Во все Имперские Том 7. Орден

— Сдавайтесь, — лениво предложил полковник Молниев, — Кто ляжет лицом в траву — того будем брать живым. Остальных — нет.

— Я мамку твою живой возьму, подонок! — завизжала Тая.

Она попыталась было телепортироваться, но ничего не вышло. Электричество повредило чакры, Тая не могла кастовать…

Пятьдесят агентов Летучего Полка ринулись в атаку, все вместе. Тая встала у них на пути, раскинув руки и закрыв собой лежавшую на траве дриаду.

Безумный поступок. Но красивый. Тае нравилась такая смерть. О ней будут саги слагать!

* * *

Ракета угодила мне в грудь, у самого предплечья.

Боли я не ощутил, я в принципе не способен был ощущать боль в этой божественной форме. Ибо боль это человеческое, слишком человеческое, а я сейчас не был человеком. Я был титаном, божеством!

Но вот законы физики, к сожалению, на меня действовали, ибо божеством я был частично материальным. Никакой контузии я тоже не почувствовал, однако моя правая рука отвалилась. Точнее говоря, развоплотилась.

Я даже успел увидеть, как она стекла бесформенным кулем вниз, вместе с куском предплечья… А больше я увидеть ничего не успел, меня просто подняло в воздух и мощным взрывом отшвырнуло спиной на мост.

Мост разлетелся вдребезги с оглушительным треском, какой-то раздавленный в лепешку вместе с конем казак прилип к моей циклопической спине.

В следующее мгновение я уже погружался в воду, тонул в Неве, а сверху меня засыпало кусками моста. Пара метров перил моста вонзились мне в голову и теперь торчали в районе носа, как будто я сделал себе пирсинг.

Мда… Был титаном, а стал натуральным Титаником.

Впрочем, соображал я все также быстро и ясно. Похоже, что в этом теле мой разум повредиться не мог в принципе, что бы вокруг не происходило.

Так что я скоро сообразил, что утонуть я здесь не могу. Нева под мостом глубиной метра три, а я высотой все семь. Главное встать на ноги… Но даже если я не встану на ноги — захлебнуться мне тоже не грозило. Я вообще не дышал в этой божественной форме, мое тело не нуждалось даже в кислороде, оно вообще ни в чём не нуждалось.

Моя правая рука тем временем пыталась отрасти, на её месте метались какие-то призрачные сполохи, я вроде как даже уже видел дымный силуэт новой свежей конечности. Но это пока что был только силуэт, напоминавший голограмму. Ни двигать, ни воевать этой призрачной рукой я не мог. Судя по всему, ей нужно время, чтобы оформиться и воплотиться в полноценную руку.

Полулежа на спине, я стал одной левой расшвыривать в стороны куски камня от моста, под которыми меня похоронило. При этом я все глубже проседал в ил и грязь, покрывавшие дно Невы. Вот это уже плохо. Утонуть в дерьме бы не хотелось. Неподходящая смерть для столь мощной сущности, как я.

Впрочем, уже через мгновение стало ясно, что позорная участь был засосанным днищем Невы мне тоже не грозит.

— Я его добью, — прогремел звонкий Алёнкин голос, заглушивший на мгновение стрельбу и крики у крепости.

Никаких сомнений в том, кого именно Алёнка собирается добить, тут быть не могло. Я был единственной достойной целью для неё. Бог против богини. Ну что ж… Это будет эпический бой. Если я, конечно, осилю вылезти из-под завалов, и если меня не шлепнет этот мудак с ракетницей на колокольне крепости.

Мудак, судя по всему, все еще был там. По крайней мере, колокольня все также торчала над Петропавловкой. И ракеты оттуда стабильно вылетали, одна даже ухнула в воду в стороне от меня. Впрочем, у моих наёмников был один гранатомёт, так что есть шанс, что среди моих людей найдется меткий стрелок и расфигачит колокольню.

При мысли о том, что придется уничтожить главный символ Петербурга мне почему-то стало не по себе — я был уверен, что любой петербуржец из любого мира меня бы порвал за одну мысль вальнуть эту колокольню. Но в этого петербуржца просто не пуляли с неё ракетами, так что пошёл он к лешему, вот что!

Я окончательно рассвирепел, и это придало мне мощи. Зарычав на манер Халка, я раскидал останки моста и встал в полный рост. Нева доходила мне до колена, вместо правой руки у меня всё еще болталась какая-то неуправляемая дымка.

Но Алёнка уже была здесь — она парила передо мной в воздухе в потоках черни и золота, обнаженная, прекрасная и трёхглазая.

— Ну вот мы и встретились, Алёна, — громовым голосом произнес я, — Оба голые и божественные. Мы с тобой сейчас, как Адам и Ева в Раю. Клянусь, мы могли бы не сражаться, а предаться любви!

— Нет, — звонко ответила Алёнка, — Увы, но это не вариант. У тебя штуковина между ног… Она больше меня размером. И мы не Адам и Ева, Нагибин. О, нет. Взгляни на мою ауру — я золото, я Солнце! А ты Луна. И приходит рассвет, и Солнце гасит Луну.

— Ага, а потом приходит закат и Луна нагибает Солнце! — взревел я.

— Да, но свет Луны — лишь отражение, — прощебетала Алёнка, — Он не полноценен. Он не существует без Солнца. Как и ты без меня, любовь моя. Это я тебя сделала, Нагибин. Своими руками. Вот этими. Я была твоим куратором. Я породила тебя. А сейчас я тебя уничтожу!

— А что тебе за это даст твой дружок самозванец на троне, м? — поинтересовался я, — Не слишком ли много у тебя в друзьях Государей, Алёна? Сначала Царь из другого мира, теперь самозванец…

— Хватит болтать!

Очередная ракета прошла выше моей головы и взорвала набережную. Алёнка бросилась в атаку…

Глава 147 — Смерть барона Нагибина

Принцесса спрыгнула с эшафота и побежала.

Двое тюремщиков попытались её остановить, но третий, покоренный магией принцессы, выхватил пистолет и стал палить в своих товарищей.

— Дриаду убейте! — бешено орал шеф Охранки Соколов, — Палач, вешай осужденных, не стой столбом! А эту тварь убейте из гранатомёта!

«Тварью», которая привела в такой ужас Соколова, был полупрозрачный и источавший свет гигант, торчавший возле моста.

Этот гигант что-то кричал громовым голосом, но принцесса не понимала его слов, она была слишком перепугана, слишком на адреналине, чтобы понимать человеческую речь.

Сердце девушки замерло от страха, еще когда её сунули в петлю, да так и осталось замершим. Лишь её тело действовало, чисто инстинктивно.

Тело хотело жить, принцесса сейчас ощущала себя зверьком, пойманным в капкан. И тот факт, что ей удалось чудом спрыгнуть с виселицы, её не утешал, как и тот факт, что на Петропавловку напала целая армия каких-то неизвестных…