Во власти страха

Райм подумал: «И я знаю, почему у него не было семьи».

Сакс поймала его беспокойный взгляд и ободряюще кивнула. Райм никак не отреагировал.

– Что с уцелевшими?

Последовали новые поиски в Интернете и новые телефонные звонки.

Выяснилось, что никого из жертв Собирателя Костей, за исключением Пам, не осталось в живых или, по крайней мере, нет среди жителей Нью-Йорка.

– Так, похоже, с делом Собирателя Костей прямой связи нет, – заключил Райм. – Пусть месть и блюдо, которое подают холодным, но все же прошло слишком много времени, чтобы сводить с нами счеты.

– Давай поговорим с Терри, – предложила Сакс.

Терри Добинс был главным психологом полицейского управления. Он сформулировал теорию, согласно которой одержимость Собирателя Костей коренилась в их постоянстве и отражала какую-то утрату в прошлом преступника.

Кроме того, Добинс был врачом, который больше всех помог Райму после несчастного случая несколько лет назад. Он отказался принять решение об уходе Райма из жизни и его мысли о самоубийстве, помог ему приспособиться к жизни в мире калек. И не допускал никакой ерунды типа: «Как ты теперь себя чувствуешь?» Добинс знал, как чувствуют себя в таких случаях, и вел разговоры так, что на душе становилось легче, хотя и не уклонялся от правды, признавал, что иногда жизнь бывает жестокой.

Доктор, вне всяких сомнений, был умным человеком. И талантливым психологом. Но предложение Сакс привлечь его к расследованию имело совсем другую причину: она хотела получить психологический профиль Икса 5-11, а составление подобного профиля представляет собой искусство – не науку, заметьте, – которое Райм находил в лучшем случае сомнительным.

– Зачем его беспокоить? – спросил он.

– Чтобы расставить…

– Сакс, пожалуйста, без речевых штампов.

– … точки над i.

Селлитто встал на ее сторону.

– Линк, чему это может помешать?

– Это отнимет время от занятия полезным делом – анализом улик. Вот чему, Лон.

– Анализируй, – ответил Селлитто. – Звонить Терри будем мы с Амелией. Тебе даже не надо слушать. Смотри, наш Икс основательно потрудился, чтобы добраться до книги, где говорится о Собирателе Костей. Я хочу знать почему.

– Ладно, – сдался Райм.

Селлитто позвонил и, когда Добинс ответил, нажал кнопку на своем мобильнике.

– Терри, я включил громкую связь. Это Лон. Я здесь с Линкольном и еще кое с кем. У нас появилось дело, и нам хотелось бы задать тебе несколько вопросов.

– Давно не общались, – прозвучал спокойный баритон доктора. – Как дела, Лон?

– Нормально.

– А у Линкольна?

– Превосходно, – пробормотал Райм и снова обратил взгляд на карту обнаружения улик: инвудский мрамор с места взрывных работ. Этим он интересовался гораздо больше, чем ненадежными психологическими догадками. Алхимией…

– Здесь еще Амелия, – продолжал Селлитто. – И Рон Пуласки с Мелом Купером.

– Насколько я понимаю, у вас дело с татуировкой. Я видел это по телевизору.

Хотя прессе не сообщали тонкостей дела Икса 5-11, журналисты обращались во все правоохранительные органы с вопросом о совпадении методов действий преступников, хотя утвердительных ответов не получали.

– Совершенно верно. Произошло событие, и мы хотим знать, что ты скажешь.

– Я весь внимание.

Райм должен был признать, что нашел интонации Добинса успокаивающими. Он представил себе жилистого, седовласого доктора, улыбка которого была такой же успокаивающей, как и его голос. Собеседника он слушал внимательно, словно тот был для него центром вселенной.

Сакс сообщила, что преступник вырезал из книги главу о Собирателе Костей и она была у него при себе во время преступления. Добавила, что прямой связи с делом Собирателя не было, но преступник, видимо, изрядно потрудился, чтобы найти экземпляр этой книги.

– И он оставил сообщение, – добавил Лон Селлитто, после чего рассказал о слове «второй», наколотом древнеанглийским шрифтом.

После недолгого молчания доктор заговорил:

– Так вот, первое, что я подумал, как, видимо, и вы, что он серийный убийца. Часть сообщения означает, что последует продолжение. И потом, его интерес к Собирателю Костей, серийному похитителю.

– Мы считаем, что он будет продолжать охоту, – сказал Селлитто.

– У вас есть какие-то нити?

Сакс ответила:

– Описание – белый мужчина, худощавый. Несколько подробностей о ядах, которые он использовал, и о том, который, видимо, намерен использовать.

– А жертва белая женщина?

– Да.

– Подходит под образец серийного убийцы.

Большинство таких убийц выбирают жертвами людей своей расы.

Сакс продолжала:

– Он обездвижил ее пропофолом. Так что, может, у него есть медицинское образование.

– Как и у Собирателя Костей, – вставил Добинс.

– Совершенно верно, – сказал Райм, переведя взгляд от улик к телефону. – Я об этом не подумал. – Его внимание к психологу значительно усилилось.

– Сексуальный компонент?

– Отсутствует, – сказал Селлитто.

Сакс добавила:

– Она умерла не сразу. Возможно, он стоял там, наблюдал. И, возможно, наслаждался этим зрелищем.

– Садистски наслаждался, – заметил Рон Пуласки.

– Кто это? – поинтересовался Добинс.

– Рон Пуласки, патрульный. Я работаю с Линкольном и Амелией.

– Привет, патрульный. Собственно говоря, я не вижу здесь садизма. Садизм бывает только в сексуальном контексте. Если ему нравится причинять боль ради боли, то его диагноз, видимо, – антисоциальная личность.

– Да, сэр.

Пуласки покраснел, но, казалось, не из-за возражения Добинса, а из-за свирепого взгляда Райма, которым тот отреагировал на его вмешательство.

Добинс заговорил:

– На первый взгляд, он вполне организованный преступник и будет тщательно планировать свои нападения. Еще скажу, что существуют две возможные причины интереса вашего Икса к Собирателю Костей и к тебе, Линкольн. К Амелии тоже, имейте в виду. Одна – на него повлияли преступления Собирателя Костей десять лет назад. Я имею в виду – он мог быть эмоционально затронут.

– Даже если он не имел к ним прямого отношения? – спросил Райм, забыв, что собирался не обращать внимания на выводы доктора.

– Да. Вы не знаете точно его возраста, но, возможно, он был тогда совсем юным – самое время, когда сообщение о серийном убийстве могло на него воздействовать. А сообщение? Так вот, Собиратель Костей, насколько я помню, действовал только из мести.

– Совершенно верно.

Селлитто спросил:

– Док, какого рода месть может быть у нашего Икса? Из-за погибшего члена семьи? Из-за какой-то личной утраты?