Во всем виновата осень

Я не увижу его лица еще две недели,– подумала Яна, когда Билл открыл переднюю пассажирскую дверь. Но он неожиданно обернулся, невзирая на ливень, поднял голову вверх и, улыбнувшись, помахал ей рукой. Он наградил ее еще парой секунд своего искрящегося взгляда, который был заметен даже с высоты четвертого этажа. После этого Билл все же сел в машину и захлопнул дверь. Черный мокрый асфальт позади машины подсветили белые фонари заднего хода, и джип начал сдавать назад.

Картинка перед глазами Яны стала нечеткой. То ли стекло запотело, то ли на глаза навернулись слезы?

– Я тоже тебя люблю, - прошептала она запотевшему стеклу. Эти слова она произнесла впервые за много лет.

Неужели эта осень будет другой?

Она снова посмотрит в его прищуренные карие глаза цвета темного шоколада через четырнадцать дней. Они сейчас казались ей длинной дорогой, которую будет очень сложно осилить.

Билл вскочил на переднее пассажирское сиденье джипа и захлопнул за собой дверь. Он никак не мог отделаться от депрессивного чувства. Он бы хотел списать это на ранее пробуждение, на темноту, на ужасную погоду, которая снова их "наградила" проливным холоднющим дождем. Но в этом было что-то еще. Тяжесть в груди была словно дурное предчувствие. Билл потряс головой, пытаясь отделаться от этих ощущений. Наверняка это просто плохие ассоциации с его первым отъездом. Он также оставил Яну одну, он также оставил ей браслет. Том также сидел за рулем точно такой же машины, и ехали они по тому же маршруту. Единственное, что отличалось - это темнота за окнами и холод.

Хотя, нет.

На этот раз Билл твердо знал, что он вернется. Это даже не подлежало никаким раздумьям и обсуждению. Он глубоко и шумно вздохнул. Билл заметил, что Том покосился на него, отведя взгляд от дороги. Но брат ничего не сказал. Билл дотянулся до кнопок управления аудиосистемой и включил музыку.

Да, Яна была права, что мы попрощались у нее дома. Так, хотя бы пока я еду, смогу немного успокоиться, отвлечься и настроиться на рабочий лад.

Билл закурил и приоткрыл окно. Салон наполнил шум шин по мокрой дороге и уже заслушанные треки одного из новых понравившихся ему альбомов. Он смотрел вперед, через лобовое стекло на пролетающие мимо желтые фонари. Скоро наступит рассвет, а потом и день. День, который он встретит только в аэропорту LAX.

Он шел и улыбался рядом с ней. Он был счастлив. Ее изящная белая рука выскользнула из его ладони и скрылась за зеленой листвой. Он не успел опомниться, как издалека донесся звонкий женский смех. Огляделся. Вокруг не было видно ничего, кроме зарослей кустов жасмина, густо усыпанных крупными белоснежными цветами.

– Билл?!
– призывал его голос.

Выбрав направление, он пошел вслед за голосом. Он подошел ближе к высоким кустам. Из-за них послышалось шуршание ног по траве. Отодвинув длинные ветки, он шагнул вглубь зарослей. Но за кустами было пусто. Он сделал еще пару быстрых шагов и оказался в чаще жасмина. Кусты были повсюду. Они его окружали словно море из зелени и белизны. В нос ударил насыщенный знакомый аромат. Внутри ему стало тепло и спокойно. Шорох веток заставил его обернуться. Вдалеке мелькнула копна орехово-рыжеватых волос и шлейф белого платья, такого же белоснежного, как цветы. Но только он успел приметить фигуру, как она скрылась в зарослях.

Он сорвался с места и побежал за ней. Его к ней тянуло. Ему нужно было ее поймать. Ему нужно было успеть за ней. Он добежал до того места, где потерял ее из виду. Там уже было пусто - только кусты с белыми цветами. Он обернулся вокруг своей оси. Он, кажется, потерял то направление, откуда пришел. Вокруг него - россыпь жасминовых кустов - один похожий на другой. На землю опустился туман, подползая к нему сквозь кустарник и закрыв от него дневное небо белой пеленой. Он не знал куда идти. Тревога начала зарождаться внутри. Он не мог потерять эту девушку.

Снова прозвучал тот самый озорной смех. По его венам прошла волна облегчения. Снова напав на ее след, он побежал по направлению звонких переливов. На этот раз, не церемонясь, он пролетел сквозь кусты и встал, как вкопанный. Перед его глазами не было ничего, кроме густого тумана, заполняющего все вокруг. День превратился в ночь. Он повернулся туда, откуда прибежал. Дивно пахнущих кустов жасмина не осталось и следа. Вместо них все тот же непроглядный туман и запах сырой земли.

– Яна!
– крикнул он в ужасе. - Яна!

Он побежал в туман, не разбирая пути. Там, где-то в глубине должна быть она. Он бежал настолько быстро, насколько мог. На полном ходу он врезался во что-то плоское и твердое. Упав на мокрую землю, он посмотрел на препятствие. Перед ним была прозрачная стеклянная стена хрустальной чистоты.

Он поднялся на ноги и, ошарашенный, смотрел на то, что было по другую сторону раздела. На той стороне прозрачной преграды, вдалеке, стояла Яна в белом платье с длинным шлейфом. Ее руки - опущены. Она была недвижима, словно готическая статуя. Только из ее глаз ручьями текли слезы, размывая темные тени вокруг ее больших глаз и оставляя на ее щеках черные разводы.

– Яна!
– еще раз крикнул он. Но она не отреагировала. Спустя долгое мучительное мгновение, она повернулась к нему спиной и пошла прочь от него в такой же непроглядный туман, который надвигался на нее по ту сторону стекла.

Он в истерике начал колотить по прозрачной преграде. Он хотел привлечь ее внимание. Он хотел разбить стеклянную стену, чтобы помчаться за ней. Но все было тщетно. Он кричал и кричал. Теперь уже по его щекам текли слезы. Туман был уже совсем близко к стене. Наконец, все вокруг него стало молочно белым. Он больше не видел стены. Только чувствовал ее ладонями. В тумане он не мог дышать. Внутри - неимоверный ужас и тоска.

Он из последних сил ударил по стеклу...

Его руки пронзила боль...

Билл открыл глаза. Он глубоко втянул в легкие воздух, словно задыхаясь, и сел в кровати, пытаясь отдышаться. Его тело было покрыто холодным потом, постель - вся мокрая.

Боже, ну и кошмар!

Билл пропустил пальцы сквозь влажные волосы и огляделся вокруг. Он был в своей спальне в LA. Все было до боли знакомо. Большая кровать. Белые стены. Черная минималистичная угловатая мебель. Огромное зеркало. Через стеклянную стену, по ту сторону которой, была громадная открытая площадка над первым этажом, светило слепящее южное солнце. Билл встал и подошел к окнам. Он смотрел на привычный пейзаж долины, окруженной лежащими вдалеке коричневыми холмами и на торчащие перед домом зеленые шапки пальм. В полуденном, белесом от жары и смога небе, не было ни облачка

Том наверняка еще спал, после вчерашней ночи в клубе, которую они все вчетвером вместе с G&G устроили в ознаменование завершения третьего рабочего дня в студии. Хотя, кого они обманывали? Им просто нужен был повод потусить посреди недели. Билла мучил сушняк и начинающаяся головная боль. Но хуже физических ощущений, было отвратительное горькое послевкусие, оставленное сном.

Туман... Яна с потекшим макияжем на лице... То как он беспомощно смотрел ей вслед...