Водолазание в России от древних времен до наших дней
Шрифт:
Массовое проникновение ученых под воду пришлось на 60-е годы. К этому времени наша промышленность освоила выпуск первых отечественных аквалангов, масок, ласт и гидрокостюмов. Была создана Федерация подводного спорта СССР. Под эгидой Добровольного общества содействия армии, авиации и флоту (ДОСААФ) по всей стране создавались клубы подводного спорта, а на предприятиях и при институтах — секции подводного плавания. Некоторые учебные институты начали подготовку «водолазов-совместителей» и вручали водолазную книжку вместе с дипломом.
Стали популярны «самодеятельные экспедиции» спортсменов-подводников, которые не довольствовались чистым спортом, а выполняли задания научно-исследовательских институтов. Энтузиасты участвовали в работах по акклиматизации в северных морях камчатского краба, помогали морским геологам и
В самих институтах, подчас далеких от моря (как, например, кино-фото институт НИКФИ), создавались лаборатории и отделы подводных исследований со своим штатом ученых и инженеров, имеющих квалификацию «водолаз». В этих лабораториях не только разрабатывались новые методы, новая технология подводных исследований, но и конструировалась техника, не освоенная еще промышленностью. Все, начиная с элементов водолазного снаряжения и оборудования, боксов для фото и кинотехники, кончая буксировщиками и проницаемыми подводными лодками, конструировали, изготавливали и применяли сами энтузиасты. Нельзя не отметить буксировщики водолазов — носителей съемочной аппаратуры НИКФИ, фото- и кинобоксы конструктора А.С. Массарского, беспроводную подводную связь, выпуск которой наладил в МЭИС конструктор и энтузиаст-подводник Анатолий Григорьевич Кульгачев. Вся эта техника широко применялась при научных исследованиях и подводно-технических работах.
Большой вклад в популяризацию подводного плавания и клубного технического творчества внес Виктор Андреевич Суетин. О нем рассказ в следующей главе.
В 60-70-х годах морскими институтами страны начаты масштабное ландшафтное картирование прибрежной части морей СССР, более или менее регулярный мониторинг наиболее антропологически нагруженных участков.
Зачинателями этого направления стали ученые из Санкт-Петербурга А.Н. Голиков и О.А. Скарлато. Но первым ученым, освоившим акваланг, был Олег Борисович Мокиевский. Будучи уже немолодым человеком и зрелым специалистом, он сразу оценил перспективы освоения учеными нового дыхательного прибора. В дальнейшем Мокиевский всеми силами способствовал внедрению водолазных методов исследований.
Владимир Ажажа с водолазами из ВНИРО впервые наблюдал работу рыболовного трала под водой. Была отработана методика водолазных наблюдений за движущимися орудиями лова.
Группа ученых, возглавляемая кандидатом географических наук Павлом Каплиным, изучала рельеф дна в районе образования подводных каньонов. Специалисты неоднократно погружались на глубины до 90 м.
По предложению опытнейшего ученого, энтузиаста водолазных методов исследований Михаила Проппа, в 1965–1968 гг. были проведены работы подо льдом Антарктиды. Евгений Грузов, Александр Пушкин и Сергей Рыбаков, сменяя друг друга, изучали подводный мир Белого континента. Примерно в это же время ученые Игорь Мельников и Владимир Грищенко с коллегами-водолазами проводили аналогичные работы близ другого полюса планеты — Северного. Профессор Игорь Алексеевич Мельников погружался не только на нескольких дрейфующих станциях «Северный полюс» но и в Антарктиде и на ледовой дрейфующей станции «Уэддел-1» в 1992 году. (рис. 95).
Интереснейшие археологические исследования были организованы на Черном и Азовском морях профессором Владимиром Дмитриевичем Блаватским.
Другим важным направлением деятельности ученых-водолазов и их помощников пловцов-подводников стала разработка биотехники выращивания морских организмов in situ. Кроме биотехники, необходимо было разработать подводные установки, коллекторы и садки для их выращивания. Причем носители для культивирования мидии на Черном море совершенно не пригодны для этого моллюска на Белом море, где цикл выращивания в 2–3 раза длиннее, да и море замерзает зимой (рис. 96, 97).
Был осуществлен поиск подходящих районов и созданы опытно-промышленные плантации морских водорослей на Белом и Японском морях, мидии и гребешка на Черном, Белом морях и морях Дальнего Востока, трепанга на Японском море. Это потребовало участия сотен ученых-водолазов разного профиля и тысяч добровольных помощников, подводников-любителей из клубов разных городов Союза. В настоящее время в связи с распадом СССР и переходом на новые формы финансирования науки подводные методы исследований в России претерпевают
некоторые изменения. У институтов нет денег на строительство подводных аппаратов нового поколения, на масштабные подводные эксперименты. Однако работы не прекращаются, и именно за относительно недорогими водолазными методами исследований вкупе с подводными роботами-автоматами наше настоящее и ближайшее будущее.Часто в компании «стариков-подводников» заходит спор о том, кто был первой женщиной-водолазом или гидронавтом в нашей стране. Есть в Москве и Севастополе несколько дам, утверждающих, что именно они впервые в стране спускались под воду в водолазном снаряжении или подводном аппарате. Заинтересовавшись этим вопросом, я на долгие месяцы погрузился в архивы. Следов женщин-водолазов в досоветской России я не нашел, нет и каких-либо сведений о построенных гидростатах или батисферах. В советское время, перед Великой Отечественной войной, по специальному разрешению правительства окончила водолазную школу и работала водолазом Вера Лазарева. Инженер-гидротехник и водолаз Нина Соколова сама обследовала гидротехнические сооружения и провела под водой свыше 500 ч. Но не они первыми надели на себя тяжелое и неудобное для женщины вентилируемое водолазное снаряжение.
В одном из архивов среди множества справок и выписок из приказов я нашел несколько докладных записок о практических работах на морях. Оказалось, что альголог (специалист по водорослям) Мария Степановна Киреева (рис. 98) и геохимик Татьяна Ивановна Горшкова (рис. 99) в 30-33-е годы на Мурмане не только использовали в своих работах водолазов, но и сами погружались в вентилируемом снаряжении. И тут я вспомнил, что когда я в начале 60-х годов пришел на работу во ВНИРО, то на аттестации в окружении весьма известных ученых похвалился, что окончил курсы и теперь я водолаз! Две «бабульки» из серьезной комиссии переглянулись и посмотрели на меня с умилением.
— А помнишь, Маша, как мы работали в тридцатом году в этих медных шлемах? — спросила одна, и глаза обеих засветились молодым блеском. Это и были Татьяна Ивановна Горшкова и Мария Степановна Киреева. Позже они подробно рассказывали мне о своих впечатлениях от пребывания под водой, о том, как важно самому увидеть объекты, которые изучаешь. Ученые-энтузиасты убедились, что в естественной среде гидробионты — жители моря — выглядят совсем не так, как в поднятых на поверхность пробах, а наверху меняются их цвет, форма. Под водой становится ясна функция различных органов животных. Они увидели, что каждый вид водорослей тяготеет к определенным грунтам, на которых, в свою очередь, обитают животные, питающиеся этими водорослями или микроорганизмами, живущими на них. Методик изучения подводного мира водолазным способом не существовало, все приходилось придумывать самим. Как собрать грунт с определенной площади дна, как подсчитать количество водорослей, морских животных? Собственно, в эти годы и зародились подводные прибрежные исследования с помощью водолазов. Конечно, многие вопросы решены не были, однако были заложены основы водолазных методов исследований и намечены дальнейшие пути их развития.
Другая судьба у замечательного ученого — Марии Васильевны Кленовой (рис. 100). Основоположник геологии моря, она, как только появился гидростат ЭПРОНа, добивалась (и добилась!) его научного использования. В 1927 г. недалеко от Балаклавы она неоднократно погружалась в гидростате и даже наблюдала работу донной трубки для взятия проб грунта. Мария Васильевна — первая женщина-гидронавт и, вероятнее всего, не только в нашей стране! Есть косвенные доказательства того, что эта неутомимая женщина в 1928 г. работала и в вентилируемом снаряжении, однако документальных подтверждений этому я в архивах не нашел.
Софья Григорьевна Зуссер под руководством одного из основоположников отечественной океанографической науки и создателя Плавморнина профессора И.И. Месяцева активно участвовала в разработке первой отечественной батисферы (1937 г.). Глубоководный снаряд, который должен был опускаться на прочном тросе и названный «батисферой ВНИРО», сконструировали инженеры Михайлов, Нелидов и Кюнстлер. На фотографии (рис. 101) С.Г. Зуссер осматривает прочный корпус аппарата. Война помешала энтузиастам. Почти готовая батисфера была отправлена в переплавку.