Во власти магии

— Лия, — крикнула я, — не лезь, я сама разберусь. Мысленно добавила: "Так будет нечестно. И тогда влетит обеим".

Она кивнула, огонь погас. Пока я отвлеклась на сестру, Лиола поднялась и швырнула в меня десяток молний. Я уже не успевала увернуться, краем сознания понимая, что мне конец. Повернулась к сестре и шепнула одними губами "Прощай". Почему-то приближающая смерть не пугала. Молнии блеснули в паре сантиметров от моего тела и… и замерли. Я не могла в это поверить, но на всякий случай шагнула в сторону, подальше от них, а то мало ли… От страха сердце гулко стучало в висках. Жива. Слава богам этого мира. Лиола Бергер стояла с открытым ртом, не понимая, что происходит, а может, пыталась осознать, что могла натворить. Я выискивала своего спасителя. Арон стоял в дверях, взгляд его полыхал яростью, я отсюда это видела. Не знаю, как я еще не превратилась в горстку пепла. Возле него стояли преподаватели. Женщина в красивом алом платье стояла с вытянутой рукой. Это она держала молнии. Судя по капелькам пота, ей это давалось с трудом. Через несколько мгновений брюнетка опустила руку, и молнии долетели до стены, послышался звон стекла, кажется, пара витражей уничтожены. Я выдохнула и порадовалась, что сообразила отойти. Вся наша борьба длилась не более трех минут, а последние события и вовсе секунд тридцать, а казались боем в час, не меньше.

— Госпожа Бергер, госпожа Милорадович, потрудитесь объяснить, что здесь происходит? — грозно спросила женщина, судя по всему, это и есть Рогнеда Лавандовна Горонович. Директор академии.

Я представляла ее иначе. Пышной в теле, седеющей дамой в возрасте. Передо мной стояла ровесница мамы, стройная как тростинка и красивая настолько, что зависть зашевелилась в глубине души. Я молчала, не хотелось кляузничать, а вот Лиола этого и ждала. Повернувшись к женщине, она залепетала:

— Госпожа директор, я ничего ей не делала. Я вошла в столовую, а она кинула в меня тарелку с мясом, — она показала на платье, — потом, держала меня магией и била. Я просто защищалась.

Неизвестно, сколько еще продолжались бы ее оправдания и "я", если бы директор не заставила ее замолчать взмахом руки. Брюнетка, повернулась к мужчине позади нее, выжидательно подняв бровь.

— Правду говорит, — вынес вердикт он. Лиола просияла. — Но не всю.

— Госпожа Милорадович, я жду, — несмотря на внешнюю привлекательность, я начинала бояться госпожу Горонович. Я продолжала молчать. Элис выскочила вперед и начала рассказывать, как все было, но ее недослушали.

— Вас, госпожа Зарудная, я не спрашивала, — подруга поспешила ретироваться подальше от злой директрисы. — Ивания, мы вас ждем!

Тон не терпел возражений. Ко мне приковылял чунцыл, волоча за собой заднюю лапку, я взяла его на руки, начав качать как ребенка и гладить. Слеза скатилась по щеке, мне его безумно жалко было, он смотрел на меня такими жалобными глазами, что сердце сжималось от жалости…

— Да, — сказала громко я, поднимая голову и смотря в глаза директора. — Я первая применила силу.

— Дальше, — моего признания госпоже Горонович было мало. Пришлось продолжить.

— Она пнула чунцыла, — среди преподавателей послышались охи.

— Он меня хотел укусить! — вклинилась Лиола.

— Врет, — спокойно сказал все тот же мужчина.

— Я не смогла этого стерпеть и применила силу. Лио…Госпожа Бергер ответила. Дальше вы видели.

— Правда, но утаивает что-то, — вынес вердикт мужчина.

— Она угрожала мне, сестре и чунцылу убийством, — сдалась я, как же не любила ябедничать, но вынудили.

Госпожа директор повернулась к мужчине, он с печальным видом кивнул.

— Ко мне в кабинет! ОБЕ!!! — она повернулась к студентам. — Чуть позже браслет оповестит вас о новом сборе, а сейчас продолжайте ужин.

Директор отчитывала нас по полной, мне даже казалось, что телесные наказания были бы гуманнее. Лиоле назначили огромный штраф за разбитые окна и вред чунцылу, ей было все равно, платила-то не она, и ее довольная ухмылка не укрылась от глаз госпожи Горонович.

— И публичное извинение перед сестрами Милорадович.

Вот тут-то ее перекосило, она хотела что-то сказать, но директор не позволила:

— Вам повезло, что на месте не было вашего куратора, господина Даудова, — на лице Лиолы скользнуло облегчение, но и тут Горонович добавила свою ложку дегтя, — по прибытии ему сообщат об инциденте, и он назначит вам наказание. На этом все, можете идти.

Мы были рады ретироваться и уже повернулись к двери, как вслед прилетело:

— В девять часов сбор в столовой, не опаздывайте и только попробуйте его сорвать..

Кабинет директора Горонович находился в одной из башен, спуск по винтовой лестнице вскружил голову, и я прислонилась к стене. Сил не было. Я стояла, пытаясь унять головокружение, гладила Лёпу и даже не обратила внимания на отсутствие звука шагов.

— Я вызову лучшего в городе ветеринара, — раздался голос аристократки рядом.

Я вздрогнула от неожиданности.

— Не стоит, — съязвила я. — Ты сделала уже всё, что могла.

— Я виновата, признаю, и должна как-то искупить свою вину, — звучало искренне. Я подняла голову и посмотрела ей в глаза. Мне хотелось понять причину ее действий.

— За что? Ну не нравлюсь тебе я, но котёнок причём? Неужели ты такая дрянь, что плевать на то, что он слабее, что за убийство чунцылов казнят, за вред сажают? Или благодаря положению в обществе тебе плевать на законы? — я говорила шепотом, но эхо в сто крат усиливало мои слова.

— Ты мне действительно не нравишься, мне обидно, что для тебя, деревенщины, сделали исключение, а для меня нет, но пнула я его не поэтому, — свысока ответила Лиола. Я решила не обижаться на деревенщину.

— А почему тогда?

— Он просто попал под горячую руку.

— Вот вырастет Лёпа и ты попадешь под его горячую лапу, — пригрозила я.

Конечно, я шутила, но выпученные глазки Лиолы того стоили. Чтобы не рассмеяться, я поспешила уйти и сделать это максимально гордо. Мне было все равно, что её разозлило и какое положение в обществе она занимает, вред, причиненный животному, ничто не оправдает.

"Зайдешь на кухню в общежитии?" — мысленно спросила сестра. Все время в кабинете директора я чувствовала ее поддержку.

"Зачем?"

"Я чай успокаивающий заварила, с мятой и ромашкой".

"Скоро буду", — мне нужно успокоиться и сестру увидеть.

Зайдя на кухню, я готова была сбежать. Там сидела добрая половина женского крыла, не только с нашего курса, и с интересом на меня смотрела. Лия вышла вперед и протянула кружку с чаем, и я, чтобы не казаться истуканом, приняла ее и сделала глоток. Вкус напоминал о доме и маме. Я прикрыла глаза и вдохнула аромат полной грудью. Рядом послышался притворный кашель.

— Может, ты расскажешь о визите к директору? — Лия явно ждала подробностей, и, кажется, не только она. — Нам всем интересно, — подтвердила мои опасения сестра.

Выдохнув, я рассказала самый минимум, о штрафе Бергер и наказании, которое нам позже назначит куратор Даудов. Девушки из старших групп сочувственно охнули. Они явно пришли сюда за подробностями. У каждого курса свой этаж, соответственно, и кухня своя у них тоже есть.

— А что с ним не так? Почему его все боятся? — спросила я. — Когда Лиола узнала, что об инциденте сообщат ему, она заметно переменилась в лице.