Внутри
Шрифт:
– Будем надеяться. Кстати, куда мы едем? Ты вроде сказала, что есть дело?
– Звонил дежурный. Около здания суда нашли тело. Нас вызвали. Не знаю, в чем там дело, лишь упомянули, что мы должны это увидеть.
***
Спустя полчаса они подъехали к зданию суда. Оно представляло собой величественный многоэтажный комплекс с колоннами на небольшом возвышении. Ко входу здания тянулась вереница ступенек, в центре которых располагалась величественная статуя Фемиды – богини правосудия. Глаза её были завязаны, в руках располагалась чаша весов и длинный меч. Все это впечатляло.
Место преступления уже оцепили, и им пришлось пройти через офицеров, предъявив значки.
– Фрост, сходи за фотоаппаратом в машине и начинай работу. Декс, узнай, кто обнаружил тело, и опроси, а мы с Ферн пойдём к Картеру.
– Хорошо, лейтенант, будет сделано.
Через несколько минут девушки подошли к подножию статуи и увидели её. Темноволосая полностью обнаженная девушка лежала на спине, осыпанная лепестками чёрных роз. Глаза её были завязаны чёрной лентой, губы зашиты. А вокруг тела на некоторых ступеньках красовались белые бутоны роз.
– Лейтенант, на работу как на праздник? – Билли услышала язвительный голос Картера за спиной и обернулась.
– Для меня каждый день как праздник, когда вижу Вас, – её губы растянулись в хищной улыбке.
Картер почесал подбородок и посмотрел на девушек.
– Что ж, приступим. Смерть наступила недавно, между 21.00 и 23.00 часами. Почерк схож с предыдущим убийством. Удар тупым предметом по голове, не смертельный. Губы были ушиты при жизни. На запястьях и лодыжках – следы связывания. На кистях местами неравномерные. Волосы высушены, но я уверен, что причина смерти утопление. Всё идентично тому, что я видел несколько дней назад на другой жертве, – Картер поднял глаза и посмотрел на Билли. – После вскрытия скажу точнее, но я уверен, что это дело рук одного и тоже человека.
– Лепестки, – произнесла она. – Они черные. Ферн, что думаешь?
– Я уже обратила на это внимание. Изменение цвета – это не изменение почерка. Он такой же. Просто эта девушка имела для него другое значение. Чёрный – достаточно многоликий цвет. В каждой культуре он оценивался по-разному. Но в большинстве – им увенчивали врагов. И, Билли, ты обратила внимание на бутоны? – Ферн кивнула на пространство вокруг тела.
– Да, белые бутоны. И их весьма много. Многообещающий засранец. Он будто насмехается над нами. Говорит, что все ещё впереди.
– Девушка внешне совсем не похожа на предыдущую жертву. Есть мысли о том, как он выбирает их?
– Не по внешности, – Билли задумалась. – Розы, глаза, зашитый рот, да и места преступлений – все это части одного пазла. Я уверена. Он оставил ее в таком специфическом месте. Что это? Вызов нам? Или жертва принадлежала к служителям закона? Или и то, и другое? – девушка вздохнула.
– Будешь ее осматривать? – Ферн взглянула на подругу.
– После осмотра места преступления. Отправляйся домой. На тебе предварительный профиль преступника. Чем раньше, тем лучше.
– Хорошо.
***
Было холодно. Она ощущала, что все тело бил озноб. Девушка попыталась открыть глаза, но резкая боль свела голову.
– Тише милая, не утруждай себя. Тебе надо немного отдохнуть. Тебя еще много интересного ждет впереди, — послышался ласковый мужской голос.
– Что случилось? Почему мне так холодно? – девушка попыталась вспомнить последнее, что приходило ей на ум.
Она почувствовала, как прохладная ткань накрыла ее глаза. Голову мягко приподняли.
– Всегда задавался вопросом, что же толкает всех вас на этот грязный путь? — голос вдруг принял более грубый окрас. — Ты же служитель закона. Зачем? Это мерзко.
– Что вы имеете в виду? И кто вы? Отпустите меня сейчас же, – язык еле ворочался, и говорить удавалось все труднее.
Смех, резкий и грубый, нарушил тишину.
– Я отпущу. Как только очищу тебя.
Она ощущала, как тело медленно сковывает. Она попыталась закричать, но поняла, что не может этого сделать. Рот не двигался, и ей стало по-настоящему жутко.
– Знаешь, как карают предателей? Человечество придумало много разных способов. Но наивысшей карой как была, так и останется смерть. Я же подарю тебе шанс очиститься…
Ночь выдалась холодной, и Билли поежилась. Куртка осталась в машине, а до нее идти было достаточно далеко. Да и к тому же пробиваться через толпу репортеров, которые слетелись как мухи на мед в течении последних пятнадцати минут, не особо хотелось.
Шуму будет много. Это вам не парк какой-то. Это здание суда. Как будто плевок на всю систему правосудия. Билли подняла голову и посмотрела на статую богини. Слишком много символизма. Он играл с ними. Девушка аккуратно присела возле жертвы и начала снимать правую перчатку. Подсознательно она была готова к тому, что увидит. Но страх ощутить все это снова накатывал стремительной волной. Билли встряхнула головой – надо было собраться. Эта бедная девушка уже никому ничего не скажет. Надо ей помочь.
Со стороны казалось, что это какая-то трогательная сцена прощания из кинофильма – грустная рыжеволосая девушка поглаживала волосы умершей. Но то, что увидела Билли, трогательным назвать никак нельзя было.
Еще некоторое время она сидела около жертвы с уже натянутой назад перчаткой и молчала. Никаких эмоций – ее лицо просто окаменело. Только рука продолжала поглаживать голову жертвы, как будто успокаивая ее.
***
К восьми утра Рекс был в своем кабинете – недовольный и агрессивный. Давно он так не злился. Информатор в тот вечер как в воду канул, а привлекательную засранку так и не нашел. Просмотрев все записи видеокамер, он увидел ее только со спины. Эта чертовка знала, где располагаются все камеры, в том числе и скрытые. Но как? Столик, за которым она была, вообще оказался в слепой зоне, и это раздражало еще больше. Он даже опросил эскортниц, которых девчонка к себе приглашала, но те лишь слабо мычали о том, что «дама была настроена просто поразвлечься». Рекс чувствовал, что они врут, но оснований для допроса у него не было. Вот черт! Он так резко ударил по столу, что кружка с кофе опрокинулась.
– Блин, теперь еще и убирать, – констатировал этот факт мужчина и посмотрел на часы. Начало девятого. К половине его ожидал шеф с отчетом по поводу встречи с информатором. Только вот, собственно говоря, сообщать было нечего. Нет Дины – нет отчета. День уже начинался дерьмово.
***
– Лейтенант! – послышался голос Декса.
Билли открыла глаза. Ночь выдалась тяжелой. Они проработали до утра. Опрашивали свидетелей, отгоняли зевак и репортеров, которые набежали довольно быстро. Поэтому, когда под утро они оказались в Управлении, она без задних ног завалилась на диван и уснула. Билли приподнялась на локтях и зевнула. На ней до сих пор было платье, которое уже изрядно помялось к тому времени.