Воин бессознания

– Сами вынудили, – угрюмо вымолвил Алексей. – Зачем так поступать?

– Почему вынудили? – прозвучало с искренним, неподдельным удивлением.

– Ещё спрашиваешь. Сначала одного заперли, а теперь ещё и издеваетесь, – понёсся гневный выброс.

– Никто тебя не запирал. Ты ведь отказал во взаимодействии всем своим соседям. А кое-кому дважды, – прозвучало акцентированно. – Они сделали соответствующие выводы и решили тебе не мешать. Соберёшься возобновить контакты – сообщи. Личное пространство теперь полностью чистое и свободно от коммуникаторов, поступай с ним как захочешь. Ты ведь оператор, сам в состоянии миры объединять.

Алексей опешил; повисла пауза. Немного погодя виновник торжества робко сказал:

– Я посчитал их немыми. Почему со мной никто даже не заговорил?

Объёмный собеседник сперва замер в недоумении, странновато поглядел на оппонента, затем продолжил диалог:

– Ты, получается, ничего не слышишь?.. Поразительно. Что произошло? Ты с какой планеты вообще?

Алексей затихарился, справедливо полагая, что своими нелепыми высказываниями роет себе яму. Наконец с экрана полетело старое предложение:

– Тебе стоит прибыть в распределительный центр, здесь всё обсудим и решим, что с тобой делать. Готов?

Альтернативы не было, и Алексей кивнул в ответ. В следующий миг видео померкло, а самая интересная, в человеческий рост, панель на стене исчезла и образовался проход. Алексей с опаской заглянул вовнутрь – темно и ничего не видно, хоть глаз выколи. Инстинкты самосохранения заставили сначала запихнуть туда ногу. Тьма будто обволокла её, поглощая свет, льющийся с потолка родного дома. «Будь что будет», – путешественник выдохнул и шагнул в неизвестность.

* * *

«Помещение просторней, чем у меня, раза в четыре», – вынырнув из телепорта, Алексей огляделся. Убранство комнаты по стилю напоминало минимализм: справа, к уже знакомой стене, испещрённой сотами, прилегала, скорее всего, панель связи; а вот левая поверхность отличалась и была сплошь зеркальной. Посреди комнаты стояли три кресла. В одном из них располагался приятный темноволосый мужчина и широко улыбался дорогому гостю.

– Рад тебя видеть, присаживайся, – хозяин указал на одно из кресел, а когда Алексей принял сидячее положение, спросил: – Что случилось с твоим уровнем?

«У вас такие технологии и способности, а ты не знаешь, кто я», – подумал гость и сказал вслух:

– Можно подумать, сам не знаешь?

– Могу и сам, если позволишь. Здесь полная свобода обмена. В личные процессы без разрешения вмешиваться запрещено. Уровень развития не позволяет.

Теперь картинка определённо начинала складываться. Алексей решил импровизировать:

– У меня действительно возникли проблемы, и, правда, нужна помощь. Ведь если я правильно понял, то могу не объяснять причину.

– Ты правильно понял.

– Какие у меня варианты в текущей ситуации?

– Предлагаю отправиться в карантин для диагностики и выработки стратегии восстановления. Предоставишь личные архивы?.. Очень любопытно, как ты умудрился так деградировать.

– То есть в карантине невмешательство не действует?

– А чего ты ожидал? Ты, похоже, совсем ничего не помнишь и никого не узнаёшь. Неору огорчил – девушка так «плакала». Ты ведь в ней прежде души не чаял – не разлей вода были.

Алексей вспомнил давешние приключения, затем солёный дождь, ничего себе – девица разрыдалась, и начал оправдываться:

– Она меня чуть хищнику громадному не скормила. Что я должен был подумать?

Собеседник вдруг рассмеялся, а спустя… весело прокомментировал:

– Потрясающе… Это Морк, один из операторов, он такой душка. Помочь хотел.

«Как же, как же, оставил бы от меня рожки да ножки», – подумал Алексей, с дрожью вспоминая жуткое Чудо-юдо, и сказал вслух:

– Он так на меня посмотрел…

– Тебя синхронизировать хотели, а ты взял и удрал.

– А объяснить нельзя? – буркнул Алексей.

– Как же тебе объяснить, если ты в доступе отказываешь: сопротивляешься, бегаешь ото всех, не веришь никому.

– Но ты же нормально говоришь.

– Я проводник – работа такая – со всеми общаться и сканировать коммуникативные способности. Восстанавливать, осуществлять сложную настройку и обучать не моя прерогатива. Придётся тебя в карантине «рентгеном» просвечивать. Как иначе?

– А потом? – с тревогой поинтересовался Алексей.

– Потом синхронизируем сознание с соответствующей системой. Ты чего-то боишься?

«Не то слово», – подумал гость. Он представил Борю, который ждёт его с распростёртыми объятиями. Меж тем радушный хозяин продолжал запугивать гостя, выдавая одну страшную новость за другой:

– По твоим частотным излучениям я уже могу определить принадлежность. Ты настолько неуравновешен, что…

Алексей заёрзал в кресле:

– Значит, моя судьба решена?

– Твоя судьба – это твоё личное дело. Независимо от принадлежности, ты свободен, пока не выразил намерение следовать куда-либо. Такие здесь правила. Только твой нынешний уровень не позволит сосуществовать с местным окружением. Даже если захочешь извиниться и вернуть отношения, теперь не дотянешься, энергии не хватит. И мне не под силу передать, нет полномочий, да и запрещено. Только лично, – хозяин миграционного центра пристально посмотрел в очи легкомысленному соседу и уточнил: – Ты сам-то чего хочешь?

– Здорово, что свободен, – гость облегчённо выдохнул. – Мне бы попроще, без живых речек, непонятных глухонемых существ. Подстать моему уровню есть что-нибудь?

– Разумеется, только… Ты хочешь отказаться от вверенного объёма? – проводник изумлённо поглядел на безумца. – Такое решение обратной силы не имеет.

– Это мой выбор, рассказывай, – без тени сомнения произнёс Алексей.

«Лучше на здешних задворках, чем на родине в бандитской кабале».

– Как скажешь. Можешь отказаться от карантина и отправиться в одну из резерваций, – хозяин кивком указал на волшебный экран.

Панель ожила, и начался показ доступных для Алексея секторов.

– Как я ранее объяснял, у нас главенствует принцип свободы выражения, соответственно, каждый может выбрать любую дорогу…

– Что, и убивать можно? – спросил Алексей.

– Естественно. Только учти, что резервация с таким уровнем содержит родственные организмы, и будь готов к взаимодействию с себе подобными. Принцип подобия – одна из руководящих основ.

– Совсем забыл, а что происходит с тем, кто нарушает принцип невмешательства?