Военное искусство Александра Великого

После того как Александр организовал сеть крепостей, он вручил Кену два батальона фалангистов, два эскадрона гетайров, всех всадников-копьеметателей и новобранцев из бактрийской и согдианской легковооруженной конницы и приказал ему продолжать операции против Спитамена, а сам расположил армию на отдых в Навтаках [103] . Там он освободил Артабаза от должности сатрапа, поскольку тот был уже стар, и назначил на его место Аминту, сына Николая. Также Александр снял Афтофрадата с должности сатрапа Тапурии и присоединил ее к сатрапии Фратаферна, а Атропата, прежнего сатрапа Дария, вернул в Мидию. «Однако, – пишет Арриан, – когда Спитамен понял, что все крепости заняты македонцами и их гарнизонами и что ему не осталось пути к отступлению», он решил атаковать Кена и, пообещав богатую добычу, убедил 3 тыс. массагетов присоединиться к нему. Кен, узнав об этом, выступил навстречу противнику; последовало жестокое сражение, в котором было убито 800 массагетов, а сторонники Спитамена из Согдианы и Бактрии перешли на сторону Кена. Вскоре, когда массагеты узнали, что Александр на подходе, они схватили Спитамена, отрезали ему голову и послали ее Александру. Так погиб самый ярый противник, с которым Александру когда-либо пришлось столкнуться. Если исключить его трагический конец, карьера Спитамена напоминает карьеру Кристиана де Вета во время Англо-бурской войны 1899–1902 гг.

103

Сэр Перси Сайкс предполагает, что это нынешний Карши, расположенный между Самарком и Оксом (История Персии. С. 269).

После гибели Спитамена Кен и Кратер присоединились к армии в Наутаках: была середина зимы 329/328 г. до н. э. Но они не предполагали оставаться здесь надолго, поскольку правители Согдианы – Оксиарт, Xориен, Катан и Австан – все еще не сложили оружия, и, несмотря на неурочное время года, Александр решил начать против них наступление. В конце зимы 328 г. до н. э. он атаковал цитадель Оксиарта, известную как «Согдианская скала» (близ Дербента). Оксиарта на месте не оказалось, но там оставалась его семья, и, хотя снег в горах был глубоким и крепость окружали отвесные скалы, специально обученные для ведения войны в горах воины-скалолазы армии Александра сумели вскарабкаться по отвесной стене, и крепость была взята (см. гл. 8).

Среди пленников оказалась дочь Оксиарта Роксана, считавшаяся самой красивой девушкой в Азии, а поскольку Александр хотел примириться с согдианскими правителями и прекратить с ними войну, он решил в качестве политического жеста жениться на Роксане. Свадьбу праздновали по персидскому обычаю, что означало, что идея Александра о равенстве между персами и македонянами, поначалу взятая на вооружение в силу военной необходимости, теперь обрела черты осмысленной политики [104] . Этот хитроумный ход представлял собой полную противоположность террору, на который Александр полагался прежде, ибо, когда Оксиарт узнал о свадьбе, он сдался Александру и присоединился к нему в осаде горной крепости Xориена (возле Фаисабада) (см. гл. 8). После того как тот капитулировал, Александр назначил Хориена правителем области, оставил Кратера захватить Катана и Австана в Паратакене (в Согдиане) и возвратился в Бактры. После жестокого сражения, в котором Катан был убит, а Австан взят в плен, Кратер положил конец войне за независимость Согдианы. Он присоединился к Александру в Бактрах, которые теперь назывались Александрией, также как и две другие, одна – в Мерве, а другая в Термезе на Оксе. Помимо этих, в Бактрии и Согдиане было основано много других военно-оборонительных поселений.

104

Согласно Курцию (VIII), Александр говорил об этом браке, «что он важен для устройства его империи, где персы и македоняне будут единым целым; что только таким способом вина может быть смыта с завоевателей и надменность – с победителей».

Именно в Бактрах Александр организовал школу, в которой 30 тыс. юношей из местных, в основном в царской академии в Сузах, воспитывались и обучались по македонскому образцу. Он рассчитывал таким образом подготовить свежее пополнение для своей армии, и это, так же как и его брак с Роксаной, вызвало недовольство части македонян. В то время имел место и инцидент с проскинезой, связанный с Каллисфеном; это случилось в начале весны 327 г. до н. э., а вскоре после этого был раскрыт «заговор пажей», за которым последовала казнь Каллисфена.

После замирения Согдианы Александр наконец обезопасил свои северо-восточные границы на Яксарте [105] , и, хотя он знал, что за этой рекой лежит скифская земля, он все же думал, что крайние ее пределы омываются Океаном и, следовательно, этой границе не грозит большой опасности с востока. Тем не менее он полагал, что беда может прийти с земель вокруг Каспийского моря, поэтому его ответ царю хорасмов не был пустым обещанием: насколько нам известно, после его возвращения в Вавилон из Индии исследование этих краев нешуточно занимало его ум.

105

Консолидация Бактрии и Южной Согдианы была столь полной, что греческое царство, впоследствии установленное здесь, просуществовало до 130 г. до н. э., когда его уничтожили юэджи.

Установление восточных границ

В Бактрах Александр стал готовиться к походу на Индию, которая, как он знал, была самой восточной персидской сатрапией. Он считал, что Индия – это полуостров, не очень большой, который на востоке выходит к морю, а на севере граничит с отрогами Паропамисских гор, к северу от которых не так далеко за Яксартом протекает Океан, омывающий их предгорья, а затем устремляющийся к восточной оконечности полуострова.

Для Александра Индия была землей, по которой протекает Инд, и является ли эта река истоком Нила и впадает ли она в Океан, ему было неведомо. Он, похоже, ничего не знал о плавании Скилака, хотя Аристотель упоминает «Перипл» этого бесстрашного мореплавателя в своей «Политике» (VII). Перед Александром стояло две задачи: завершить завоевание Персидской империи (то есть Азии) и разрешить загадку Океана, которая столь долгое время занимала умы географов. Для выполнения этой задачи осенью 328 г. до н. э. он приказал выслать ему из Египта и Финикии корабли и моряков.

Готовясь к этому походу, он получил большое подкрепление; согласно Курцию – 19 400 пехотинцев и 2600 всадников [106] . Многие из этих людей были наемниками, необходимыми для колонизации, а другие пополнили армейские подразделения. Сатрап Бактрии Аминт командовал 10 тыс. пехоты и 3500 всадниками, которых он использовал для несения гарнизонной службы, он также увеличил число фалангистов с шести до семи батальонов. Всего армия насчитывала от 27 тыс. до 30 тыс. человек (Тарн. Т. I. С. 84). К этому следует добавить неизвестное количество нестроевых участников похода, поскольку теперь армия была передвижным государством и административным центром империи; она включала в себя гражданских и военных чиновников, интендантов, инженеров, ученых, торговцев, жен и наставников для воспитания и обучения детей воинов.

106

Пьер Жоге полагает, что между сражениями под Арбелами и индийским походом Александр получил подкрепление в количестве 41 тыс. пехотинцев и 6530 лошадей (Македонский империализм и эллинизация Востока. 1928. С. 78).

Еще на стадии подготовки к походу к Александру присоединился Сасигупта, индийский раджа из Гандхары, которая лежала между реками Кунар и Инд. От него Александр узнал, что раджа, или царь, Таксил, чьи владения лежали между Индом и Дхелом, мечтает назвать его великим царем в обмен на помощь против царя Паврава Пора, с которым он поссорился.

В начале лета 327 г. до н. э. Александр двинулся на Индию, переправился через Гиндукуш и после десяти дней марша прибыл в Александрию Кавказскую. Он нашел здесь все дела в небрежении, назначил правителем Никанора, а Оксиарта сатрапом Паропамисад и послал приглашение Таксилу и другим раджам к западу от Инда прибыть на встречу с ним. Они это сделали не потому, что считали его завоевателем, а потому, что рассматривали его как справедливого защитника. Вероятно, от них Александр узнал, насколько ошибочными были его представления об Индии, однако об этом ничего не написано. В его планы входило послать половину армии и вспомогательные службы во главе с Гефестионом и Пердиккой в сопровождении Таксила вниз по течению реки Софен (Кабул) и через Киберский проход к Инду с приказом навести мост через эту реку; тем временем сам он, чтобы обезопасить левый фланг и коммуникации, двинется с другой половиной армии к реке Xоасп (Кунар) и через горы Баджаур и Сват, чтобы встретиться с Гефестионом и Пердиккой на Инде.

Александр столкнулся с ожесточенным сопротивлением баджаурских племен, которых греки называли аспасиями: они засели в своих крепостях, чтобы помешать его продвижению, некоторые из этих горных укреплений пришлось осаждать, другие сдавались или их защитники бежали. В Аригее (вероятно, Навагаи, современная столица Баджаура) произошло сражение, в котором, как, очевидно, с большим преувеличением сообщает Птолемей, было захвачено 40 тыс. горных жителей и 230 тыс. голов скота. Лучший скот Александр отправил в Македонию для разведения местной породы – путешествие более чем в 3 тыс. миль.

Карта 5. Северо-западная граница Индии и Пенджаба

Затем он переправился через реку Гураей (Панджкора) и вступил в землю ассакенов – Сват; местные жители сосредоточили все свои силы в крепости Массагу (не идентифицирована), их поддерживали 7 тыс. индийских наемников из областей за Индом. Они не стали дожидаться наступления врага, но атаковали македонян, когда те разбивали лагерь. Александр ложным маневром нарушил их планы: сначала он притворным отступлением выманил их из крепости, затем повернул назад и загнал их обратно, замкнув осаду (см. гл. 8). Ассакены вынуждены были сдаться на условиях Александра, однако поскольку они эти условия нарушили, то индийские наемники, которые обещали перейти на службу в армию Александра, но попытались бежать, были окружены и перебиты [107] . Затем Александр занял города Оры (Удеграм) и Базиры (Биркот), оставил там свои гарнизоны и прошел через Малакандский перевал к Певкелам, которые Гефестион не смог заставить подчиниться. Затем, после капитуляции Певкел, где он оставил свой гарнизон, он направился маршем в Эмболину (не идентифицирована), которая лежала в двух днях пути от горной крепости Аорна к северу от Аттока и неподалеку от Инда, в которой многие местные жители нашли себе приют.

107

См. Арриан. IV и Т а р н. Александр Великий. Т. I. С. 89, где они рассуждают о том, было ли это деяние справедливым в условиях войны. Либо они должны были служить в македонской армии, либо погибнуть, поскольку Александр не мог позволить им отойти за Инд и предложить свои услуги его врагам.

В 1926 сэр Оурел Стейн идентифицировал Аорн с Пирсаром, горной грядой с обрывистыми скалами над Индом, который протекает в 5 тыс. футов внизу. Легенда рассказывает, что Геракл не сумел взять его, и Александр постарался превзойти своего предка. Если это так, то история о Геракле явно была придумана с целью пропаганды, поскольку Александр отчетливо понимал, что Аорн служил сборным пунктом для его врагов, а поскольку он располагался с фланга его линии коммуникаций с Кабульской долиной и любого возможного пути к переправе через Инд, Александр не мог себе позволить оставить крепость в руках своих противников. Стратегически требовалось занять Аорн, также это было и нравственной необходимостью. Он решил взять его. Он оставил Кратера с частью войска в Эмболине дожидаться подкрепления и, вероятно, в марте 326 г. до н. э. выступил во главе штурмового отряда, чтобы занять Аорн, что он и выполнил в ходе одной из самых своих замечательных горных операций (см. гл. 8). Он оставил Сасигупту с гарнизоном охранять Аорн, а затем в течение нескольких дней преследовал бежавших.