Военспец. Чужое лицо

И придумал Андрей хитрый ход. Он решил днём, после полудня, когда царь прогуливался, в Летнем саду бывать. Либо по вечерам в «Четыре фрегата» заходить, где Пётр бражничал иногда с приближёнными. Можно было, конечно, и прошение подать в канцелярию, только двигаться такая бумага могла месяцами, а то и вовсе в «долгий ящик» попасть.

Он узнал через солдат охраны, в Питербурхе ли Пётр, и устроил настоящую охоту. Вырядившись в лучшее платье, Андрей ходил после полудня в Летний сад, как на службу.

Но у царя свои планы: то в Адмиралтействе он, то в Петропавловской крепости, то в Стрельне.

Но всё-таки через неделю Андрей сподобился. Пётр собственной персоной с неизменной тростью в руке прогуливался по дорожкам в тени деревьев. Немного поодаль, метрах в десяти, его сопровождала пара гвардейских офицеров – для охраны и поручений.

Андрей неспешной походкой шёл ему навстречу, и получалось, что встреча эта случайна.

За несколько шагов до государя Андрей снял шляпу и склонил голову.

– Француз! – узнал его государь.

– Рад встрече, государь. А француз… Да какой я уже француз после стольких лет жизни в России?

– Верно! А ведь за мной должок, о сём помню…

– Какой?

Андрей лукавил – он помнил об обещании Петра. Но не напоминал, не набивался на приём – надеялся на встречу.

– Ой, шельма! За заслуги твои перед Отечеством моим, вручённым мне Господом, жалую тебя бароном и дворянским званием. Заслужил трудами своими, ратными и работными.

Пётр приподнял трость, и к нему тут же подбежал гвардейский офицер. Он раскрыл деревянный чемоданчик, оказавшийся своеобразной переносной канцелярией – с чернильницей, стопкой бумаги и очиненными перьями.

– Пиши указ.

Пётр стал диктовать. Дойдя до реквизитов, запнулся:

– Как именовать тебя?

Андрей махнул рукой:

– На русский манер – Андреем Михайловичем Кижеватовым.

– Надо же! – изумился царь. – Имя и отчество – понятно, перевёл. А фамилию?

– Придумал, – не стал скрывать Андрей.

– Быть посему! – Царь взглянул на гвардейца: – Записал?

Офицер скрипел пером. Раскладную столешницу держал один офицер, писал другой.

– Всё, государь! – Офицер промокнул лист. Бумага не простая, с гербом вверху и вензелями.

Пётр пробежал глазами текст и протянул руку. Офицер вложил в неё перо, царь размашисто расписался и взмахнул листом, подсушивая чернила.

– Держи! Отныне ты дворянин, можешь пользоваться всеми правами: посещать дворянские собрания, назначаться на должности.

– Премного благодарен, государь. Просьба у меня к тебе ещё есть.

Пётр нахмурился:

– Какая?

– Завод хочу поставить в граде твоём, на окраине, – станки выпускать. Землицы прошу.

– Хм, дело потребное. А прошение есть?

– Есть! – Андрей достал из рукава бумагу. Пётр, не читая, отдал её офицеру.

– Генерал-архитектор Леблан план города имеет, он и будет заниматься. Сам ему прошение твоё изустно передам, полагаю – не замылит. Узнаешь в моей канцелярии в Летнем дворце.

Офицер спрятал прошение в чемоданчик и сложил его.

Андрей взмахнул шляпой – он и так отнял время у царя.

Пётр прошествовал мимо, но потом остановился, обернулся.

– Флот создаю, – сказал он Андрею, – пушки корабельные делать зачинай. А ещё приборы точные потребны – хронометры, астролябии, секстаны, компасы. Возьмёшься?

– Сначала завод построить надо, государь. А над приборами всерьёз подумаю.

– Подумай. А всё же ты француз… – Государь как-то скривился. Андрей оторопел. – Барон ты с сегодняшнего дня, а государя даже чаркой вина не угостил. Не зря говорят, что все французы скупердяи.

– Прости, государь, не скупердяй я. Побоялся, что ты за один стол с мануфактурщиком побрезгуешь сесть.

– С простым не сел бы. Но ты батареей своей здорово помог. Я ведь наблюдал за тобой, а после виктории с офицерами разговаривал. Все о тебе только хорошее говорили. А я и с простым солдатом за один стол сесть не погнушаюсь. Ты же отныне дворянин за заслуги.

– Когда прикажешь стол накрыть и где, государь?

– Неуж «Четыре фрегата» не знаешь?

– Знаю.

– Вечером будь.

– Непременно!

Государь удалился неспешной походкой, Андрей же перевёл дух. Всё удалось как нельзя лучше. Он направился домой, положил указ Петра в шкатулку, дважды перечитав перед этим, и вызвал Евграфа:

– Нарядись поприличнее, идём в «Четыре фрегата». Ноне царём жалован дворянином и баронским званием за битву со шведами под Полтавой. Будем праздновать. Сам Пётр обещал быть на ужин. Будет повод тебе его увидеть, а повезёт – так и познакомиться. Государь прошение о земле взял, под заводик. Просьбу высказал – хронометры, секстаны да компасы делать. Флот государь строить начал, пушки корабельные от меня требует. Пушки-то я сделаю. А вот часы да прочие тонкие механизмы уже за тобой, сам вызвался.

– Я не о тех часах говорил, – растерялся Евграф.

– Теперь отступать поздно. Желание царя – почти приказ. Да не стой ты столбом, переодевайся!

Оба вскоре поспешили к трактиру. Там пока было немноголюдно, и Андрей сделал заказ на тридцать персон.

– Столько принять не можем, вечером будет государь, – сразу заявил трактирщик.

– Вот с ним и будем праздновать. Меня сегодня бароном Пётр Алексеевич жаловал.

– Прощения прошу, ваше благородие, всё будет в лучшем виде. Полагаю, к восьми вечера будет в самый раз, обычно государь в это время приходит. Он погорячее любит, с пылу с жару.

Видимо, трактирщик изучил все привычки Петра.

– А мы пока погуляем.

И верно, чего сидеть в трактире битых три часа?

Но вместо гуляния они вернулись домой.

– Идём на кухню, надо по куску масла съесть, – распорядился Андрей.

– Зачем? – не понял Евграф.

– Ты Петра Алексеевича не знаешь. Он любит гостей допьяна напоить, а масло опьянеть не даст.

– Не знал.

– Как государь за тобой наблюдать не будет, ты вино под стол выплесни. Иначе через час тебя уносить впору будет. Землю по велению царя архитектор Леблан под заводик выделит, а дальше уже дело за тобой.

– Это правда?

– Ты о чём?

– Что государь тебя сегодня бароном жаловал?

– Правда. За литьё пушек, за то, что я со своей батареей – пушками, канонирами – добровольно со шведами пошёл воевать.

– Ух ты! Я не знал!

– По-моему, неплохо получилось. Много мои парни шведов положили.

– Эх, меня там не было!

– Успеешь ещё, какие твои годы! Ты лучше вот что: на ужине сиднем не сиди. С Петром Алексеевичем знатные люди будут. Познакомься, вполне может быть, что это тебе пригодится. В свите Петра главные люди – Меншиков, князья, начальники канцелярии. Улыбнись, весёлую историю расскажи – другого случая может не представиться.