Во власти мракобесия

Артём поднялся и хрустнул костяшками пальцев. Попрощавшись с Машковским, он сел в машину и позвонил Ларисе.

– Это я. Как ты там?

– Артём? Привет!

Лариса нравилась ему. Он даже стал понемногу жалеть, что свёл её с Шевчуком. Михаил Леонидович настолько серьёзно увлёкся ею, что Лариса почти перестала появляться в клубе Чеботарёва, проводя чуть ли не каждый вечер с Шевчуком. Бугаев с удивлением заметил, что в нём проснулось некое подобие ревности. Он мог купить любую путану, но мыслями постоянно возвращался к Ларисе. Она возбуждала его, как никто другой. Он постоянно хотел её.

– Ты свободна вечером? – спросил он.

– Да.

– Тогда приезжай ко мне.

– К тебе домой?

– В офисе у меня кровати нет. Ха-ха-ха!

Она проворковала в ответ что-то утвердительное, и Артём отключил телефон.

Бугаев перезвонил на работу, справился, нет ли каких проблем, и решил заехать в магазин, чтобы купить чего-нибудь на вечер. Почему-то ему хотелось баловать Ларису. При встречах он обязательно поил её дорогим вином, хотя она ничего не понимала в этом, и угощал какими-нибудь изысканными сладостями.

«Такую кошечку не грех порадовать. Очень хороша она, когда улыбается».

Когда она приехала, он уже разобрал постель и сразу повёл Ларису в душ. Прямо там, под сильными струями горячей воды, он овладел ею, прижав к голубому кафелю стены. Затем они мокрые пришли в спальню и плюхнулись на кровать.

Бугаев был крупный, но вовсе не жирный. В молодости он занимался борьбой, и его тело до сих пор не потеряло своей подвижности, хотя мышцы давно не радовали глаз прежней рельефностью. Рядом с ним Лариса казалась маленькой девочкой. Артёма восхищала её миниатюрность и редкая пропорциональность. Он любил играть с её грудями, обожал целовать напряжённые соски, не уставал раздразнивать пальцами её лоно. С другими женщинами Артём только спаривался, с Ларисой он наслаждался.

– Я начинаю подумывать, что зря отдал тебя Леонидычу.

– Я тебе нравлюсь? – Лариса прильнула к нему, положив колено ему на живот.

– Вкусная ты… – Бугаев дотянулся до её рта. – Вкусная штучка. А лучше всего в тебе то, что ты всё делаешь с удовольствием. Другие бабы просто отрабатывают. Трахаются, а на рожах у них, знаешь ли, будто маска. Губы раздвинут, глаза закатят – по их мнению, это выражает страсть. Дуры…

– Значит, я тебе нравлюсь… – Она скользнула рукой вниз по его телу. – А у тебя уже снова стоит.

– С тобой иначе нельзя… Знаешь, а ну его, этого Шевчука, в жопу…

– Э-э, нетушки… Он такие деньги мне отваливает. Как можно отказаться?

– Деньги надо зарабатывать не писькой. Или, может, у тебя мечта до конца дней путанить?

– Ты можешь предложить что-то другое? Сам же платишь мне за это.

– За преданность и послушание платят гораздо больше. Хочешь кой-чего по секрету?

– А у тебя есть секреты? – Её глаза хитро сощурились.

– Эх ты, дура-девка, – засмеялся он и стиснул её ягодицу. – Вокруг меня сплошные секреты. Я кручусь среди таких людей, каждый шаг которых оставляет только вопросы.

И за каждым – деньги, на которые можно купить всё.

– И при чём тут преданность?

– А ты смышлёная. Умеешь нужное слово схватить… Ладно. Твой Шевчук кое-кому дорогу перешёл и потому скоро умрёт.

– Умрёт?.. – Лариса внимательно посмотрела в глаза Артёму. – Не сам умрёт?

– Я же говорю, что ты смышлёная.

– Ну и…

– У тебя есть шанс помочь ему.

Девушка порывисто отодвинулась от Бугаева и села на колени.

– Я?.. Нет… – Она испуганно затрясла головой.

– Чего ты боишься? – Артём вытянул руку и втиснул пальцы Ларисе между ног. – Иди ко мне… Ты не понимаешь. Твой Шевчук всё равно умрёт. А у тебя есть шанс зарекомендовать себя и войти в круг…

– В какой круг? – не поняла она.

– В круг избранных, в круг своих. – Он шевельнул пальцами, стараясь проникнуть в женское тело. – Мир делится на своих и чужих. Чужих можно давить, а своим всегда помогают… Но себя нужно зарекомендовать, доказать преданность… Понимаешь? Тогда у тебя всегда будут деньги и всё остальное.

– Деньги… – Лариса произнесла это слово так, словно пробовала его на вкус, как конфету. – Деньги я люблю, очень люблю… Но убить я не смогу…

– Всё-таки ты дура. Кто сказал, что тебе придётся убивать?

– Ты.

– Вот женщины! – Бугаев рассмеялся и дёрнул девушку к себе. Она вытянулась на спине и развела ноги. – Ничего подобного я не говорил.

– Но ты же… Про смерть сказал… И что Шевчук скоро умрёт…

– Глупости. Это лишь проверка на верность твою, что ли, на готовность твою служить мне…

– Нет, – Лариса опять покачала головой, – я не могу убить никого.

– Убивать и не надо, глупая. Я ещё ничего не сказал, а ты уже паникуешь. Пойми, что если ты захочешь стать нашей, то есть стать серьёзным человеком, то тебе придётся завязать со своей путанской житухой. Если хочешь, помогу тебе. Но и ты должна помочь мне.

– Как?

– У Шевчука сердце шалит. Ты дашь ему препарат, который спровоцирует сердечный приступ.

– И он умрёт прямо в постели? Прямо возле меня?

Бугаев навалился на неё и впился губами Ларисе в грудь.

– Не трясись, девка. Всё будет не так. Ты вообще ничего не увидишь…

* * *

После долгих колебаний Лена Жукова решила встретиться со Смеляковым. Она не знала, с чего начать, и, собственно, не знала, о чём просить. Признаться, что она в действительности готовила девушек не столько для работы фотомоделями, а, скорее, выпускала из-под своего крыла «мотыльков по вызову», она не могла. Но уж слишком сильно её пугала перспектива остаться под сапогом Тимура Тамаева, в котором Лена видела только безжалостного бандита, а никак не делового партнёра.

Смеляков принял её в своём рабочем кабинете.

– Вот как тут у тебя… – неопределённо сказала Лена.

– Как «так»? По-моему, вполне обыкновенно.

– В общем-то… Конечно… Это я просто не знаю, как начать разговор…

– Таня, – Смеляков надавил на кнопку селектора, – сделай два чая, пожалуйста.

Он посмотрел на Лену.

– Странно, что ты чувствуешь себя растерянной, – проговорил он. – Сколько тебя помню, ты всегда была уверена в своих силах.

– Тут дело не в моих силах, Витя… Страна стала другой…