Внимание, танки! История создания танковых войск

Одним из таких заданий оказалась оперативная разведка — и до возникновения военно-воздушных сил и танков это было достойно упоминания. Однако остается под вопросом, стоило ли использовать для этой цели дивизии и даже кавалерийские корпуса, особенно если они были организованы таким образом, что каждое подразделение было способно выполнять разведывательные задания, но ни одно из них не обладало достаточным боевым потенциалом — под каковым мы понимаем огневую мощь, — чтобы сломить сколько-нибудь серьезное сопротивление. Возможно, было бы лучше предназначать только часть кавалерийских полков для разведки, при соответствующем обучении и оборудовании, оставляя большую часть дивизии для боевых задач. Это привело бы к учреждению специализированных разведывательных полков, имеющих легкое вооружение и небольшое число машин, но при этом обеспеченных хорошими средствами коммуникации, и отдельных боевых полков и бригад, имеющих большое количество тяжелого вооружения, большое количество боеприпасов и достаточное число артиллерийских орудий. Тогда, по всей вероятности, кавалерия во время мировой войны показала бы себя лучше и в бою, и в разведке, чем оказалось на самом деле. Возможно, кавалеристам следовало бы избавиться от мысли, что разведка — их личная вотчина, и обращать больше внимания на увеличение своей боевой мощи, что опять же могло привести к формированию более сплоченных и действенных кавалерийских дивизий еще до войны.

Если мы проследим всю цепочку причин и следствий до нынешнего времени, мы должны будем задаться вопросом: хорошо ли было снабжать наши большие механизированные формирования преимущественно машинами разведки, жертвуя их эффективностью в серьезном сражении? Наши замечания кажутся еще более оправданными, если учесть, что задача оперативной разведки должна ложиться в основном на военно-воздушные силы, так как они могут более глубоко проникать в тыл врага и действовать быстрее, чем наземная разведка. Оперативная наземная разведка, таким образом, должна рассматриваться как вспомогательная при разведке с воздуха. Европа — относительно небольшой театр военных действий, и эта задача может исполняться мелкими, но подвижными и боеспособными разведывательными подразделениями, которые в случае необходимости могут быстро получить поддержку механизированных боевых формирований.

Из речи месье Даладье становится очевидно, что совершенствование снаряжения и экипировки французской армии уже продвинулось настолько, чтобы дать французам возможность перейти к полномасштабным полевым испытаниям тяжелой танковой дивизии — другими словами, дивизии, укомплектованной в основном боевым танками.

Многие крупные специалисты уже длительное время подчеркивают, что техническое развитие танка должно описываться с точки зрения его тактических и оперативных возможностей и что французы также придут к осознанию этой истины. Будущее несомненно одержит верх над вечным вчерашним днем, а конкретнее, над послевоенным порядком проведения учений, обусловленным обстоятельствами, которых уже не существует. Division de choc (ударная дивизия), предложенная Шарлем де Голлем в 1934 году («Vers l'armee de metier», Paris), уже готовится к вступлению в жизнь.

Мы достаточно хорошо осведомлены о состоянии французской промышленности и воинственных наклонностях наших западных соседей, чтобы нам грозила опасность недооценивать их. В скором времени можно рассчитывать на появление французских тяжелых танковых дивизий, ядром которых станут современные танки, оснащенные легкой, средней и даже тяжелой артиллерией и, возможно, необходимым моторизованным сопровождением в виде разведывательных подразделений, пехоты, артиллерии и вспомогательных служб.

Наш обзор французских бронетанковых сил приводит к следующим выводам. Бронированная боевая техника, сохранившаяся со времен последней войны, была технически примитивна, и использовать ее можно было только в тесном взаимодействии с пехотой и на хорошем грунте. К тому же эта техника была рассчитана на противника, который не использует противотанковое оружие, танки и моторизованные резервы. Впрочем, пока эти факторы преобладали, французы могли быть уверены в победе, даже если они атаковали медленно и методично, а скорость их движения строго зависела от скорости пехоты. Заминка могла произойти только при столкновении с естественными или искусственными препятствиями, преодолеть которые было за пределами возможностей легких танков «рено». В таких случаях французы намеревались использовать соответствующее количество тяжелых танков прорыва.

Перевооружение Германии изменило эту картину почти за одну ночь. Господство французских танков разом закончилось, и французам пришлось считаться, во-первых, с серьезной противотанковой обороной, затем с неприятельскими танковыми войсками и, наконец, с крупными отдельными моторизованными и механизированными формированиями. Это был смертельный удap по теории и практике привязывания танков к пехоте и распределения их более или менее поровну между атакующими подразделениями. В чем был смысл распыления танков по всей ширине фронта атаки, если орудия противотанковой обороны могли нанести удар где угодно, взимая дань потерями в технике, в то время как атака, ограниченная особенностями местности, могла направляться лишь по нескольким узким подступам? И для того, чтобы развить успех и помешать противнику сконцентрировать силы в точке прорыва и провести контратаку, не была ли нужна прежде всего скорость?

Французский военный министр и Верховное командование, таким образом, действовали весьма разумно, преобразуя свою кавалерию в механизированные войска. В соответствии все с той же логикой они сейчас объединяют тяжело вооруженные и покрытые мощной броней танки в тяжелые бронетанковые дивизии — Divisions de choc.

«С тех пор как танки стали значительно быстрее пехоты, ограниченная концепция, представляющая танки лишь в качестве поддержки для пехоты, была постепенно заменена идеей создания больших механизированных формирований. Они не сводятся к тяжелым танкам прорыва в узком смысле слова. Они также вмещают в себя разведывательные подразделения и транспорт повышенной проходимости для перевозки необходимого минимума пехоты и артиллерии непосредственно вслед за танками, с тем чтобы закрепить за собой территории, захваченные бронетанковыми войсками. Появившуюся в последнее время новую характеристику танка — его скорость — можно использовать для нанесения первого удара. Теперь стало возможно думать о независимом применении больших танковых формирований.

Это новшество соответствует современной тактике, и здесь также заключается возможность возвращения военным действиям маневренности.

Крупные механизированные формирования являются реальным инструментом наступления… Ударная сила и скорость открывают новую область возможностей» (подполковник Ланкон, La France militaire, 1937, № 178).

Если речь идет о том, чтобы взломать сплошную полосу оборонительных укреплений противника, то в будущем тяжелые танковые дивизии будут прокладывать дорогу своим более легким собратьям, а моторизованные формирования и формирования на конной тяге последуют за ними Если, однако, две воюющих стороны разделены значительным расстоянием и необходимы охваты и обходные маневры, легкие дивизии могут поспешить вперед, закрепиться, используя особенности местности, сдержать или остановить продвижения войск противника и нанести удар по вражеским коммуникациям, облегчая таким образом наступление и развертывание тяжелых танковых и моторизованных дивизий. В любом случае начальный этап сражения будет проводиться во взаимодействии с танками там, где местность для этого подходит, и в ходе битвы значение бронетанковых сил скорее возрастет, чем уменьшится.

В начале 1937 года у французов было более 3 тысяч легких и тяжелых артиллерийских орудий (включая крепостные и противотанковые орудия) и более 4500 танков; что означает, что количество танков с лихвой превосходит число орудий даже в армии мирного времени. Ни в одной другой стране не заметно подобной диспропорции между бронетанковыми силами и артиллерией. Подобные вещи заставляют задуматься!

Танковые силы в России развивались в иных направлениях, чем в Британии и Франции. Во время мировой войны у могучей российской армии не было танков; в России не было местной промышленности, позволяющей построить собственные машины, а географическая изоляция не позволяла импортировать танки союзников. Только во время Гражданской войны в руки русским попало несколько танков. Отсутствие бронетехники означало, что в войне против Польши крупные силы кавалерии под энергичным командованием Буденного были способны сыграть решающую роль — правда, против врага, явно xyже управляемого и имевшего слабую обороноспособность.

После Гражданской войны Россия осознала безотлагательную необходимость создания собственной военной индустрии. Этот процесс неизбежно растянулся на много лет из-за полного отсутствия руководства и опыта; но сейчас он может считаться по большей части завершенным. В течение этого периода русские изучали прогресс, которого иностранцы добились в каждой технической области, а также то, как они могут его скопировать. Танки и их вспомогательное вооружение также подверглись внимательному изучению.