Воин пепла

– Не раньше, чем вы объясните, зачем напали.

– Напали? – Тайен невесело усмехнулся. – Все-таки в Гирантисе живут потрясающе невоспитанные люди, которые категорически не умеют представляться перед тем, как пытаться кого-то убить. Я боялся, что Эль уже мертва, только поэтому и ворвался в комнату! Скажи кто-нибудь, что нас тут собственнолично ждет потомок Варона Света во Тьме, я бы вежливо постучался и попросил Караса не доставать кинжалы!

– Зачем вы убили жрецов? – настойчиво повторил Халид.

– Да не трогали мы их! Зачем нам сначала убивать кого-то, а потом приходить сюда поодиночке, чтобы вам было легче нам перебить? Скорее всего, от ваших жрецов приказала избавиться женщина, за которой охотимся и мы. Я прошу, давайте просто поговорим. Я уже устал… – Тайен раздраженно вытер с усов набежавшие красные капли. – Проливать кровь.

Халид помолчал. Затем он оглядел своих людей и сказал:

– Насир, пожалуйста, останься и присмотри за этой женщиной. Сайф, Гази, вы тоже побудьте здесь. Остальные могут идти.

Тайену понравился его тон. Певец не приказывал, а просил. Этот демон сильно отличался и от твари из-под аль-Нуили, и от чудовища, которого они вчера видели мертвым на улицах Небесного города. Неужели таким и должен быть потомок одного из вестников?

Когда Халид предложил сесть за круглый столик, который возвышался над ковром всего на ладонь, Тайен с удовольствием принял его предложение. Карас стоял до последнего и не убирал кинжал, хмуро следя за тем, как наемники скрываются в коридоре. Сел целитель лишь тогда, когда прислужник принес на подносе кувшин с вином и несколько хлебных лепешек и сам Халид присоединился к Тайену.

Маг обернулся на Эль. Жрец заставил ее опуститься на колени и вытащил кляп, но не развязал руки и все еще держал нож у ее шеи. Привлекательное лицо ашари исказилось от бешенства. Самым мягким из ругательств, которыми она осыпала Насира, как только смогла говорить, был памятный по вчерашнему дню «болтунец». Тайен не знал, действительно ли жрец бессилен в любви, но кривился он так, будто ему было противно прикасаться к Эль.

Хотя, возможно, причина крылась не в женщинах вообще, а в самой ашари. Под глазом Насира тоже красовалась отметина от кулака.

– Освободите меня! – возмущенно выкрикнула Эль.

– Мне жаль с тобой так обращаться, – мягко ответил Халид, – но женщина, которая встала на исконный путь мужчины, путь воина, должна быть готова к тому, что с ней будут обращаться, как с мужчиной. Мой взор ясен, и я вижу, насколько ты опасна на самом деле. Твоя магия суть ложь и извращение природы.

– И это говорит тот, кто сам использует чужой облик?!

Южанин погрустнел. Он опустил голову и…

Его внешность изменилась. Теперь за столом сидел прекрасный юноша с кожей цвета кофейного напитка, в который добавили молока. Огромным миндалевидным глазам певца с густыми ресницами позавидовала бы любая женщина, точно так же как и густой гриве его темных волос. В нем не находилось никакого сходства с демоницей из аль-Нуили, и в то же время с одного взгляда можно было понять, что эти двое из одного рода.

Стоило Тайену моргнуть, как лицо Халида снова поменялось. Маг вздрогнул, подавляя тошноту.

Демон, наимерзейший демон. Выросты на скулах, по-звериному черные глаза без белков, обезображенная кожа, покрытая какими-то пятнами, похожие на следы от язв…

– Так, наверное, будет лучше? – скромно спросил певец. Его мелодичный голос никак не вязался с отвратительной внешностью. – Это мой подлинный облик. Если вы согласны видеть меня таким…

– Я думаю, нет нужды ломать привычки ради гостей, которые не собираются здесь задерживаться, – прервал Тайен. – Мы согласны видеть вас таким с таким лицом, какое вы сами выберете.

– Спасибо, – помедлив, ответил Халид.

Мгновение – и перед ними сидел все тот же невзрачный южанин средних лет с короткой бородкой.

– Поистине внешность не говорит о человеке ничего, – пробормотал Карас.

– Я не человек, – возразил певец.

– Но ты пытаешься им быть.

Халид пристально посмотрел на него.

– Я пытаюсь служить Всесоздателю самым лучшим образом из тех, что мне позволяют обстоятельства. Жители Небесного города поклоняются таким, как я, но не готовы принять демона, который восхвалял бы Всесоздателя своими песнями в главном соборе Гирантиса. Поэтому они слышат в Золотом храме мужчину по имени Халид, как до него слышали его отца, а до него – отца его отца. Но хотя мне интересно, откуда вам известно обо мне, мы собрались здесь не за этим. Много лет назад я взял на себя заботу об этом месте, и я хочу знать, что за люди ему угрожают и кто убивает жрецов. Они были моими друзьями, – тихо добавил он. – В знак своих благих намерений, чтобы вы не боялись предательства с моей стороны, по давней традиции Гирантиса я предлагаю вам преломить со мной хлеб и выпить вина.

– Того же вина, которым ты напоил ее? – Карас оглянулся на Эль. – От нее разит микстурой, которой усыпляют раненых перед тяжелыми операциями. Удивлен, что она еще способна шевелиться.

Щеки ашари порозовели. Кажется, она стыдилась того, как легко ее оказалось обмануть.

– Вино чистое, я буду пить его вместе с вами, – оскорбился Халид. – Однако я пойму, если вы откажетесь. В ваших странах, должно быть, нет такой традиции, и у меня нет причин ждать, что вы станете соблюдать обычай.

– Клянусь своей матерью, мы его соблюдем, – твердо произнес Тайен.

Он решил не говорить вслух, что у них и выбора-то не было. Певцу ничего не стоило испепелить незваных гостей щелчком пальцев, и Тайен вряд ли успел бы ему помешать. А если бы и успел, оставались еще наемники и воинственно настроенные жрецы, так что шансы выбраться из храма в любом случае резко сходили на нет. Жаль, что об этом, кажется, не догадывались ни Карас, ни Эль. Иначе какого Херна они упирались?

– Я прошу только об одном, – добавил маг. – Освободите девушку и дайте ей сесть за стол. Я искренне сочувствую тому, что вы потеряли друзей, и надеюсь, вы понимаете, почему я тоже не хочу, чтобы моим друзьям выкручивали руки. Мы все равно целиком в вашей власти.

– Я вижу, ты разумный человек, – одобрил Халид. – А твоя подруга – настолько ли она разумна, чтобы попросить у Насира прощения за то, что она пыталась соблазнить и обмануть его, Божьего служителя?

Эль гордо задрала подбородок и выдавила из себя:

– Приношу ему свои извинения.

Халид нахмурился, однако жрецу кивнул. Скоро ашари устроилась возле Тайена, потирая запястья. После отравы она едва двигалась, но глазами стреляла так, что позавидовали бы многие здоровые женщины. Тайен, якобы проверяя, все ли с ней в порядке, сжал ее локоть и сделал глазами знак, чтобы Эль молчала. Не хватало еще, чтобы кровожадная девица все испортила.

Певец тем временем разлил вино по кубкам и разделил хлеб на части. После того как он произнес несколько ритуальных слов, каждый за столом выпил по глотку и откусил кусочек от лепешки. Даже если некоторых, таких, как ашари, пришлось пихнуть, чтобы они при этом не скрипели зубами.

Много пить Тайен не собирался, особенно помня о том, чем жрец напоил Эль. Однако вино оказалось прекраснейшим. В элирии за него пришлось бы выложить крупную сумму. Подумав, маг осушил кубок до дна.

Умирать – так с песней.