Во мне

— Держись, — шепчет с порочной улыбкой и вновь увлекает меня в мир чувственных наслаждений.

Не знаю, сколько времени мы провели в ванной комнате, но выйти из нее на своих двоих я не в состоянии, как впрочем и одеться. Я даже больше не стесняюсь своей наготы, на это просто нет сил. Эл выносит меня на руках и кладет на кровать, укладываясь рядом. А когда я начинаю уплывать в сон, тихо шепчет:

— Прости.

Естественно, сон слетает с меня в ту же секунду и я привстав на локте, внимательно всматриваюсь в его лицо.

— Разговор, — хмурюсь и киваю сама себе. — Совсем о нем забыла, а все ты! — хлопаю его легонько ладонью по груди и широко улыбаюсь, давая понять, что ничуть на него не обиделась, за то, каким образом он меня отвлекал.

Эл немного расслабляется, я переползаю к нему на плечо, целую в грудь и командую:

— Рассказывай!

Глава 12

ГЛАВА 12

Мой мужчина молчит довольно долго, но я его не поторапливаю, мы не роботы и порой, всем нам нужно немного времени, чтобы собрать разбегающиеся мысли в кучку. Так постоянно говорила мама, когда папа зависал, глядя в одну точку, а я пыталась его растормошить.

— Не знаю с чего начать, — вдруг тяжело вздыхает генерал и сильнее прижимает к своему телу, будто ожидая того, что я сейчас его оттолкну и уйду.

— Расслабься, я тут и не собираюсь никуда исчезать, — легонько похлопала по его руке и железная хватка на моих ребрах немного ослабла. — Все настолько страшно? — спрашиваю и заглядываю ему в лицо, пытаясь считать эмоции.

Он снова молчит и хмурится, пытается мне что — то сказать, но не находит слов. Видимо, ответ на мой вопрос не однозначен. Да и что взять с мужчины, тем более военного? Они сильные и смелые ровно до того момента, пока разговор не заходит о чувствах и отношениях. Это я тоже узнала от мамы, а сейчас ощущаю в полной мере на собственном опыте.

— Тогда давай так, — сажусь и дергаю за простынь, на которой он лежит всем своим весом. — Я задаю вопрос, а ты отвечаешь.

Элиш сразу же меня понимает и выгибается так, чтобы я смогла вытащить из под него белоснежную ткань. А я, вместо того чтобы тянуть, залипаю взглядом на его совершенное тело, которое сейчас демонстрирует просто потрясающую гибкость.

— Простынь, — напоминает этот невозможный инопланетянин и порочно мне улыбается.

— Прикройся, — бурчу, пряча свое тело.

Эл только хмыкает, но следует моему совету и накидывает на себя уголок одеяла, прикрывая только самое сокровенное, но, от чего — то, это еще больше распаляет мой интерес.

— Ладно, начнем, — кое как беру себя в руки и даю себе установку, не смотреть ниже его подбородка.

С трудом, но у меня получается. Мозг, медленно выплывает из эйфории и включается в работу.

— Подожди, — вскидывается Эл. — Не хочу, чтобы между нами были тайны, по этому, я отвечу правду на все твои вопросы, а ты пообещаешь не сбегать от меня.

— Сбегать точно не буду, я еще пока дружу со своей головой. Но не обещаю, что будет легко.

— Справедливо, — кивнул и откинулся головой на подушку, мол, принял позу и готов отвечать.

— У Миланы такие же татуировки? — задала свой первый вопрос.

— Другие узоры и их меньше.

— Насколько меньше?

— Всего один небольшой завиток. Именно по этому я думал, что у тебя будет так же и ты сможешь противиться притяжению! — выдал эмоционально и на секунду, прикрыл глаза, успокаиваясь.

— Что за притяжение? — уцепилась за слова сказанные на эмоциях.

— Когда проходит обряд единения, вся сила воина перетекает в его избранную и после, возвращается обратно. Но крохотная частичка силы навсегда останется с избранной, для ее защиты и для стабилизации силы воина. Но тебе досталось слишком много моей силы и ей не нравится находиться в тебе. Она ищет выход.

— Вроде все понятно, — кивнула я головой, — но я так и не услышала ни слова о притяжении? В чем это выражается и для чего?

— Сила не может без носителя, не хочет быть с тобой и никак не сможет вернуться ко мне, — почти шепотом проговорил генерал.

Я же сидела и думала. Минут пять наверное. Сила и ее носитель. Сила не может существовать без… Ни я, ни Элиш… Тогда… Да нееет, не может быть! А собственно почему? Когда создается пара, то очень часто, их кувыркания в постели заканчиваются…

— Ребенок, — просипела, вскинув на Элиша взгляд. — Этой силе нужен наш ребенок. Она причинит ему вред? Что будет с рожденным малышом? Док говорил прийти к нему когда татуировки переползут на живот. Он имел в виду беременность? — Распахнула простынь, посмотрела на свой живот без татуировок, а подняв голову, едва не стукнула лбом улыбающегося Эла.

— И чего ты улыбаешься? Я кстати пока не беременна. Татушки все еще на месте.

— Ты беспокоишься о еще не рожденном ребенке и не отрицаешь саму мысль о его появлении, для меня это уже счастье, — выдал он на одном дыхании, а я лишилась дара речи.

Вот этот потрясающе сексуальный, заботливый, сильный мужчина сияет от счастья только при одном упоминании о том, что у него может родиться ребенок. Я одна чего — то не понимаю? Ни много женщин, ни власть, ни деньги… Он просто мечтает о семье? Он уже считает меня своей семьей.

— Это ваше обретение, — задала я вопрос, чтобы кое что для себя прояснить. — Что это такое? Нет, подожди. Я знаю, что это такое и как оно проходит. Но вот что оно значит? Это связанно только с силой или…

Страшно было признаться даже самой себе. Я трусила. Трусила и до дрожи надеялась… на что? Что он мне в любви признается? Скорее всего, это обретение больше необходимость и эмоциональной составляющей в нем не так уж и много. Переспали, уравновесили силу и ладушки.

Обретение это то, чего ждет каждый воин дкариец. Это все равно, что обрести свою, давно потерянную душу, найти покой. А если повезет и обретенная не против семьи, воин становится самым счастливым.

— Значит, я твоя семья? — все еще никак не укладывались в моей голове слова генерала.

— И ты и Дэн, — кивнул, серьезно глядя на меня, а затем, на его лицо набежала тень и сделав одно, неуловимое моему глазу движение, усадил меня к себе на колени. — Если ты не знала, что такое обретение, то что тогда было все это время в твоей голове?

Сижу, закусила губу и молчу. Нет, ну зачем говорить, когда и так все понятно. Я ведь только очнулась, как слышала на каждом шагу: ты его, он тебя не отпустит, он тебя признал, он тебя выбрал, он тебя защитит, он тебя обеспечит, он назвал тебя своей женщиной. И ведь никто у меня не спросил, хочу ли я этого. Но и в его оправдание, могу сказать, что не сильно и сопротивлялась.