Внимание… Марш!
Шрифт:
Машка раскраснелась, глаза разгорелись: два уголька в полумраке. Вертит головой – по комнате пляшут полутени. Пальцы теребят невинную спиральку телефонного шнура. Топчет паркет – тот поскрипывает под Машкой, будто деликатно откашливается, тщетно пытаясь привлечь внимание. Трубка долго сопит Тит Янычем. Наконец, Машка вновь перехватывает у него микрофон.
– Сам Коган 24 будет в жюри? Что, и Гидон Кремер 25 ? Вот это да! И Татьяна Гринденко 26 ? Я в экстазе! – орёт в трубку Машка.
24
Павел
25
Гидон Маркусович Кремер (р. 1947) – советский, латвийский, позже немецкий скрипач и дирижёр, основатель камерного оркестра «Кремерата Балтика» (1997), автор нескольких книг.
26
Татьяна Тихоновна Гринденко (р. 1946) – советская, российская скрипачка, народная артистка Российской Федерации (2002).
Я заскучал. Забылся и громко выпустил газы.
Машка обернулась и зыркнула в меня пламенем из самых своих сокровенных глубин. Обожгла вихор, брови, ресницы, щетину. Запахло палёным волосом.
– Да, я вас поняла, Тит Яныч. Хорошо. Я буду к одиннадцати часам. Договорились. До свидания, Тит Яныч, – телефонный звонок завершался холодным стальным тоном.
Трубка хлопнулась об своё место.
– Ты вообще понимаешь, что ты сейчас сделал? – негодует Машка, обрушиваясь на меня всеми своими весомостями. – Ты впёрнулся в мой деловой телефонный разговор. Это мой музыкальный руководитель Тит Яныч Цигель, мне завтра на конкурсе выступать, а ты! Ты… ты испортил не только воздух, но и мою репутацию. Меня завтра забекарят за мой «экстаз»!
– Извини, Машк… Я не хотел портить тебе репутацию. Я даже воздух не особо-то хотел портить. Просто так вышло.
– У него так вышло!
– Прости, Машк, – повторил я.
– Как ты там выразился? – ярилась Машка. – Мужчина мечтателый? Это можно двояко понять. С точки зрения женщины – это мужчина с телом-мечтой. Так что не хвались. Это явно не про тебя. Даром, что спортом занимаешься!
Я пожал плечами. Это верно. К счастью, легкоатлеты – не бодибилдеры. А то бы я пугался каждый раз, когда прохожу мимо зеркала. Эх, Машка-Машка! Я-то имел в виду совсем иное…
Глава 2. Тимур и его коммандос
Майор Мордатенков изваялся в центре станции метро «Ленино» первым. Достойный экземпляр бывшего советского борца вольной борьбы. Он не был ни крупным, ни высоким, ибо в своё время боролся в средних весовых категориях, зато обладал мощным торсом и толстыми ручищами, заканчивающимися внушительными пятипалыми клешнями. Облик венчала тяжелая, угрюмая и рябая ряха, один вид которой вгонял былого соперника в депрессию. Так что своё фамилие Мордатенков оправдывал на все сто двадцать процентов. Под мышкой у майора была папка для бумаг из псевдокрокодиловой кожи вечно молодого, но замученного в неволе дерматинца.
Я подкатил вторым. То есть, первым из оболтусов.
– Здрасти, Порфирий Денисович.
Майор кивнул. Посмотрел на часы. Я тоже посмотрел. На его часы. Ух, ты, «Командирские»! У оставшихся оболтусов было в запасе ещё три минуты. Это означало, что им предписано явиться следующим поездом. Иначе – кирдык: опоздают. И один всё-таки опоздал. Новобранец Мазут приехал на один состав позже. Майор обжёг его взглядом классовой… Нет, ненависти там не было. Скорее досада. Причина досады выяснилась на автобусной остановке. 151-й только что отвалил. Следующий – через двадцать минут. 3-я Радиальная – улица глухая. Обслуживается единственным маршрутом. На такси денег не было, да и не по чести. Впрочем, и самих такси тоже не наблюдалось ни возле метро, ни в отдалении.
Мы подавленно тупили в асфальт. Майор помолчал-помолчал, но всё-таки решил
проехаться по виновнику:– Вот что ты за человек такой, без пяти минут рядовой Мазут?
– Мазут, – поправил тот его. – Ударение на первый слог. Кирилл Мазут.
Кирка – метатель молота. Кандидат в мастера спорта. Как и полагается молотобойцу – рост его под метр девяносто, а вес – сто двадцать килограмм тщательно отобранных и ладно пригнанных рельефных мускулов.
– Да и хрен с тобой. Мазут, так Мазут. Почему ты опаздываешь, когда я тебе вчера точное время назначил?
– Надо было на десять минут раньше назначить, – пытается защитить Кирку Лёнч. – Тогда бы точно на тот автобус успели.
– Я сам знаю, что и куда мне назначать, – тихо возразил Мордатенков. – А ты – сопляк ещё.
– Конечно, сопляк.
Лёнч вовсе не собирался с ним спорить.
– Я вообще под стол пешком ещё хожу.
В Лёнче почти два метра росту. Он – кандидат в мастера спорта по прыжкам в высоту. Мордатенков задрал ряху и впёрся в ясно-голубые Лёнчевы очи. Белобрысая башка Лёнча застилала майору солнце и отбрасывала на него тень.
– Я тебя запомнил. Вид млекопитающие, род разнообразные, отряд верзилы.
Потом опустил взгляд на меня.
– Ну, с тобой всё ясно. На День Победы с Дёминым водку пили про тебя.
На всякий случай я решил не выяснять, что ему там про меня ясно. Тем более под водочку. Мордатенков пристально посмотрел на четвертого оболтуса. Им был Равиль. Средневик. Для тех, кто в танке: бегун на средние дистанции, 800 и 1500 метров. Кандидат в мастера спорта. Равиль – самый молчаливый из нас. Едва ли он вообще когда-либо затевал разговор первым. А отвечал обычно односложно, да и то, если кто прямо в глаза ему смотрел, допекал навязчивостью: ты, вот, ответь мне, старичок!
Майор закончил визуальный анализ участников квартета и решил обратиться к нам с речью, тем более, что до автобуса оставалось ещё минут десять, а на остановке никого, кроме нас, не было.
– Я не случайно отобрал четверых кандидатов в мастера спорта СССР. Не случайно один из вас – спринтер, другой – метатель, третий – прыгун, а четвертый – бегун на длинные дистанции…
Равиль полоснул майора взглядом. Но поправлять его тем, что он средневик, а не стайер 27 , не стал.
27
Стайерские дисциплины – 5000 м и 10 000 м. Средние дистанции – 800 м и 1500 м.
– Да-да, – продолжил майор. – Именно в таком порядке. Ставлю стратегическую задачу. В конце июля у нас войска.
– А мы успеем научиться стрелять? – осведомился неугомонный Лёнч.
Майор побелел, но не успел открыть рот.
– Не перебивай майора, – замирительно пробасил Мазут.
Животворящая порция крови вновь наполнила ряху Мордатенкова. Он кивнул Кире.
– Войска – это войсковые соревнования. Съедутся связисты-спортсмены со всех округов. Соревнования командные. Индивидуальные места не награждаются. Но учитываются. В команде – четверо. Зачёт идет по первым трём. День первый: сто метров в сапогах, метание гранаты, полоса препятствий. День второй – три километра по пересечённой местности. Задача проста – московские связисты-комитетчики должны выиграть. Задача ясна? Не слышу!
– Ясна, таарищ майор…
– Задор где?
– Будет задор, таарищ майор.
– Смотрите мне, бойцы. Я за вас краснеть не намерен. Просрёте войска – распущу спортроту к чёртовой матери. Отправлю в регулярные части советской армии. Понятно?
– Понятно, таарищ майор, чего уж там.
Показался жёлтый автобус. На табличке желанные цифры: «151». Мы вздохнули и полезли в узкие двери «лиаза». Водила поддал газку. Запели клапана, застучал коленвал. Автобус тронулся. Миновали главный вход в Царицынский парк. Пересекли по дамбе цепочку прудов. Долго ехали через лес. Конечная остановка: шестой микрорайон Загорья. КПП. Войсковая часть № 61608. Всё серьёзно: войска правительственной связи КГБ СССР.