Водяная ведьма

— Прости, — вскрикнула я, вскакивая, чтобы потушить дымящиеся прорехи. — Кажется, я еще не готова…

Дункан схватил обе мои руки и заглянул в мои глаза.

— Все в порядке, Калли. Я не хотел торопить тебя. Я не понимал, что ты все еще привязана к инкубу.

— Это не так! — возразила я.

Мужчина молча перевернул мои руки и поднял ладони. На моей коже была выписана замысловатая сеть золотых спиралей. Они были похожи на кельтские узоры узловатого орнамента с полей Келлской книги — древней магической рукописи (богато иллюстрированная рукописная книга, созданная ирландскими (кельтскими) монахами примерно в 800 году. Книга содержит четыре Евангелия на латинском языке, вступление и толкования, украшенные огромным количеством цветных узоров и миниатюр — прим. ред).

— Это стражи, — сказал Дункан. — Внутренние стражи, чтобы уберечь тебя от нежелательных знаков внимания. Это означает, что твое сердце заговорено.

Глава 18

— Полагаю, я знала бы, будь я влюблена, — возразила я, усаживаясь на стул напротив дивана и натягивая фланелевую рубашку на колени. — Вся проблема с Лиамом была в том, что я не была влюблена в него. Если бы я его любила, он стал бы полноценным человеком.

— Я не сказал, что ты его любила, — ответил Дункан, откидываясь на диване и натягивая плед на грудь наподобие римской тоги. — Я сказал, что твое сердце заговорено. Наверняка это он связал тебя с собой. Он не хочет, чтобы ты полюбила кого-то еще.

— Нет, он не стал бы… — начала я, но потом вспомнила, что Лиам говорил во сне о нитях Эльфийского золота, которые связывают истинных влюбленных. Таким образом, он пытался сказать, что мы связаны друг с другом? — Ублюдок, — выругалась я. — Еще бы пояс верности на меня надел.

Дункан посмотрел на меня с любопытством.

— Так значит, ты не хочешь быть связанной с ним?

— Конечно, нет! Я сама хотела бы решить, любить ли его …

Слишком поздно я поняла, как это прозвучало. Дункан отвернулся от меня, но я заметила, как в его глазах мелькнуло что-то мрачное — может быть, разочарование, хотя выглядело почти как гнев.

— То есть, в действительности, ты не знаешь, что испытываешь по отношению к нему.

Мужчина начал подниматься, но, вспомнив, что под пледом он обнажен, наколдовал себе одежду: облегающие джинсы, мягкую белую рубашку и черную кожаную куртку. Идеальный наряд, чтобы заставить меня пожалеть о его уходе. Расправив плечи под рубашкой, Дункан поморщился.

— Я не вылечила твою спину, — возразила я, следуя за ним к двери.

— Мои раны заживут, — сказал он с усмешкой, — вероятно, даже быстрее, чем изменятся твои чувства к Лиаму.

— Как я могу узнать, что чувствую, если на мне эти стражи? — спросила я. — Есть какой-нибудь способ, чтобы снять их?

Дункан повернулся ко мне в дверях. Свет с крыльца, проходя через красное стекло, в узорчатом окне над проемом бросал рубиновые полосы на его лицо, делая похожим на дикаря в боевом раскрасе.

— Ты действительно хочешь снять их? — спросил шотландец.

— Да, — ответила я.

Он кивнул.

— Они могут быть удалены так же, как и блоки, которые связывают твою силу. Через магию трансформаций.

— Но она не работает, — возразила я.

— Она работает, — сказал он. — Ты чувствовала силу сегодня ночью, когда была совой, не так ли?

— Да, но потом она исчезла.

— Но все же ее было достаточно, чтобы исцелить меня. И факт, что заговор Лиама стал виден — знак, что твоя сила растет и будет достаточно мощной, чтобы избавиться от него. Еще одна трансформация и ты будешь достаточно сильна, чтобы уничтожить всех стражей.

Он наклонился ко мне. Я почувствовала, как защипала защита на моей коже, но я сжала кулаки и опустила их вниз, чтобы Дункан Лэрд мог запечатлеть целомудренный поцелуй на моей щеке.

— Смотри, — сказал он, отстраняясь, — ты сильнее, чем думаешь.

Я ждала сновидений в эту ночь. Лиам ждал меня под ивой, на нем не было ничего, кроме тени листьев и медового света, но я была одета в великолепное платье, расшитое тысячами золотых спиралей.

— Ах, — сказал он, дотрагиваясь до моей руки. — Ты их обнаружила!

Я отдернула руку.

— Ты заклеймил меня! — зашипела я. Спирали на рукавах раскрутились, словно длинные змеи и зашипели вместе со мной.

— Это не клеймо, — сказал Лиам, протянув руку к золотым нитям. — Это история нашей любви, написанная на твоей коже. Спиральки придвинулись к его руке, словно принюхиваясь и пофыркивая, а затем обвились вокруг его запястья и предплечья. Я почувствовала натяжение на своей руке, тянущее меня к нему.

— Ты привязал меня к себе! — закричала я, отодвигаясь и даже во сне не поддаваясь его соблазнению.

— Я привязан в равной степени, — ответил он, перекручивая руку в воздухе и обматывая моток вокруг нее. Платье из спиралей рассыпалось, когда я упала на колени рядом с ним. Нити разошлись по его груди, и я почувствовала такую же тягу в своей грудной клетке, мое сердце сжалось, обнаженные груди защекотало. Платье исчезло. На моей голой коже извивались золотые спирали. Обнаженная, я встала коленями рядом с Лиамом на покрытом мхом берегу. Мы оба были обвиты мерцающими сетями вожделения.

— Наше желание, — прошептал Лиам, присев рядом со мной так, что наши колени соприкоснулись. — Занимаясь любовью, мы создаем трение.

Он поднял руку, держа ее ладонью вверх, в дюйме от моей кожи. Золотые нити сплелись в воздухе между нами. Мои соски начало покалывать и они затвердели. Лиам спустил руку к моему пупку и соединил пальцы. Спирали подались назад и образовали узел. Внутри меня появилось натяжение, образовавшее небольшой узел напряженности, что чувствовалось… хорошо.

— Мы можем придавать формы этому теплу и напряжению…

Лиам пошевелил пальцами и спиральный узел начал расплетаться. Тепло увеличилось и начало распространяться. Я застонала. Это было восхитительно… так что, если он связывал меня с собой…

— Нет! — закричала я, хватая Лиама за руку. Как только наши руки соприкоснулись, золотые спирали напряглись, словно тугие скрипичные струны. Лиам впился в меня глазами, сжал мою руку, и узел внутри меня взорвался. Я задохнулась от внезапного оргазма сокрушительной силы. В тот же миг вскрикнул и Лиам, его лицо утопало в золотом свете. Спирали вокруг нас размотались и трещали в воздухе, разбрасывая искры, как оборванные электрические кабели. Будто от их высвобожденной энергии, воздух наэлектрилизовался и разразился громом и молнией.

— Ты моя! — закричал он.

— Но тебя тут нет на самом деле, — рыдала я, упав на его грудь, отчаянно желая прикоснуться к нему, теперь, когда тепло от спиралей начало исчезать.

— Да? — пробормотал Лиам в мою шею. — Слушай. Ты слышишь это?

Я слышала гром вдалеке — последние отголоски нашей бурной любви. Лиам исчезал — так же, как тогда, когда я изгнала его.

— Это я, — прошептал он. Его голос стал не больше, чем слабое движение в напитанном медом воздухе. — Я здесь.