Во власти наваждения

Их глаза встретились в зеркале, и она поняла, что он уже прочитал ее мысли. И это плохо. Не хватало только, чтобы он подумал, будто она приехала сюда налаживать их отношения. Джейн резко отстранилась и надела халат.

— Ладно, — холодно сказала она, — пойдем в гостиную. Не знаю, о чем нам разговаривать. Надеюсь, ты мне скажешь.

Деметрий подвинулся, чтобы она первая вышла из ванной. Ей пришлось пройти совсем рядом с ним. В темном костюме и светлой рубашке, он выглядел совсем иначе, чем в тот день, когда появился у нее дома в Лондоне…

В гостиной было довольно темно, и Джейн включила все лампы, лишь бы только избавиться от чувства незащищенности от его присутствия.

Деметрий очень устал. Он понимал, что это не лучшее время для разговора с его почти бывшей женой. Одно то, что ее не оказалось в столовой, когда он прилетел, говорит о том, что она не хотела видеть его. И почему только он не послушал мать и не отложил разговор до завтра, когда мог бы позвонить Джейн из Афин и убедиться, что она получила документы на развод? Была, была причина — он хотел узнать, что именно имела в виду Ольга Иванович, когда позвонила ему.

— Мне звонили, — начал Деметрий и заметил, что Джейн словно вся сжалась.

— Звонок? — слабо повторила она. Потом собралась с силами. — И какое это имеет отношение ко мне?

— Звонила Ольга Иванович, — спокойно сказал он, тогда как в ее взгляде заметалось беспокойство. Чего она так боится?

— Ольга? — переспросила она. — Но как…

— Ты спрашиваешь, как она дозвонилась до меня? Помнишь, я звонил ей? Наверно, мой номер остался в памяти ее телефона. Или она его записала на всякий случай.

Джейн сглотнула.

— Но зачем Ольге звонить тебе? Деметрий пожал плечами.

— Однажды она продала моему отцу бронзовую статуэтку, так ведь?

Конечно, Джейн помнила и статуэтку, и знакомство сначала с Лео, а потом и с его сыном…

— И чего она хотела? Сообщить твоему отцу о новом экспонате?

Это было маловероятно, но все же…

— Ты так думаешь, учитывая, что она предположительно знает о его болезни?

Несмотря на жару, Джейн поежилась.

— Тогда не знаю, что и думать, — воскликнула она. — Почему бы тебе просто не сказать мне, чего она хотела, вместо того, чтобы играть в кошки-мышки?

— Это не игра вовсе, — ответил он, расстегивая пуговицу на рубашке — так, что открылась полоска загорелой кожи. — Твоя начальница печется не о здоровье моего отца, а о твоем, Джейн. Она сказала, что ты сейчас очень уязвимая и я не должен ничем обижать тебя. А теперь скажи, что она имела в виду? Что с тобой происходит?

— Ничего, — быстро ответила Джейн, ругая Ольгу за то, что она сделала только хуже. — Помнишь, я плохо себя чувствовала, когда ты позвонил? Ольга просто волнуется за меня.

— Понимаю, — кивнул Деметрий и помолчал. Она видела, что он заметил, как она внезапно побледнела. — Но ты мне сказала, что это была всего лишь простуда, откуда же это беспокойство?

— Да просто Ольга такой человек, — она сделала неопределенный взмах рукой. — Она не верит, что ты не…

— Что я не — что? — Он в несколько шагов сократил расстояние между ними, и Джейн с трудом заставила себя не двигаться.

— Что ты не обманешь меня, — сказала она первое, что пришло в голову. Потом уже более спокойно добавила: — Ариадна не будет искать тебя?

— Ариадна доверяет мне, — ответил он, удивляясь, как быстро Джейн заставила его оправдываться. — Думаешь, я не сказал ей, куда направился? И что я появился тут, чтобы увидеть женщину, от которой мечтаю освободиться, не сказав своей будущей жене?

Джейн поджала губы.

— Нет.

— И правильно, потому что ты была бы не права. — Деметрий сам не мог объяснить, откуда возникла такая злость на нее. Джейн была здесь, в доме его родителей. И она стала еще красивее, чем раньше. Он не хотел, чтобы она была здесь, признался он себе. Не хотел напоминания о том, что между ними произошло. — Мы с Ариадной прекрасно понимаем друг друга.

— Рада за вас, — Джейн почувствовала укол обиды. — Если это все, что ты хотел сказать мне, не понимаю, чего ты ждешь? Я очень хочу спать.

Деметрий уже почти взял себя в руки и вдруг спросил:

— Зачем ты здесь, Джейн?

Она широко распахнула глаза. На ее лице отразилась вся гамма чувств, и он заметил это.

— Зачем? — не веря своим ушам, переспросила она. — Ты же знаешь, Деметрий. Твой отец пригласил меня.

— Ты могла бы и отказаться.

— Отказать умирающему человеку?! — Она была поражена. — За кого ты меня принимаешь?

— Даже не знаю, Джейн. — Он сжал зубы. — Кто ты такая? Сама невинность или грешница? Никак не пойму.

— По крайней мере, у меня нет такой дилеммы. Я знаю, что ты эгоист до мозга костей, Деметрий.

— А ты разве нет? — Он не мог себя сдержать. — Я так понимаю, этим ты оправдываешь та, что вот так просто бросила меня. Или тем самым постоянно напоминаешь себе, из-за чего совершила главную ошибку своей жизни?

— Это не было ошибкой!

— Да? Почему-то мне сложно в это поверить. Тебе не кажется слегка преувеличенным отстаивать честь и достоинство сейчас, когда всего несколько недель назад ты довольно быстро сдалась и позволила мне делать с тобой, все что я хотел?

Эти слова обвинения, усиленные его акцентом, больно задели Джейн. Она не успела еще ничего подумать, а ее рука уже ударила его по лицу.

Деметрий не сделал попытки уклониться, и она с ужасом наблюдала, как на его щеке проступает красный отпечаток ее ладони.

Господи, какой ужас! Она никогда не позволяла себе такого. Но уже поздно сожалеть. Джейн даже не смогла пошевелиться, когда поняла, что он взбешен. Деметрий со всей силой сжал пальцами ее запястье и притянул к себе.

— Если ты так намерена играть со мной, почему я должен жаловаться?