Во власти Змея

– У меня нет сапог с железными каблуками, - усмехается, глядя на меня. И я снова узнаю гарпию.

Вспоминается книга про человека песочные часы, которому приходилось стоять на голове, чтобы песок пересыпался, и он снова мог улыбаться. Кажется, у героя Каверина был прототип, и он стоит передо мной. Могу ответить грубостью на грубость, но вместо этого прошу чая, и Лиза отправляется на кухню.

Странно. У Горячева достаточно денег, чтобы нанять целый штат прислуги. Вместо этого здесь лишь повар и Лиза. Интересно, почему?

Она возвращается с ароматным напитком, и от чистого сердца благодарю.

Кажется, Ксан уже не вернётся, а потому, закончив с завтраком, отправляюсь к себе. Вещи чистые и сухие лежат на кровати, когда Лиза только всё успевает? Мою голову и переодеваюсь, а потом звоню матери.

Глухо. Вспоминаю, что отец забрал её телефон, и набираю ему. Абонент недоступен. Молодец он, конечно. Своя жопа ближе. Ну и Амирана, конечно.

Пишут знакомые, интересуясь, куда пропала, а я вспоминаю наш вчерашний секс в лесу. Когда всё закончится, что будет с нами? Кто я для Змея? Девчонка, которую он ввёл в мир секса? Или же женщина, что хоть немного интересна? Жаль, что я не могу залезть к нему в голову.

Глава 56. Змей

Когда решил, что трахнуть Лису на завтрак не такая уж и плохая идея, притащился Пика. Сучий потрох всю ночь не брал трубу, а теперь вернулся в самый неподходящий момент. Только, прежде чем рубить голову, следует дать слово.

Поднимаюсь с места, отправляясь в кабинет. Выглядит Пика херово, и я понимаю, что у нас проблемы пожёстче, чем я себе представлял.

– Говори, - призываю его.

Глаз заплыл, на руках гематомы, костяшки стёсаны. Всё это оцениваю в первые две секунды.

– Приехала Скорая, - начинает рассказ. – Один дебил принципиальный попался, ментов вызвал. А они, суки, рядом паслись, будто знали уже. Ну и туда-сюда, стали под вас копать. Там ещё тёлка на ресепшен описывать стала тебя, босс. Видос им слила. Они меня за жабры. Ну я говорю, что я. Только там же второй гандон, рот открыл, я ему намекнул, что завалю. А у того, к кому Скорая, остановка сердца.

Слушаю спокойно, ни одной эмоции на лице. Нельзя кипишевать раньше времени.

– Они там что-то делали с ним, возились. В итоге увезли, я с ментами еле решил. Антоха позвонил кому надо, нашли управу.

– А разукрасил кто?

– Люди Ампутатора. Только эти отъехали, они в оборот. Отмудохали. Против нас двоих всемером. Антоха еле живой.

Кажется, грядёт война. Только Пика и так сделал всё, что смог.

– Просили тебе передать, что так просто нельзя у них из-под носа товар уводить.

– Товар? – усмехаюсь. Это они так Лису окрестили? Она будет злиться, когда узнает. Только не стоит девчонку пугать. – Большие шкафы громко падают, - какого-то хрена выдаю реплику, тут же включая телефон. – Так. Собери толковых ребят, троих хватит, сейчас поедем говорить по душам.

Пика тут же кивает, поднимаясь с места. Отменный парень. Его бы отпустить, да уже дело до конца довести надо. Подкину кэша потом.

Набираю Горлову.

– Да-а-а, - тянет тот гласную.

– Давай в «Пекло». Два часа на сборы.

– Кто сказал, что ты командуешь?

– Горячев, - чеканю каждую букву своего имени. – Не выёбывайся. Один разговор, и всё.

– Прикрути хотелку, - пытается противостоять мне. Но в колоде королей только семь. А он – Валет. – Ладно, буду.

Спустя пару часов сидим в приватной комнате клуба, насчитываю пятнадцать человек. У него перевес, да я и не стремился тащить всех подряд. Не тот победитель, у кого хер больше, а тот, кто псих. В мире животных это медоед. Снусмумрик без страха, который даст фору даже льву.

– Зачем позвал? – интересуется Горлов.

– Хотел вспомнить, как выглядишь, - усмехаюсь. – Короче, - укладываю руки на стол, обводя его братву взглядом. Клуб – нейтралка. Тут нельзя устраивать разборки. Только суды, такие, как вчера. В мире авторитетов есть правила. И кто их не выполняет – оказывается на дне.

Озера или карьера.

– В общем. Тёлка моя, - сразу обозначаю границы. – Алиева бери. Мальчишку не трогай.

Спасаю всех, кого могу. Пусть из пацана получится второй Гудини, но ему рано умирать. А вот папаша насобирал уже на пару смертей.

– Мать их тоже не трогать, - говорю какого-то хера, вспоминая, что про неё говорила Лиса. Понимаю одно: она не простит, если узнает, что я не пытался.

– Три к одному? – поднимает Горлов брови. – С чего такой делёж, Змей?

– Хочешь грохнуть пацана? – не понимаю, куда он клонит.

– Хочу трахнуть дочку, - тут же отзывается. – Говорят, она охеренно ноги закидывает.

Сжимаю кулак, убеждая себя, что бить в нос сидящего напротив – не лучшее из решений.

– Кто говорит?

– Да был у меня один на концерте, видел, как она в колготках прыгала.

– Дебил, блять, - качаю головой. – Короче. Я не прошу, а тупо повторяю ещё раз. Бери Алиева, хоть в бетон закатывай. Хоть этот бетон ему в глотку, мне похер. Девчонка моя, и только попробуй в её сторону посмотреть. Брата беру под опеку. Мать тоже.

– Он мне бабок должен, Ксан. Шаришь?

– Ну так вытряси. Или научить как? Там всего по паре, кроме башки, любитель ручек и ножек.

– У меня заказчик на тёлку. Нахрена она тебе? Слышал, что тебе Алиев её на месяц дал. Поюзал? Ну так всё, скоро срок выйдет.

Резко выкидываю руку, хватая его за кофту, и притягиваю к себе, а его братва тут же подскакивает, но ждёт отмашки.

– Ты, блять, будешь мне про время рассказывать? Я перед хуем вялым не отчитывался, что и как.

Перехватываю его за затылок и впечатываю в стол, заслужил. И тут же двое бросаются на моих бойцов, получая с ноги в жбан, а Горлов поднимает руку, призывая остановится. Кровь на лице, но он того хотел. Когда я прошу, а меня не слышат, следующий шаг стоит сделать более убедительным. Немного против правил, но они затем, чтобы их нарушать.

Кошусь на камеру по потолком. Если Горлов захочет свести счёты, у него будет фора. Но мозги пока на месте.

Он знает, кто тут главный, но выёбывается до последнего. Как только тут будет замес, Министр станет решать всё кардинально. Он есть власть с «Пекле».

Теперь говорить с Ампутатором проще. Надо же, не хватало просто тычка.

Сходимся на моих условиях. В довесок обещаю ему активы Гудини, как только разберусь в бумажках. Моему слову он верит, тут все слышали, как я говорил. Отступать некуда, и не стану. Главное – решил. Остальное потом.