Внешняя угроза. Второй шанс

А тут еще колония Мялета потребовала срочной эвакуации – планета явно не благоволила к людям, все планы террарегулирования провалились. Вдобавок на самом Негредине вспыхнула война.

И цивилизация вместо того, чтобы сообща искать выход из положения и пути к спасению, занялась уничтожением самой себя. Дело дошло до ядерного оружия.

В результате Октина стала напоминать инкубатор радиоактивных изотопов. А на Негредине осталось около двух миллиардов человек.

Мир наступил только когда стало известно: в запасе всего пятьдесят-шестьдесят лет. Потом планета превратиться в бушующее логово демонов. А звезда изрыгнет убийственную дозу радиации.

Начался спешный поиск новой планеты. Одновременно вся уцелевшая промышленность строила большой флот.

Теперь Достея стала последним шансом гибнущей цивилизации. Если захват пройдет успешно, Негредин успеет переселить всех. Если нет…

– Это гибель! – орал Курмантак. – Не лишайте нас последнего шанса, не губите Негредин!

– Бред какой-то! – пожал плечами Баскаков. – Бунт нелогичный, поведение руководства идиотское! Какие ядерные бомбардировки, если бомбили последнее прибежище? Кто и зачем начал бучу?

– Да не важно! – остановил его Титов. – Это их дела. Вспомни сумасшествие в России в семнадцатом году! Тоже словно все спятили!

Он наклонился над пленником.

– Спасение цивилизации – понятное дело. Но что же вы, суки, не подумали о цивилизации Достеи? Как можно уничтожать их?

Пленник бешено взглянул на Титова и прошипел.

– Достея первая напала на нас!

– Что? Это как?

– Так! Они атаковали наши корабли!

Разведчики переглянулись. Это было что-то новенькое!..

– Корабли Достеи напали на пограничный космический пост, захватили экипаж и уничтожили базу. А потом напали на наши поисковые суда! Видимо, от пленных они узнали о существовании аппаратуры «пробоя» времени. И захотели заполучить ее.

Титов напряжено слушал Курмантака и в памяти всплывали подробности разговора с префектом Лайницем. Тогда тот приводил иную версию произошедшего. Прав был Пашка Оноженко, не все им рассказали! Но сейчас это не важно.

– Что ж, кто первый начал, не главное. Но спасать свою цивилизацию путем уничтожения другой недопустимо!

Титов повернулся к Оноженко и кивнул.

– Взрывайте к чертовой матери все и уходим!

– Нет! Нет! Гады! Вы не можете! Не смеете! Два миллиарда человек! Два миллиарда жизней!

И так державший себя в руках из последних сил Баскаков (гибель Бойченко и Жаркова пылала огнем в душе) схватил пленника и силой встряхнул.

– А сколько миллиардов уничтожите вы?! И сколько не родится из-за вас? Ты об этом подумал?

– Нет! Не-э-эт!! Мы должны жить! Мы!..

Курмантак обезумел. Вращая вылезшими из орбит глазами, он орал, брызгал слюной и задыхался.

– Не смейте!

– Оставь его, Витя! – устало сказал Титов. – Он сошел с ума. Ему ничего не объяснить! Уходим.

Баскаков брезгливо отбросил от себя пленника. А тот, устояв на ногах, вдруг прыгнул вперед и ударил ботинком Титова. Удар пришелся в бедро, Титов зашипел от боли и отступил.

– Не смейте! Не…

Баскаков коротким тычком в грудь толкнул Курмантака и со всей силой ударил правым кулаком в висок. Пленник вздрогнул, качнулся и упал лицом вниз. Прямо под ноги Титову.

Прибежавший на шум Бигмер удивленно посмотрел на своих, присел рядом с пришельцем, тронул сонную артерию и покачал головой.

– Наповал. Ну и ударчик у тебя, Витя!

Баскаков смущенно пожал плечами, буркнул:

– Черт! Само вырвалось… Достал гад!

– Командир, – сказал Бигмер, – Сорокин передает: в поселке шевеление. Никак новый штурм готовят. Надо уходить.

– Уходим! Собирай всех. Сейчас Паша подорвет ретранслятор, и в путь.

Вскоре раздался глухой взрыв. Трансформаторную ощутимо тряхнуло, из щелей повалил густой дым.

Через минуту с завода выехал грузовик и взял курс к лесу. А через полчаса в сторону завода из поселка вышла длинная колонна солдат. Командование шелагийских войск наконец приняло появление врага в ближнем тылу всерьез…

До места ожидания добрались быстро и без приключений. Машина проскочила по узкой лесной дороге к небольшой поляне, в центре которой бил родник. Разведчики шустро разгрузили грузовик, осторожно положили раненых у воды, вещи побросали неподалеку.

Титов отправил троих наблюдать за обстановкой, сам встал в центре поляны и посмотрел наверх.

Местное светило еще не зашло за деревья, и его лучи хоть и немного, но освещали поляну. Где-то щебетали птицы, журчал родник, ветер играл листвой. Далекая канонада была едва слышна.

Подошел Баскаков, морщась, сел в траву, положил рядом автомат и посмотрел на Титова.

– Ну и как мы поймем, что уже все? Как вообще выглядит скачок во времени?

– Не знаю. Подождем.

Баскаков пожал плечами.

– Подождем. Либо помощь придет, либо местные нагрянут.

– Или флот Негредина, – заметил Титов. – А бежать сил уже нет.

Сил и впрямь не было. Неделя сплошной нервотрепки, балансирования на грани жизни и смерти вымотала разведчиков до предела. Наступило истощение физическое и моральное.

Земляне сидели и лежали в траве, кто с закрытыми глазами, кто бездумно глядя в небо, и ждали. Нагрянь сюда отряд шелагийских войск, и то вряд ли бы побежали.

Минут десять ничего не происходило. Пели птицы, гулял ветерок. Канонада стихла. Наверное, бой закончился. Титов уже начал думать, куда и как отступать, если и впрямь нагрянут местные или пришельцы.

А потом в небе раздался легкий стрекот. Мелькнул силуэт летящей машины. Разведчики схватили оружие, залегли.

Стрекот исчез, в стороне от поляны вспыхнул яркий луч. Второй, третий. Потом наступила полная тишина. Затем раздался усиленный динамиками голос.

– Внимание! Внимание! Илья Дмитриевич! Это Лянерс! Вы меня слышите? Выйдите с поляны. В любую сторону! Мы ждем вас.

Титов вздрогнул, сжал автомат.

– Зачем выходить? – почему-то шептал Оноженко. – А сами прийти не могут?