Во власти босса

Киваю и иду помочь парням. Те с девочками, которые вроде и встают рядом, но как-то уж больно хитро лупают на меня глазами. Мне-то плевать, а вот ребятам не повезло, если их спутницы даже при них не стесняются строить глазки другому мужику.

— Давайте подальше отойдем? — предлагает второй парнишка. — Тут ракурс будет лучше.

Я почти соглашаюсь, как вдруг меня словно толкают в спину — резко оборачиваюсь. Телефон выпадает из рук от того, что я вижу — двое ублюдков тащат куда-то мою Нелли.

Дальше я действую тупо на инстинктах, вросших под кожу.

Оказываюсь рядом с мразями. Мельком ловлю в фокус взгляд мышки — в ее глазах дикий ужас. Это только усиливает мою злость на то, что посмели тронуть мое.

Разобраться с двумя ушлепками не проблема. Но мужики явно профи. По крайней мере, проходили некоторую подготовку.

Возможно, не будь у меня за плечами отцовской школы тренировки и короткого, но очень яркого опыта в одной из горячих точек, я бы и растерялся.

А так все происходящее делится на короткие эпизоды. Оказаться рядом. Вырубить того, кто первым отвлекается на меня. Держать в поле зрения второго, который тащит Нелли дальше по дорожке. Ответить ублюдку, который пытается что-то там вякать. Вовремя уйти от удара второго, который бросил мышку, поняв, что товарищ его не справляется.

Вижу, что она пока в безопасности, и полностью переключаюсь на противников. То, что я недооцениваю их подготовку, понимаю не сразу. То ли они не рассчитывали получить отпор, то ли планировали заранее прикинуться дурачками.

Потасовка выходит куда серьезнее, чем я прикинул изначально. Пиздец случается в тот момент, когда, практически разобравшись с первым окончательно, я фиксирую боковым зрением, как второй утырок достает нож и бросается к Нелли.

На принятие решения у меня всего доля секунды. Тело срабатывает четко, едва мозг выдает приказ. И вот я уже встаю между ним и мышкой. Короткая вспышка на плече обжигает.

— Миша! — тихий вскрик резонирует во мне на невероятной частоте. Мы с Нелли в этот момент вдруг совпадаем.

— Назад, — кричу ей, не оглядываясь, отбивая очередной удар противника.

И в этом моя, блядь, гребаная ошибка. Доверившись мне, она и правда отступает. Но понимаю я это, уже когда замечаю, что Нелли падает в воду.

Резко вырубаю мужика — грубо, но действенно. Так, как делал только в самых крайних случаях, когда по херу на последствия. Резко бегу к воде, а в груди все сжимается — Нелли не выныривает, а меня догоняет простая мысль — что если она не умеет плавать?

23 Нелли

Когда над головой смыкается тёмная вода, я глохну. Страх застывает в горле колючим комом. По инерции пытаюсь вдохнуть и тут же начинаю захлебываться. Ужас от мысли, что вот так и закончится моя жизнь, стальными тисками сжимает не только сердце, но и все тело. Я пытаюсь дергать руками и ногами, но паника мгновенно разгоняется с нуля до безумных оборотов.

Мне страшно.

Мне так страшно умирать.

Я не хочу!

Когда кто-то хватает меня, я, не отдавая себе отчета, цепляюсь пальцами, пытаюсь выбраться, забраться повыше, хотя, кажется, все происходящее уже вовсе нереально. Наверное, я почти отключаюсь, пока вдруг не слышу:

— … Девочка моя, давай, — знакомый до боли голос снова и снова повторяет слова.

Жуткий раздирающий кашель вспарывает легкие, следом делаю глоток воздуха. Боль в груди становится более интенсивной, но уже немного другой.

Далеко не с первого взгляда мне удается сосредоточиться и увидеть Мишу.

Сначала я его чувствую — точнее, его губы на моем лице. Лишь после этого я могу, наконец, разглядеть его глаза, в которых такой шторм, что вот-вот снесет.

— Как ты, Нелли? — с беспокойством спрашивает он. — Ты меня понимаешь?

Киваю. Меня трясет. Становится очень холодно, и даже горячие руки Миши не справляются с этим леденящим страхом, который прорывается наружу тихими рыданиями.

— Тише, детка, все хорошо, — приговаривает Воронцов. — Сможешь встать? Давай, надо в больницу поехать и…

— Нет! — резко мотаю головой. Перед глазами тут же плывет, и я испуганно цепляюсь за мокрую кофту Миши. — Нет. Я домой хочу… Пожалуйста!

— Нелли, тебе…

— Пожалуйста! — прижимаюсь к его крепкому телу. Сейчас как никогда Воронцов является для меня оплотом надежности и безопасности. Те секунды, когда он встал передо мной, закрыв собой от неадекватного мужика, я запомню навсегда. Как и то, что он вытащил меня, когда я уже готова была попрощаться с жизнью.

Миша не спорит — подхватывает меня на руки и куда-то несет. Я едва замечаю, что вокруг нас собрались люди. А я даже не поняла этого. Как пришла в себя, так единственный, кого я видела — Воронцов. Сейчас он ассоциируется у меня с жизнью. Именно его тепло является для меня проводником. Как бы странно это не звучало.

В машине приходится отпустить его. От этого внутри все протестует. Тактильный контакт с Мишей — вот, что держит меня на плаву.

— Уверена, что домой? — еще раз уточняет он у меня.

— Да, пожалуйста.

Всю дорогу меня ломает. Буквально физически. И дело не в том, что я дрожу, что адреналин, или какой там гормон отвечает за стресс, выбрасывается в таких щедрых количествах, что я пару раз едва не задыхаюсь. Конечно, пытаюсь не подавать вида, но через пару кварталов чувствую, как Воронцов берет меня за руку, ловит мой взгляд и четко проговаривает:

— Все позади, Нелли. Ты жива. Ты дышишь сама. Ты со мной.

Коротко киваю. Меня отпускает, хотя и ненадолго. Возле моего дома волна удушающей паники снова начинает зарождаться где-то глубоко во мне. Воронцов, точно улавливая мое состояние, опять берет меня на руки и несет к подъезду.

В квартире никого — Люда, наверное, все еще на смене.

— Ты замерзла, надо в душ, — говорит Миша, ставя меня на пол.

Он тоже весь мокрый, но в отличие от меня не дрожит. Такой же горячий и притягательный.

У меня даже пальцы покалывает от желания прикоснуться к нему, но я трусливо прячу взгляд и киваю.

— Да, тебе тоже, — отстраненно говорю, направляясь в ванную. Начинаю раздеваться, но получается не очень — пальцы будто не слушаются. Не могу сказать, что я так сильно замерзла, но все тело словно закостенело.

Когда в очередной раз застежка на штанах не поддается, а я из-за этого едва не плачу, Миша вдруг помогает мне, мгновенно искажая реальность своим появлением.

Медленно поворачиваюсь к нему. Позволяя ему раздеться меня. Вижу, как радужку в его глазах затапливает зрачок, а желание во взгляде разгорается все ярче. Я полностью обнажена, но Воронцов упрямо смотрит мне только в глаза. И я не понимаю — почему? Я сейчас некрасивая? Он меня не хочет?

Нервно передергиваю плечами, окончательно потеряв веру в себя, забираюсь в душевую кабину. Настраиваю воду, а сама тихо всхлипываю. Тут же закрываю рот ладонью, чтобы Миша не успел заметить. Но поздно.