Воин древнего мира

— А где генерал Кхай? — спросила она. — Скороход нубиец явился вчера вечером в мой лагерь и сказал, что Кхай скоро будет здесь.

— Он идет, — ответил Манек. — Я видел его с горы, но движется он медленно. Кемет — не всадник, Ваше Высочество.

— Да, я помню. Ну, если он все еще не научился ездить на голой спине лошади, посмотрим, как он будет сидеть в седле.

Она снова рассмеялась.

Пока царица всматривалась в низкие отроги гор на юге, прикрывая ладонью глаза от яркого солнца, Манек разглядывал свою повелительницу. Ему нравились ее ноги в коротких штанах из мягкой кожи кролика, ее тонкая талия, упругое тело и чистая кожа без единого изъяна. Аштарта стала более женственной с тех пор, когда он видел ее в последний раз. Теперь она выглядела настоящей царицей, а не принцессой, которая вела себя, как мальчишка-сорванец.

— Вон там, — внезапно закричала Аштарта. — Взгляни!

Манек посмотрел туда, куда она показывала, и увидел то, что вначале заставило его открыть от удивления рот, а потом улыбнуться. По склону невысокого холма, менее чем в миле от места, где они стояли, спускались восемь огромных нубийцев с открытыми носилками. Они бежали легкой рысцой и пели, двигаясь в едином ритме. На носилках сидел Кхай. Через четыре или пять минут нубийцы добрались туда, где их ждали Аштарта и Манек, опустили носилки на землю и пали ниц.

Когда Кхай сошел на землю, Аштарта обняла его, как и Манека, и снова воцарилась тишина, пока они разглядывали друг друга. У Кхайя раздалась грудная клетка, плечи стали широкими, глаза казались более голубыми, а светлые волосы еще светлее, чем раньше.

Царица почувствовала, как щеки ее заливает румянец, и, потупившись, спросила, указывая на нубийцев:

— Кто они? И почему они не встают?

— Они твои, кандасса, — засмеялся Кхай. — И даже если им придется лежать так целый день, они не встанут, пока ты не прикажешь.

— Тогда скажи им, чтобы поднялись, — попросила она.

— Ты сама должна приказать им, — ответил Кхай, — потому что я больше не отдаю им приказов, а если и прикажу что-то, они не станут мне подчиняться. Эти восемь рабов принадлежат тебе, царица.

Кандасса неуверенно повернулась к распростертым на земле рабам.

— Встаньте, — приказала она. — Немедленно.

И они тут же вскочили на ноги.

Аштарта отступила на шаг от гигантов, нависающих над ней, — огромных черных воинов с телами, раскрашенными яркими красками. Из курчавых волос нубийцев торчали перья.

— Посмотри, Манек, ты только посмотри, кого мне привел Кхай!

— Да, — Манек с восхищением оглядел нубийцев и шагнул вперед, чтобы пожать руку Кхайю. — Великолепные воины, но носилки не слишком удобный способ передвижения. Я думаю, Ваше Высочество, что вы предпочтете лошадь.

Оба мужчины засмеялись и обнялись. Затем Манек добавил:

— Не только Кхай принес подарки. Взгляни. — Он достал из кармана пригоршню крупных драгоценных камней, переливавшихся всеми цветами радуги. В руке полководца они напоминали огни. — Сидонцы прислали тебе целый сундук! — сообщил он кандассе. — Это лишь малая часть.

Манек помолчал, но вскоре заговорил снова:

— Я привел домой твоих воинов, хотя четыре тысячи уже никогда не вернутся. — Потом он кивнул на огромный лагерь, разбитый выше по склону.

— Мы тоже понесли большие потери, — сообщил Кхай. — Но я привел с собой пополнение. Ваше Высочество. Если вы скажете своим телохранителям, чтобы они пригласили своих товарищей...

— Моим телохранителям? — Она в удивлении уставилась на него. — Своих товарищей?

Кивнув, Кхай показал на нубийцев.

— О! — поняла Аштарта и сделала так, как он предложил.

Огромные нубийцы тут же резко и оглушительно засвистели, и свист эхом разнесся по склонам, испугав оленей и птиц. Когда эхо затихло, послышались другие звуки: топот ног и стук ассагайев [6] о кожаные щиты.

Звуки быстро переросли в оглушительный грохот, и вскоре из-за холма показался такой отряд, что Аштарта и Манек не могли произнести ни слова от удивления.

Воины шли, разделившись на две группы по пятьдесят человек. Отряд нубийцев остановился менее чем в сотне ярдов, бойцы одновременно в последний раз топнули ногами, сотрясая землю. А за ними шли войны-кушиты — зрелище, невиданное доселе в степях Куша.

6

Ассагай — метательное копье с железным наконечником.

Когда царица смогла говорить, она повернулась на запад и помахала желтым платком высоко над головой. Вдалеке дозорный поднял руку, сообщая, что заметил сигнал, и тогда кандасса сказала своим полководцам:

— Вы думали перещеголять свою царицу, решив, что она вернулась домой с пустыми руками? Вы ошиблись!

Послышались крики всадников и удары кнутов.

В первое мгновение Кхай был поражен, а потом его обуяла дикая радость. Он смеялся и кричал, размахивая руками и потрясая кулаками, потому что с запада стройными рядами с грохотом к ним неслась тысяча, нет, две тысячи колесниц. Их колеса сверкали в солнечном свете.

Этого было достаточно, слишком много для одного дня. Кхай не хотел смущать Аштарту и решил подождать перед тем, как преподнести ей десять тысяч железных мечей. Да, позднее... Вначале он покажет их кандассе, а затем, затем — Хасатуту!

Глава 6 Кхай и Кандасса

Допоздна Аштарта, ее полководцы и вожди племен разговаривали и строили планы на будущее, сидя вокруг стола в огромном шатре. Семь магов тоже находились тут. Они пришли с юго-запада вскоре после воссоединения племен. После полуночи, когда собравшиеся обсудили все планы — по крайней мере, в общих чертах — съели мясо и опорожнили множество кувшинов с вином, снаружи налетел ветер — жгущий, как зажженный людьми огонь. Когда он ворвался в огромный зал, в светильнях затрепетало пламя. Это был хамсин — ветер западных пустынь, которые, как гласили легенды, простирались за землей гиксосов. Хамсин будоражил кровь людей, как великие ветры будоражат океаны.

Когда он налетел, семь магов закивали головами и улыбнулись многозначительными улыбками, а затем одновременно забормотали что-то неразборчивое. Они сидели отдельно от других, и, похоже, никто не обращал на них внимания. Поскольку дела все были сделаны, а вожди хотели вместе выпить, вспомнить старое и поговорить о пустяках, Аштарта решила покинуть зал. Ее сопровождали внушающие благоговейный страх нубийцы с бесстрастными лицами. Телохранители держались на почтительном расстоянии, вооруженные тяжелыми, толстыми палицами из твердого дерева с длинными ручками. Но перед тем, как покинуть зал, царица остановилась перед семью магами и спросила:

— Хамсин тоже прислали вы? Я думаю, нет, потому что это его время года... Или вы просто приблизили его появление на день или два? А если это так, то зачем?

— Мы не звали его, Аштарта, — тихим голосом ответил желтокожий маг. — Хотя это было бы неплохо и помогло бы нам. Через шесть дней, когда твои воины отправятся на Кемет, хамсин высушит земли, превратив их в твердую дорогу. Только самые глубокие болота, которые не успеют высохнуть, могут задержать твои армии. Но мы сейчас тут ни при чем. На этот раз котел мешали другие руки...