Внимание, опасность! Здесь исполняются мечты

Я вздохнула:

— Эрх…

В животе у орка очень громко забурчало. Мы посмотрели друг другу в глаза.

— Что-то не так, — сообщил мне трагическим шепотом жених. По-моему, он стал еще серее, скукожился и прижал ладони к животу: — Совсем не так.

Я молча ткнула пальцем в направление ближайших кустов.

— Света! — орала взволнованная Рха, размахивая мускулистыми руками в попытке взлететь. — Беда! Там это твой… красный такой в котелке оставался… все попробовали, в общем. Из каких ягод ты его приготовила?!

— Ну-у-у, — я очень умно почесала затылок. — Они красненькие, гроздями висят. — Честно, я думала, это красная смородина.

— Серьезно? — орчанка даже захлебнулась воздухом. — Ты добавила ягоды Хари? Которые применяют от запора?

ЭКО-питание в моем исполнении оказалось с душком. На меня стали не только арты косо смотреть, но и орки.

А я предпочла сбежать в шатер. Хоть мою выдающуюся личность и считают воплощением богини хаоса, но призывы свернуть мою шею звучат все чаще. Но из укрытия скоро вытащила Рха, напугав страшным словом «тренировка».

— Тебе надо подготовиться к ночи, — с серьезным видом произнесла она. — Хотя бы секиру держать научись.

Да, такого ночного развлечения у меня еще не было.

— «Ух, какая ты проказница!», — игриво проворковал Филька.

— А зачем? — робко поинтересовалась я.

— Как ты красть хмель пойдешь? — удивилась орчанка. — С голыми руками, что ли? Против вооруженной охраны? Сильна.

Филька фоном ржал с подвыванием и ясности не вносил.

— Так, Рха, для начала я хочу уточнить — зачем нам воровать хмель? Недалеко от лагеря целая делянка имеется.

— Она наша, — орчанка поджала губы. — Воровать будем у соседей.

Почему-то сразу припомнилось, как мы в детском лагере лазили в колхозный сад за яблоками: кислыми, зелеными и недозревшими. Сторож дядя Миша каждый раз грозился нам солью в попу выстрелить, но поймать так никого и не смог. К слову, в столовой на полдник всегда давали фрукты, и зачем нам понадобились эти невкусные яблоки, я до сих пор не пойму.

— Все же хотелось чуть больше конкретики, — я покосилась на секиру, которой легко поигрывала орчанка. Боюсь, мое владение сим грозным оружием будет в стиле «размахнись рука, раззудись плечо» или «кто не спрятался, я не виновата».

Рха несколько озадаченно почесала лоб.

— У соседнего клана в стороне восхода солнца и в трех часах бега есть хмель. Нам надо будет его украсть. Это испытание невест. Что тут непонятного?

Да как бы… все. Особенно про три часа бега.

— Ночью? Бегом? — я прикинула свои шансы не свернуть шею и не потеряться. — А почему не днем?

— Вот ты блаженная! — восхитилась орчанка. — Кто ж днем ворует? Это и ночью проблемно, его же охраняют. А вдоль реки пока до брода добежишь…

— А почему бы не махнуть напрямик? — Нет, я знаю, что нормальные герои всегда идут в обход, но я не марафонец.

— Я уже говорила, — с неодобрением поцокала языком Рха, — там жуть живет. В реку соваться нельзя. На дно утащит.

— Хм, — я потерла пальцем подбородок. — Большая? На поверхность хоть раз выныривала?

Орчанка, поняв, что тренировка не случится, плюхнулась на землю и скрестила ноги.

— Говорят, чудище зубастое видели. Но языком чесать — это не врага завалить.

— Еще вопросик: оно лодку или плот когда-нибудь утаскивало?

Скорее всего, в реке имеется хитрое подводное течение. Или омуты.

— «Ну вот», — расстроенно вздохнул Филя. — «А я так хотел посмотреть на Лох-Несское чудовище».

— «Изнутри?», — ехидно спросила я.

— Плот? — орчанка пожевала губами. — А что такое плот?

Тут озадачилась уже я. Как на пальцах объяснить конструкцию того, что сама никогда не делала?

Но помощь пришла, откуда не ждали.

— «Ха! Подвинься. Я все же архитектор. Сейчас нарисуем».

Я думала, брешет дух бестелесный, но мои пальцы сами начали ловко выводить палочкой на земле чертеж.

Пока Рха от удивления открывала и закрывала рот, я решила уточнить у Фильки:

— «А с чего такая помощь? Ты же вроде от меня не в восторге».

— «Ой, да было бы чем восхищаться», — по интонации отчетливо слышно снисхождение. — «Слишком добрая дурочка, которая скоро превратится в старую и одинокую кошатницу. Просто интересно, как ты у орков хмель воровать будешь».

Отлично, из всех коматозников мне достался женоненавистник. И это в придачу к идиотскому исполнению желаний.

— «И кто же нас обидел?», — посюсюкала я с Филей. — «Кто же нас такого замечательного продинамил, что мы теперь на всех срываемся?».

— «Не твое дело!», — огрызнулся мужчина.

— «Конечно, не мое. Только огребаю почему-то я!»

Пора в Кащенко койку бронировать, потому что я решила обидеться саму на себя. Точнее на Филю. Но со стороны это все равно выглядит как диагноз: поссориться с воображаемым другом.

— А что, дело, — задумчиво пробормотала Рха. — Погоди, других невест приведу.

Женский консилиум постановил: плоту быть! После оптимистичной фразы, что до ночи еще часов пять имеется, девы пошли на лесозаготовки. Меня аккуратно и исключительно вежливо попросили полюбоваться природой и не мешать.

Хотя бы удалось выяснить, что за странный ритуал. Оказывается, испытания невест проводят все кланы раз в год в один день. Финал — своровать хмель у соседей. То есть все орки сегодня будут активно охранять свои владения. Я с тоской покосилась на трясущиеся и рычащие кусты. Кому-то я определенно облегчила жизнь. Во всех смыслах.

Рха мне оставила свою секиру, чтобы рука привыкла к оружию. Я, мурлыкая себе под нос мотив танца с саблями, решила развлечься и так увлеклась, что не заметила приближение какого-то высохшего Иирха.

— Ой! — только успела скромно высказаться, когда перед опасно опускающимся лезвием оказалось лицо вождя.

Орк тронул свой нос.

— Я там жен собрал, научи их готовить компотик. Хороший отвлекающий маневр получился. И эффективный.

До этого, кроме невест, другой женской версии орков я не видела. Во время испытания им полагается отсиживаться в шатрах. Шрамы на их лицах стали неприятным сюрпризом. Когда я дрогнувшим голосом поинтересовалась, откуда нательная живопись, то самая грозная брезгливо бросила: