Воин из-за круга

– Мы уже разгневаны, – сказал Шендрегон и улыбнулся.

Ди Оран похолодел. Он понял, что Аина его перехитрила. Она уже давно что-то задумала и теперь пытается расправиться с ним руками этого хилого бесплодного недоноска. Канцлер лихорадочно размышлял, как ему поступить. Нельзя делать ошибок, нельзя упорствовать, нельзя разжигать этот гнев. Он еще не готов покончить с Аиной, она ему нужна. Надо все обратить в шутку. Надо обмануть их…

– Государь, должен признаться, но в последнее время женщины меня не интересуют, – сказал он. – Я больше склонен к мальчикам. Есть такой грех.

– Да? – Шендрегон засмеялся. – Ну, это дело другое. Теперь нам понятно, почему вы так себя ведете.

– Ложь! – сказала Тасси.

– Что ты сказала? – Ди Оран побледнел.

– Я говорю – ложь! – Аина ап-Аннон вышла из-за спины императора и глянула на ди Орана так, что канцлер похолодел. – Ваш канцлер, государь, – могущественный маг. Волшебник. А магия требует от человека больших жертв. Например, безбрачия. Нерастраченная сексуальная энергия хорошо переводится в магическую.

– Что ты там болтаешь, сумасшедшая девка? – Ди Оран с ужасом понял, что Аина его предала. – Не забудь, кому ты служишь!

– Есть правило, Джел, – королева халан-морнахов заговорила на языке сидов, скрестив руки на груди. – Наверное, ты знал о нем, но забыл. Если халан-морнах служит тебе, не вступай в сговор с его врагами. Кирнан – мой враг. Ты спросил у него мое имя, значит, ты искал способа убить меня. Ты ведь узнал у него мое имя, не отрицай. Я прочла это в твоем сердце. Ты вступил в сговор с моим врагом. Наш договор расторгнут. По твоей вине, Джел. И потом, ты собираешься убить этого славного юношу. Ты ведь за этим пришел сюда, не так ли?

– Ты тоже кое-что забыла, – сказал ди Оран тоже на языке сидов, хотя от ужаса сердце у него будто покрылось льдом. – Я знаю имя. Назвать его?

– Назови. Только помни, одна неправильная буква, и ты умрешь.

– Тасси, о чем вы говорите? – спросил Шендрегон. – Мы не понимаем этого языка.

– Мы спорим, государь, – с улыбкой ответила Тасси-Аина. – Канцлер не понимает, что поступил неправильно. Мне он надоел. Не хочу его больше видеть.

– Мы тоже не хотим, – Шендрегон показал ди Орану на дверь. – Убирайся вон! Мы не нуждаемся более в тебе.

– Ну что же, если такова благодарность за верную службу… – Ди Оран шагнул к двери, потом вдруг повернулся и посмотрел на императора. – Знает ли государь, кто стоит у него за спиной?

– Убирайся, мы не желаем тебя слушать!

– Божественный император! Император, наделенный силой воскрешать мертвых! – Ди Оран захохотал. – Да ты просто шут, глупый мальчишка, возомнивший себя богом! Это я истинный чудотворец! Я спас когда-то проклятую суку, наказанную людьми и сидами, вывел ее из пустоты и вернул к жизни. Я подчинил себе самую могущественную магию, которая только есть на свете! Это не ты оживил труп Тасси. Это не Тасси, дурачок! За твоей спиной стоит халан-морнах, который когда-нибудь свернет твою тощую шею, если меня не будет рядом. Я и только я могу держать эту тварь в подчинении. А ты перед ней беззащитен. Хочешь, я сейчас прикажу, и она убьет тебя? Хочешь?

– Джел, твои шутки нам не нравятся, – Шендрегон побледнел так, что даже слой пудры на его лице не скрывал этой страшной мертвенной бледности. – Тасси, что он говорит?

– Он сошел с ума, государь, – равнодушным тоном ответила блондинка.

– Нет, это Шендрегон Первый сошел с ума! – Джел наставил на императора указательный палец. – Есть грань, за которую смертному лучше не заходить. Ты зашел за нее, юноша. Твоя столица во власти вампиров, а ты сам – их заложник. Прогонишь меня – умрешь лютой смертью, заеденный этими тварями. Я твой единственный защитник, больше некому тебя защитить.

– Ты мне надоел, – сказала Тасси и шагнула к канцлеру. В ее глазах Джел ди Оран увидел свою смерть и решился:

– РИВГЕЙН!

В первую секунду Джелу показалось, что лицо Тасси потемнело, а глаза провалились, будто глазницы. И еще он услышал вздох, тихий и сокрушенный.

– РИВГЕЙН, – повторил маг, – РИВГЕЙН!

Тасси покачнулась. А потом глянула на ди Орана, и канцлер будто в кошмаре увидел в ее взгляде торжество.

– Я предупреждала тебя, Джел. Я говорила с духом Кирнана, и он сказал мне, что обманул тебя, – сказала она. – Меня звали не Ривгейн.

Канцлер прожил еще несколько минут. Он хрипел и стонал так страшно, что обе наложницы в ужасе бросились к дверям зала, но выбежать не успели – Аина забрала их жизни. Ди Орана она мучила гораздо дольше. Потом, когда маг умер и его обескровленное тело упало к ногам Аины, Черная принцесса Вирхейна перевела взгляд на императора. Шендрегон лежал на ковре около кресла – он лишился чувств.

– Я свободна, – сказала Аина ап-Аннон. – У меня есть свобода и Хорст. Теперь, если Хорст выполнит все, как нужно, я открою оставшиеся пять врат одновременно.

Ди Марон спал, и дух его витал в пустоте. Ощущение полета было приятным и захватывающим. Сверху земля казалась такой маленькой, но поэт мог видеть все, что на ней есть, в мельчайших подробностях – и деревья, и блестящие зеркальца озер, и колышущиеся под ветром цветы. А потом он внезапно обнаружил, что стоит на берегу одного из тех озер, которые видел с высоты небес, и рядом с ним стоит Раска. Саганка была в белом платье и выглядела необыкновенно красивой.

– Какой сегодня день? – спросил ди Марон.

– Суббота, – сказала Раска. – Завтра будет твой день, Уэр. Видишь, я надела ради тебя самое нарядное свое платье. Я хочу, чтобы ничто не омрачило твоего счастья.

– Почему завтра наступит мой день? Произойдет что-то особенное?

– Завтра ты выполнишь то, для чего Единый послал тебя в этот мир. Помнишь, я говорила тебе, что ты элькадар, избранный? Сегодня избранный встретится с избранными. Воля Единого будет выполнена.

– А что будет потом?

– Потом? – Раска улыбнулась. – А потом я приду к тебе. Ты ведь хочешь меня видеть?

– О да! Я ведь люблю тебя, Раска. Я это понял, когда мы расстались.

– Чего ты хочешь больше всего?

– Обнять тебя. Заглянуть в твои глаза. Испытать вкус твоего поцелуя.

– Обещаю тебе, что твои желания исполнятся. Но не сейчас. Слышишь, тебя зовут?

– ТРЕВОГА!

Ди Марон открыл глаза. В каморке было темно, а внизу что-то громко кричали. За окошком метались огненные сполохи. Поэт вскочил со своего ложа, натянул сапоги и бросился к окну.

По долине шел огненный вал – сотни крошечных огоньков, сотни зажженных факелов в руках воинов приближающейся армии. Вот почему в Ай-Рахе суматоха. Волахи готовятся встретить незваных гостей.