Внезапно замужем. Друг отца

– Узнаем.

Олег несет меня на руках от машины, и страх внутри медленно вытесняется бабочками. Хоть я дико устала и нервничала, не могу не реагировать на этого мужчину.

Но когда он опускает меня на ноги в нашей спальне, замечаю, он морщится. Словно от боли.

– Олег, что с тобой?

Саша его побил? Не может быть.

Шульгин сгибает правую руку в локте и шевелит пальцами. Снова морщится. Вижу, костяшки припухли.

– Дал в морду этому олуху, но рука соскользнула на его соплях и попала в кафель. А он в ресторане крепкий.

– Господи, любимый!

Осторожно берусь за его руку, верчу тихонько и разглядываю.

– Пустяки, ушиб.

– Но тебе ведь больно!

– Пройдет.

Олег отмахивается. А вот я не могу.

– Сейчас поищу обезболивающее и сделаем холодный компресс.

– Мир...

– И я помогу тебе переодеться.

***

Олег

Если она начнет раздевать меня, то холодный компресс надо будет приложить не к руке.

Да и вообще эта возня с "травмой" абсолютно лишняя. Я получал их за свою жизнь немало и разбираюсь в них не хуже врача. Этот ушиб поноет максимум сутки.

Но малышка полна энтузиазма. А у меня нет привычки запрещать что-то супруге.

Да и блять... приятно. В последний раз обо мне заботилась мама и то, когда мне было пять-десять лет.

Сначала жена приносит из кухни маленькую таблетку. Там у нас находится аптечка.

– Лекарств куча, ты за этим следишь?

Мира не переоделась, и я только сейчас замечаю, какая она соблазнительная в этом платье.

Еще безлямочный бюстгальтер сбился. Грудь колышется от каждого ее быстрого шага.

– Аптечку пополняет Вера Михайловна, - говорю, чуть охрипнув.

– Она - чудо. Возьми стакан левой рукой.

Идет к гардеробу.

Пью обезбол, хотя про боль уже забыл. Провожаю взглядом жену.

– Сейчас переоденусь и тобой займусь!

Угу. Или я тобой, малышка.

Член уже готов сбросить напряжение этого вечера.

Ставлю на тумбочку стакан и той же левой рукой расстегиваю ремень.

Гардеробная у нас отдельной комнатой, дверь идет из спальни. Неслышно вхожу туда.

Мира стоит спиной к двери. Платье уже сняла. Теребит застежку бежевого бюстгальтера, не выходит расстегнуть.

Мягко шагаю к ней.

– Помочь?

Она вздрагивает. Но тут же выдыхает и усмехается. По нежной коже плеч рассыпаются мурашки.

– У тебя болит рука...
– напоминает с улыбкой в голосе.

– Мне нужно мое личное лекарство.

Расправляюсь с застежкой белья, кажется, за секунду. Куда-то отшвыриваю его. Накрываю ее груди ладонями. Сжимаю.

Травмированная рука пульсирует болью. Но еще больше простреливает пах. Понимаю, меня не хватит на прелюдию.

Оттесняю жену к единственной стене, которая свободна от шкафов.

Мира покорно встает лицом к стене и ставит ладошки на шершавую белую штукатурку. Прогибается в спине, когда моя рука скользит по ее животу.

– Хочу тебя прямо сейчас, - шепчу, прикусываю мочку уха. Прижимаюсь к ней сзади.

С ее губ слетает стон.

– Я тоже хочу...
– на выдохе.

Моя горячая. Но только вряд ли она мокрая уже.

Ныряю пальцами в трусики. Все-таки решаю проверить, прежде чем что-то предпринять и... проваливаюсь в горячее сочащееся лоно.

– Хм, ты уже, - вылетает из меня.

Мира сдавленно посмеивается.

– Я ехала у тебя на коленях...

От понимания, что я так ее завожу, срывает предохранитель. Снимаю с нее чертовы трусики - чтобы ничего не мешало! Приподнимаю за бедра и сразу вхожу. Сзади, не разворачивая. Мира пританцовывает на носочках, тихо стонет.

– Кричи, мы одни!
– рычу ей на ухо.

Резко вбиваюсь в нежное тело. Может быть, слишком для недавней девственницы... Но по ее довольным стонам вижу, в самый раз. Нам обоим нужно выплеснуть эмоции.

Мира вскрикивает с каждым толчком, и у меня словно ток по коже. Да, сам я был далеко не невинен. Но такой искренней партнерши у меня не было никогда.

– Олег, пожалуйста... Олег!

Выкручиваю пальцами ее соски и еще сильнее разгоняюсь. Кончаем враз - так крышесносно, что выпадаем из реальности. Держимся за стену. Дышим, оглохнуть можно.

– Шульгин...
– первой дар речи обретает Мира.

– Все хорошо? Не было больно?
– я тоже прихожу в себя.

– Нет... Все... нормально.

Хм, ну я же слышу, что-то не так.

– Мир?

Медленно выхожу из нее. Она все еще парится насчет контрацепции? Но могла остановить...

– Мне не верится, что это я... Так кричала.

Выдыхаю с облегчением. Из меня вырывается смех.

– Малышка - это абсолютно нормально, - прикусываю ее шею, - мы сейчас идем в постель, и я еще раз заставлю тебя покричать.

– Олег...

– Мир, ты охрененно чувственная. Не смей комплексовать.

Нахожу кончиками пальцев ее груди и нежно ласкаю соски. Они тут же подаются мне навстречу. А потом и их хозяйка снова начинает возбуждаться.

Как и обещал, несу ее в постель.

Всегда больше любил секс, когда я сзади. Не задумывался, просто считал делом вкуса. Предпочтений. Теперь понимаю - мне не особенно хотелось смотреть партнершам в лицо.

С Мирой эта поза тоже зашла отлично... Все же есть там и физиологический момент. И эмоционально заводит.

Но чувствую, любимой позой теперь станет другая. Та, где мы лицом к лицу.

Смотреть, как ее щеки сначала трогает легкий румянец. Как ей начинает не хватать воздуха. Как она закатывает глаза от волны возбуждения и кусает губу. И наконец, приоткрывает губы, чтобы громко застонать.

А еще можно целовать эти губы с каждым глубоким толчком...

Мы снова улетаем от оргазма практически мгновенно. И вновь никак не предохраняемся.

А уже после душа Мира устраивается у меня в объятьях и тихонько шепчет.

– Олег, а если я правда забеременею? Все скажут, я специально старалась залететь.

Моя девочка.

– Мы женаты, какое еще "залететь"?
– рычу.
– И хватит оглядываться на мнение других.

– Просто про меня уже столько плохого сказали...