонских вузов.

Так же талант вербовщика проявил Берджесс. В 1938 году он завербовал Эрика Кесслера («Орленд», «Швейцарец»), швейцарского журналиста, который стал дипломатом и работал в швейцарском посольстве в Лондоне. Новый агент оказался ценным источником информации о германо-швейцарских отношениях. Вероятно, что в 1939 году Берджесс завербовал венгра Эндрю Ревоя («Тэффи»), впоследствии лидера группы «Свободные венгры», базировавшейся во время войны в Лондоне [175] .

175

Там же. С. 110.

Ким и Литци Филби, которые оставались хорошими друзьями, хотя у обоих были другие партнеры, осуществили в 1939 году, возможно, самую важную вербовку, а именно был завербован австрийский журналист Г. П. Смолка («Або»), с которым Литци познакомилась в Вене. Вскоре после нацистского аншлюса в 1938 году, в результате которого Австрия была присоединена к Германии, Смолка стал натурализованным британским гражданином Питером Смоллетом. В 1941–1943 годах он занимал пост руководителя Русского отдела в Министерстве информации [176] .

176

Ch. Andrew, V. М.trokhin. The М. trokhin Archive. The KGB in Europe and the West. С 111.

К концу 1939 года из Великобритании были отозваны почти все, кроме одного, кадровые сотрудники советской внешней разведки. Фактически агенты остались без связи с Центром. И только осенью 1940 года в Лондон прибыл первый офицер внешней разведки, которому предстояло одновременно исполнять обязанности резидента (Центр планировал направить в Великобританию еще трех сотрудников), шифровальщика и кассира. Его звали Анатолий Вениаминович Горский («Вадим») — последний из офицеров разведки, отозванных из Лондона перед закрытием резидентуры в феврале 1940 года [177] . Тогда на связи у него находилось 18 агентов, в том числе и члены «Кембриджской пятерки».

177

Там же. С. 118.

В феврале 1941 года прибыл второй сотрудник резидентуры — Владимир Борисович Барковский («Дэн», «Джерри»). Ему предстояло заниматься добыванием информации по линии научно-технической разведки. По крайней мере, так планировалось Центром перед его отправкой в первую зарубежную командировку.

Первый агент, которого «Вадим» передал на связь «Дэну», сообщал в Москву информацию исключительно политического, а не научно-технического характера. С советской разведкой он начал сотрудничать в конце тридцатых годов прошлого века. Агент был политэмигрантом из Чехословакии, покинувшим родину после того, как в результате Мюнхенского сговора Англия и Франция отдали ее Адольфу Гитлеру на растерзание. Агент оказался чрезвычайно полезен резидентуре в качестве источника информации о расстановке политических сил в чешской колонии и о находившемся в Лондоне правительстве Чехословакии в изгнании.

В марте 1941 года до Лондона, наконец, добрался третий сотрудник резидентуры, Павел Ерзин («Ерофей»). Ему предстояло заниматься «обеспечением безопасности сотрудников советских учреждений в Лондоне и членов их семей от происков британских спецслужб и враждебных нам организаций белоэмигрантского толка». Не случайно мы употребили словосочетание «наконец добрался». Дорога из Москвы до Лондона заняла у него свыше двух месяцев! Его маршрут пролегал через Владивосток, Японию, Гавайские острова и США. Прямой путь в Англию через Европу был закрыт: там шла война [178] .

178

Чиков В. Охотник за атомными секретами. // Политика. 2008 год. Октябрь. № 90.

Несмотря на малочисленность резидентуры и перерыв в ее работе весной-осенью 1940 года, она работала эффективно и результативно. На связи только у «Дэна» находилось 20 агентов [179] . А ведь кроме него в резидентуре трудилось еще двое кадровых разведчиков! У каждого из них летом 1941 года также находилось на связи по 20 агентов. К тому же в начале 1941 года была восстановлена связь с членами «Кембриджской пятерки». Поэтому нет ничего удивительного в том, что в 1941 году лондонская резидентура была самой продуктивной легальной резидентурой советской внешней разведки. По секретным статистическим данным Центра, резидентура передала в Москву 7867 секретных политических и дипломатических документов, 715 по военным вопросам, 127 по экономическим делам и 51 по британской разведке. В этом нет ничего удивительного, если вспомнить, например, где в 1941 году трудились члены «Кембриджской пятерки». Так, осенью 1940 года Кернкросс — личным секретарем одного из министров премьер-министра страны Уинстона Черчилля, лорда Хэнки, канцлера герцогства Ланкастерского. Хотя лорд и не был членом Военного кабинета (первоначально состоявшего лишь из пяти главных министров), Хэнки получал все правительственные документы, возглавлял многие секретные комитеты и отвечал за осуществление надзора за работой разведслужб. Кернкросс поставлял так много секретных документов — среди них протоколы Военного кабинета, отчеты СИС, телеграммы Министерства иностранных дел и оценки Генерального штаба, — что Горский жаловался, что материалов слишком много, чтобы передавать их в зашифрованном виде.

179

Антонов В. Информацию разведчика «Дэна» с нетерпением ждали в Москве. // Независимое военное обозрение. 2008 год. 17 октября.