Водоворот любви

«Все. Не хочу больше об этом думать, – поставил точку Дима. – Решено. Лечу в Турцию».

«Ну, давай, лети. Как бы не пожалел потом». – оставил за собой последнее слово внутренний голос.

Так и не обретя душевного покоя, Дмитрий наконец уснул.

Утром он набрал номер Кристины. На звонок не ответили. «Значит, не судьба», – подумал он и набрал номер Марины.

– Димочка, – после нескольких гудков услышал он ласковый голос, – я ждала твоего звонка. С нетерпением жду ответа. Путевки уже заказаны, – щебетала Марина.

– Как легко и быстро у тебя все решается.

– Да, я привыкла к этому. И папа ждет твоего ответа.

– Папа?

– Да. Ты ему очень понравился.

– А мама не ждет моего ответа? – с иронией спросил Дмитрий.

– Думаю, и маме ты понравишься.

– Марина, я еще никто, а твоя семья просто влюблена в меня.

– Как же никто? Ты мой любимый мужчина.

Дмитрию нравились и льстили такие слова влюбленной девушки.

– Марина, ты хорошо себя чувствуешь, когда вот так, без моей взаимности.

– Молчи. Не продолжай. Со временем будет иначе. Просто, ты еще не готов. Все так быстро произошло. Ответь только, поедешь в Турцию?

– Но у меня не хватает денег.

– Глупенький, это не твоя забота.

– Да уж, не моя.

– Только не говори, что чувствуешь себя униженным! Если хочешь, считай, что берешь в долг. Потом все вернешь. У тебя будет хорошая зарплата!

– Ого, ты даже это уже знаешь?

– Да. Папа сказал, что место в его компании тебе уже обеспечено.

– Хорошо. Я поеду, – решительно сказал Дима.

– Ура! Димочка, я тебя обожаю! Можно, я приеду к тебе сегодня?

– Когда вылет?

– Через два дня.

– Я сам приеду. Через два дня.

– Как скажешь. Я позвоню тебе и сообщу время.

– Договорились. Пока.

– Пока, милый.

Дмитрий положил телефон в карман. Ему стало не по себе. «Альфонс! – злился он. – Ладно, главное – работа. Я им все верну. Обязательно верну. И за дачу, и за путевку».

В это же время Марина порхала от счастья. Она тут же позвонила отцу и сообщила, что Дима согласен ехать с ней отдыхать. Он порадовался вместе с дочерью и сообщил, что путевки лежат у него на столе, и подчеркнул: вот такие они, Зяблины, всегда всего добиваются, если чего-то хотят, для них не существует преград.

Глава 15

Лето – чудесное время года, когда длинные, солнечные дни сменяются короткими теплыми ночами. Но Кристине эти ночи казались очень долгими. Она ждала отца. Наконец через три дня девушка отправилась встречать его.

Отец был серьезным и озабоченным. Не поздравив Кристину с завершением учебы, сразу предложил ехать в больницу к бабушке. Когда он увидел беспомощную мать, которая даже говорить не могла, стал совсем хмурым. Кристина боялась о чем-либо спрашивать, только смотрела на него. Она никогда не видела отца таким, иногда ей казалось, что он вообще не замечает ее. После больницы отец всякий раз куда-то уходил, а вернувшись, выглядел так, словно у него осталась масса нерешенных проблем.

Они по очереди ходили к Евдокии Архиповне. Ее состояние было крайне тяжелым. Внучка садилась рядом, брала бабушку за руку. Когда их взгляды встречались, у обеих на глаза наворачивались слезы. Кристина старалась не думать о том, что дни бабушкиной жизни сочтены. Доктор сказал, что, кроме инсульта, у нее обострились и хронические заболевания. «Как же так, – думала Кристина, – я окончила институт, хотела помочь бабуле, а тут такое случилось. Как будто бы она держалась до тех пор, пока я вернусь домой».

Однажды отец вернулся из больницы и сообщил: доктор сказал, что нужно готовиться к худшему.

– Папа, я не могу представить, что бабули не будет! Она мне заменила и маму, и тебя.

– Я виноват перед тобой и матерью. Но пойми, мне нужно было работать, обеспечивать вас.

– Я ни в чем не виню тебя, – продолжала Кристина. – Не могу смириться с мыслью, даже подумать страшно, что бабушки не станет. Я останусь совсем одна. Ты уедешь. У тебя наверняка есть женщина, и ты вернешься к ней.

– Раз у нас складывается такой разговор, то я должен тебе сказать, что она действительно есть. Ты уже взрослая и должна войти в мое положение: я одинокий мужчина.

– Хорошо. Я уеду.

– Куда ты уедешь? По распределению? У тебя уже есть место работы?

– Нет. У меня свободный диплом. Я сама буду искать работу. Думала, до конца лета побуду дома, с бабулей, но теперь.

– Я дам тебе денег на первое время.

– Спасибо.

Кристина вдруг почувствовала, что она не нужна отцу. Он считал, что выучил ее, а теперь она сама должна себя обеспечивать.

– Квартиру я пока продавать не буду. Живи.

– Но ведь ты не привезешь сюда эту женщину?

– У нее есть квартира. Но со временем нам нужно будет объединить их. У нее есть несовершеннолетняя дочь.

– Понятно.

Отец замолчал. Ему трудно было это сказать, но его планы были именно такими. Он вздохнул тяжело и в то же время с облегчением: рассказал дочери и о новой семье, и о своих планах.

Кристине казалось, что отец на глазах отдаляется от нее, как будто снимает с себя родительские полномочия. Это было невыносимо больно. Она пошла к себе в комнату, бросилась на кровать и, уткнувшись в подушку, зарыдала.

Утром телефон заставил встрепенуться и отца, и дочь. Звонили из больницы. Сообщили о смерти Евдокии Архиповны. Вызвав такси, они помчались в клинику. Только возле палаты, где лежала Евдокия Архиповна, остановились и осознали: их здесь уже никто не ждет. Потом все еще в каком-то душевном оцепенении зашли в ординаторскую. Доктор выразил соболезнование и рассказал, что надо сделать.

Они вышли на улицу и молча сели на скамейку. В душе была пустота. Даже слез не было. Казалось, рыдания помешали бы великому таинству прощания души и тела, которое происходило где-то рядом.

Через какое-то время Кристина сказала отцу:

– Папа, поехали домой. Будем готовиться к похоронам.

– Да, ты права. Впереди тяжелый день.

Похороны прошли скромно. Евдокию Архиповну похоронили недалеко от могилы невестки. Кристина долго стояла возле холмика, под которым теперь лежала ее любимая бабушка. Во время траурной церемонии девушка вспоминала, сколько любви и нежности всегда получала от Евдокии Архиповны, заменившей ей мать, и слезы градом катились по щекам. Кристина поддерживала под руку сестру бабушки, Клавдию Архиповну, а она, тоже в слезах, все время старалась утешить Кристину. Обе были убиты горем, утрата казалась им невосполнимой.