Во власти мракобесия
Шрифт:
– Вадим! – воскликнул Жуков, узнав в одном из мужчин бывшего коллегу. Почти десять лет они проработали в одном отделе Пятого управления КГБ, но года три назад Вадим Тихомиров подал рапорт и перешёл работать в службу безопасности группы «Мост». Вадим был лет на семь моложе Николая Константиновича, но они всегда общались на «ты».
– Николай? – удивился Тихомиров. – Ты что тут?
– От Белого дома иду… Мне надо срочно на Лубянку.
– Ты всё ещё там? – спросил Вадим, подойдя вплотную к Жукову. Николай Константинович кивнул.
Где-то совсем близко громыхнула автоматная очередь.
– А ты-то что тут? – в
– Нам велено держать оцепление.
– Кем велено? Вы же частная структура!
– Зато у нас много людей, несколько тысяч. Милиция ведь бездействует, да и чекисты тоже. Вот Гусинский [2] и решил оказать помощь Ельцину.
– Гусинский?
– Да… Послушай, Николай, не задавай лишних вопросов… Времена нынче не похожи на прежние, не в Советском Союзе живём. Теперь всё иначе делается.
2
Гусинский В. А. – владелец Мост-банка и финансовой группы «Мост».
Жуков пристально посмотрел на решительное лицо Тихомирова. В глазах бывшего товарища горел огонь, от которого у Николая Константиновича сжалось сердце. Чуть в стороне сухо треснули одиночные выстрелы, затем коротко ударила пулемётная очередь.
– Это твои люди? – Он кивнул на стоявших за спиной Тихомирова мужчин.
– Да.
– Ладно, делайте что вам велено, – пробормотал он. – Мне надо идти.
– Коля, прости, но я не могу пропустить тебя.
– Что? – Жуков опешил.
– У нас приказ… Никого не пропускать к Белому дому и не выпускать оттуда за оцепление. – Тихомиров крепко взял Николая Константиновича за локоть.
– Ты рехнулся! – Жуков рванулся вперёд.
Помощники Тихомирова мгновенно подскочили к нему и грубо оттеснили к кирпичной стене. В грудь ему упёрся автоматный ствол.
– Спокойно, ребята, спокойно! – крикнул Вадим. – Николай, не надо резких движений! Будь благоразумен!
– Благоразумен?! – Жуков яростно выругался, почувствовав полное бессилие.
С противоположного конца двора послышались громкие возгласы, и Николай Константинович увидел пятерых запыхавшихся молодых людей. Тихомиров резко обернулся.
– Всем стоять! – скомандовал он.
Те застыли в нелепых позах. На их пылающих азартом лицах появилось замешательство.
– Да мы туда! – самый молодой махнул рукой в сторону Белого дома. – Мы же на помощь!
– На помощь? – мрачно уточнил один из помощников Тихомирова и шагнул к молодым людям. – В геройство захотелось поиграть?
Юноша, ничего не понимая, неопределённо развёл руками и растерянно обвёл глазами вооружённых людей.
В следующее мгновение он получил сильный удар пистолетом по лицу.
– Вы что?! – взревел Жуков.
Он увидел, как люди Тихомирова набросились на молодёжь, сбили всех с ног и принялись молотить их сначала ногами, затем и оружием.
– Не дёргайся, Коля! Не вынуждай меня! – глухо пророкотал Вадим, вдавив ствол автомата в живот Жукову.
– Ах ты мразь! Это же пацаны! Совсем ещё дети!
– Так надо, Коля! Так надо!
– Они же прибьют их!
– Остынь, Коля! Ты не понимаешь! Ты ничего не понимаешь!
Жуков с неожиданной для самого себя силой ударил головой Тихомирова в нос и освободился.
Однако Вадим не разжал рук и не выпустил автомат. Наоборот, падая, он надавил на спусковой крючок, и пули застучали по кирпичной стене, веером хлестнув снизу вверх. Посыпалась труха, брызнуло стекло в каком-то окне. Николай Константинович без оглядки бросился со двора, но споткнулся…От обрушившихся на него ударов в глазах потемнело.
– Нет… Не надо его мудохать… – донеслось до Николая Константиновича сквозь наплывающую чёрную пелену.
Тихомиров, отплёвываясь от лившейся из ноздрей крови и пытаясь свободной рукой вправить свёрнутый нос, подошёл к скорчившемуся Жукову и направил на него ствол «калашникова».
– Зря ты так, Коля…
Автомат в его руке загрохотал и затрясся, изрыгая пламя. Тонко звякнули об асфальт гильзы. Резкий звук выстрелов заметался в узком дворике, словно испугавшись сам себя, стремительно взбираясь вверх, колотясь о стены и спеша вырваться на простор холодного октябрьского неба, чтобы смешаться там с гулом броневиков, выстроившихся на соседних улицах.
– Ну раз так случилось, то и этих теперь тоже, – Тихомиров мотнул головой в сторону избитых юношей, обезумевшими глазами наблюдавших за происходящим. – Свидетели не нужны.
Танк дрогнул и окутался белёсым дымом. Тяжёлый свист гулко вспорол холодный утренний воздух, и на верхних этажах здания оглушительно жахнуло. Белый дом тряхнуло.
Борис вжался в стену. Ноги подгибались. Ему нестерпимо хотелось выглянуть в окно и посмотреть, что там происходит, но при одной мысли, что придётся выбраться из-за стены, голова его заныла. Он рухнул на усыпанный битым стеклом пол, не в силах держаться прямо. В животе разлился холод.
Поодаль лежало несколько неподвижных тел. На противоположной от Бориса стене при каждом новом выстреле кусок за куском отскакивала облицовка. Пахло пылью, туалетом и чем-то ещё очень едким, какой-то химией.
– Дайте мне автомат! Дайте мне автома-а-а-ат! – истошно вопил кто-то.
«Что же дальше?» – пульсировала единственная мысль.
Страх парализовал Бориса. Никогда прежде он не испытывал такого изнурительного страха.
«Что же мне делать? Так и лежать в этом проклятом углу? Зачем я тут нужен? Какой от меня прок? Какой вообще от всех нас прок?»
Откуда-то сверху короткими очередями бил автомат.
Борис заставил себя подняться и, прижимаясь к стене, пробрался в коридор. Две молодые женщины в пальто сидели посреди ковровой дорожки, обнимая друг друга, а позади них ходил туда-сюда пожилой седовласый мужчина, то и дело приседавший, словно уклонявшийся от чего-то пролетавшего над ним. Из ближайшего кабинета на четвереньках выползла крупная женщина, с растрёпанными волосами, в длинном полосатом свитере, обмотанная вокруг поясницы красным пуховым платком.
– Девочки, девочки, тихо, не надо паниковать, – бормотала она.
По зданию снова прокатилась грохочущая волна, стены затряслись.
– Это конец, – убеждённо проговорил пожилой мужчина, подойдя на полусогнутых ногах к Борису. – Всему конец…
Он пригладил рукой волосы и поёжился. С лестничной клетки пригнувшись в коридор вбежали человек десять молодых парней, одетых в камуфляж.
– Куда вы?
– В подвал надо! Иначе сюда через коммуникации пройдут! Тогда уж точно перебьют всех!