Водорождённая прибыла

— Нет, он обычный мухран. Просто его тотемный зверь девятихвостый лис. А эти духи любители брачных игр.

— Лиховода, признавайся – это ты решил скрасить мой сон этим эротическим представлением. Знаешь, а ведь вид Лисона в белой почти прозрачной тунике до пола, с розовыми румянцами и наивными глазками, стыдливо расстёгивающего верхние пуговицы, сомневаюсь, что оставит хоть одну женщину равнодушной. Если не инстинкт размножения, то материнский точно у неё проснётся. Лиховода, если б ты только знал, сколько мужиков стали мужьями благодаря желанию женщины взять их под своё крылышко.

— Да, как же - взять под крылышко. Они своими ручками загребущему мужиков свободных подбирают, чтоб добро зря не пропадало. А к тебе добро, то есть мужики сами плывут, даже во сне стараются удовольствие доставить, а ты все равно не довольна.

— Ну, если с Адэром и Лисоном хоть что-то понятно, то Волчок, использующий лыжи вместо пилона, как ко мне в сон попал? Хотя, я не против на Яву увидеть, как он будто в предвкушении горячей ночки, трётся своей выдающейся частью об лыжи. Да и Патрик в костюме офисного работника, смотрелся очень даже заманчиво. Так и хотелось содрать с него галстук и завязать им его руки. А потом ласково так пройтись по нему кожаным кнутом. Он так чувствительность стонал, когда ударился коленкой об ящик. Думаю, с помощью кнута он издаст просто неповторимую эротическую музыку, полную стонов и тяжёлого дыхания.

— Ну вот видишь, каких интересных хранов тебе боги этого мира предлагают. Так что давай ложись спать, середина ночи всё-таки.

— Ты думаешь, это боги о моём сне позаботились? Сомневаюсь, что им есть дело до снов смертных.

— Не знаю. Может и нет дела. Одно могу сказать точно, что когда ты спала, то на тебя было магическое дружелюбное воздействие. Раз оно было дружелюбное, я не стал вмешиваться.

— Лиховода, говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Давай ты не будешь позволять без разрешения воздействовать на меня магией. И если только не целительской или в исключительных случаях, касающихся вопроса жизни и смерти.

— Всё, хватит болтать, давай ложись спи.

Легла, закрыла глаза. Сон не идёт. Решила посчитать баранов. На сто первом парнокопытном меня осенило, что я так и не придумала, как утром приготовить завтрак и не выдать, что умею это делать хотя бы в масштабе семьи.

Даже не представляю, какие из полушарий моего тела, верхние (те, что выше шеи) или нижние (те, что ниже пояса) принимали решение, но я отправилась в путь.

Как и ожидалось, кухня встретила меня кромешной тьмой. В данном помещении это не проблема, я спокойно активизировались один из осветительных факелов. Окон в помещении нет, дверь плотно закрыта, так что шансов, что свет увидят, теоретически не было.

Так. На завтрак собирались готовить гречневую кашу и сваренные вкрутую яйца, так же травяной чай. Против чая и каши ничего не имею. Вчера подсчитали сколько понадобится крупы для приготовления и решили провести эксперимент. Крупа была разделена на две части. Одна часть осталась не тронутой, вторую вымыли и залили кипятком в соотношении один к двум. Ребята хотели сделать один к трём, но мне удалось их уговорить, мол добавить воду мы всегда можем, а в лишней каша опять будет плавать. Таким образом на завтрак их ждёт запаренная гречка.

Но если бы кто только знал, как мне надоело есть сваренные вкрутую яйца. С этим срочно надо что-то делать.

Мой план был прост: добраться до кухни, а там сориентироваться на месте, как сделать трещины на всех яйцах.

Я на месте. А умные мысли похоже ещё сюда не дошли. Вот стою и жду озарения. Ладно, не буду терять времени зря, пойду хотя бы молоко испорчу.

Ещё во время экскурсии по кухне и её подсобным помещениям обратила внимание, что возле дверей каждой камеры есть панель управления температурными режимами. Панель состояла из кнопок с рисунками: первый столбик кнопок был со снежинками от одной до трёх; во втором были кнопки с изображением жёлтого красного круга; в третьем — кнопки с изображением капель воды от одной до трёх.

Возле морозильной камеры горели кнопки с тремя снежинками и тремя каплями, на холодильнике — с одной снежинкой и двумя каплями. Возле бакалейного склада светилось красное солнышко и одна капля. И наконец возле камеры с молоком горели кнопки с одной снежинкой и двумя каплями. Получается, чтоб испортить молоко, мне надо активизировать кнопу с красным солнцем.

Ну что, пошла за шваброй. Хорошо, что хоть до них храны додумались, и они были разной длинны. Я инсценировала падение швабры клинком на красную кнопку, застопорив её между этой кнопкой и углом между полом и противоположной стеной. Теперь к утру молоко точно придёт в негодность, а мы начнём серию опытов.

Довольная собой отправилась в бакалейный склад. Не знаю какой умник додумался поставить туда привезённые вчера ящики с рыбой. Очень удачно ящики стояли прямо под полкой с открытыми мешочками соли. Немного повозившись сломала полку. А мешки соли у меня оказались аккурат в этих ящиках. Соль рассыпалась по рыбе. С моей помощью рыба была засыпана солью вся.

— Молодец девчонка! Вот это по-нашему.

— Кто здесь? Кто сейчас говорил?

Сколько не стояла, больше никого не услышала.

— Лиховода, ты слышал сейчас голос?

— Слышал. Только здесь никого кроме нас нет.

— Странно. Если бы слышала только я, то можно было бы подумать, что у меня слуховые галлюцинации. А двоим точно не могло почудиться.

Ладно пошли на кухню. Будем думать, что делать с яйцами.

Каково же было моё изумление, когда, придя на кухню обнаружила, что все яйца имеют насечки. Я точно не успела с ними ничего сделать. Да даже если бы захотела, то не смогла бы так аккуратно насечь столько яиц. Их ведь здесь больше трёхсот.

— Можешь не благодарить. Мы в расчёте.

— А мы — это кто?

— Мы — это ты и служки. Хотя мы не служки, это эти нас так называют. Они даже умудрились забыть названия наших видов.

— Василиса, да это же домовой, только очень слабый. Такое впечатление, что он лет сто не ел, а может и больше. Наверное, он даже не сможет материализоваться.

— Ты прав юный элементаль. Спасибо Васи. Благодаря тебе, мы сегодня первый раз поели за очень долгое время.

— Это когда я вас успела покормить? Я о вас даже не знала.

— Когда разумное существо делает что-то по домашнему хозяйству и получает от этого удовольствие или хотя-бы удовлетворение от результата, то он начинает излучать энергию созидания. Этой энергией мы и питаемся. Сегодня многие работники кухни, благодаря тебе, остались довольны результатами своей работы. А ты выпустила столько энергии, что мы уже и не мечтали получить. У нас даже силы появились на разговор с тобой. А когда ты засолила рыбу, то была такой довольной, что нам хватило сил помочь тебе с яйцами.