"Военные приключения-3. Компиляция. Книги 1-22

– А нужно ли вообще заканчивать эту работу? – неожиданно спросил Азаров, будто его внезапно осенила какая–то мысль.

– Что–то не понимаю вас, господин Стецюк, – удивленно поднимает брови майор Вейцзеккер. – Вы сами торопили, а теперь…

– А теперь я подумал: есть ли в этом смысл? Не лучше ли сбавить темп работы и начать подготовку кадров для основной нашей цели? Мы отберем тех, кто может быть зачислен в нашу школу, и начнем с ними занятия по утвержденной вами программе.

– А как быть с теми, кого не зачислим? Не все ведь окажутся пригодными для этого.

– Оставим только тех, кого зачислим и кого можно будет зачислить позже, когда присмотримся к ним получше. Кое–кого придется в связи с этим отчислить, но это не беда. Нам и не нужно много рабочих. Работать вообще нужно будет не торопясь, всячески затягивая завершение строительства.

Вейцзеккер некоторое время размышляет, потом удовлетворенно кивает головой:

– Ваша идея с затяжкой работ по сооружению ветки принимается, господин Стецюк. Это надежно замаскирует курсантов нашей школы. Они ведь по–прежнему будут числиться всего лишь путевыми рабочими. Так я вас понял?

– Так точно, господин майор! Тогда и учебные взрывы не станут привлекать ничьего внимания. Взрывные работы на строительстве железной дороги – обычное дело.

– Всё это вы очень толково придумали, господин Стецюк. Сегодня же отдайте все необходимые распоряжения Дерюгину. И подготовьте новый график работы на строительстве с учетом учебных занятий.

– Я думаю, господин майор, целесообразнее всего разбить курсантов нашей школы на две группы. Одна будет продолжать строительство, другая начнет заниматься по программе подрывников–диверсантов. Действия этих групп будут чередоваться в соответствии с учебной программой. Вам ясна моя мысль, господин майор?

– И эта ваша мысль утверждается, господин Стецюк! Мы с вами сегодня же просмотрим личные дела всех работающих на стройке и отберем тех, кого уже можно зачислить. Поскольку все работающие у нас на строительстве так или иначе скомпрометированы перед Советской властью, на них вполне можно будет положиться…

– А я бы полагаться на всех не стал. Даже на тех, кого мы зачислим в школу. Сначала поработаем с ними, а потом уже видно будет, на кого следует полагаться, да и то лишь очень условно, до окончательной проверки их на боевом задании в тылу Красной Армии.

– Это тоже принимается!

«Ну кто бы мог подумать, что у такого болвана, как покойный Куличев, может быть такой толковый племянник?..» – невольно удивляется Вейцзеккер.

– А вы не задумывались над названием нашей школы? – после небольшой паузы спрашивает Азарова Вейцзеккер, протягивая ему пачку сигарет. – Нужно бы назвать ее как–то для конспирации. Может быть, каким–нибудь мифическим именем – «Аид», например, или «Тартар».

– А что это такое, господин майор? – делая вид, будто он впервые слышит подобные слова, простодушно спрашивает Азаров.

– Так называлась у древних греков преисподняя, царство мертвых, – охотно объясняет Вейцзеккер. И, желая блеснуть знанием украинского языка, спрашивает с усмешкой: – А вы про цэ нэ чулы?

– Ни, нэ чул, пан майор, – улыбается Азаров. – Но я бы назвал нашу школу как–нибудь попроще. А то ведь в русском языке имеется слово «тартарары» и употребляют его в тех случаях, когда хотят послать кого–нибудь на тот свет. «Провались ты в тартарары!» – говорится в таких случаях. Не слышали вы разве подобных выражений?

– Этого я действительно не учел, – смущенно признаётся Вейцзеккер. – Ну, а как бы вы сами назвали нашу школу?

– Да хотя бы «Костыль».

– Костыль? – удивляется Вейцзеккер. – Почему «Костыль»? Это непонятно…

– Вот и хорошо, что непонятно. Пусть поломают голову, что это за «Костыль». То ли опора для хромых, то ли стержень для крепления рельсов к шпалам. А курсантам нашим можно и так название это объяснить: с помощью диверсий можно, мол, боеспособных солдат если и не на тот свет отправить, то уж наверняка превратить в калек, нуждающихся в костылях. Вот вам и смысл секретного названия для посвященных. К тому же слово «костыль» вполне железнодорожное и очень ходовое на железнодорожном строительстве.

– Все! – заключает Вейцзеккер. – Принимается и утверждается и это ваше предложение, господин Стецюк! Кодовым названием нашей школы будет «Костыль».

А вечером на квартире начальника полиции майор Вейцзеккер отчитывает Дыбина:

– Есть же толковые люди, черт побери! Настоящие русские умельцы, и они могут работать не только на большевиков, но и на нас. Их только нужно хорошо искать, господин начальник полиции. Я имею в виду в данном случае такого человека, как Стецюк. Найдутся, наверное, и другие.

– А вам не кажется, господин майор… – робко начинает Дыбин.

Но Вейцзеккер не дает договорить:

– Нет, не кажется, господин Дыбин! Я уверен, что нашел наконец именно такого человека, которого давно ищу. А вас не считаю находкой, хотя и не сомневаюсь в вашей преданности немецкой власти и мне лично.

– Спасибо вам, господин майор, за доверие!.. Я всегда рад стараться!..

– Ваша задача теперь, господин Дыбин, – раздраженно прерывает его майор, – обеспечить надёжную охрану строительства ветки и школы. А все распоряжения Стецюка выполнять беспрекословно.

– Слушаюсь, господин майор! – покорно говорит Дыбин, а сам с завистью думает: «Сумел–таки этот ловкач влезть к нему в доверие…»

АЗАРОВА ПОВЫШАЮТ В ЧИНЕ

Поговорить с майором Нефедовым–Дерюгиным, без опасения быть кем–нибудь подслушанным, Азарову удается только к концу следующего дня.

– Я очень рад, Андрей Сергеевич, что мы снова вместе, – тепло говорит он Нефедову, крепко пожимая его руку.

– И снова я под вашим начальством! – Майор Нефедов вспоминает недавнее свое пребывание в концлагере капитана Фогта.

– Везет мне на руководящие посты, – усмехается Азаров. – Давайте, однако, поговорим о деле. Из наших, кроме вас и Лукошко, никого больше нет?

– Еще двое.

– Кто же?

– Молчанов и Залужный. Вы их не знаете, они к нам прибыли из отряда Белоусова. Опытные подрывники. И биографии их должны Вейцзеккеру понравиться. Документы?.. Тоже в строгом соответствии с биографиями.

– Тогда я их включу вместе с вами и Лукошко в первую группу.

– А сколько же будет всего таких групп?