Воин Яровита

В общем, примерно так этот город, не ради красного словца прозванный Великим, выглядит со стороны. Однако я не зря подолгу беседовал с беглым волхвом Берестом, и вчитывался в донесения варяжских купцов с Руяна исправно передающих в ОБК все городские новости. Поэтому о положении дел в республике мне известно гораздо больше, чем простому мореходу, и я понимаю, что у Новгорода проблем хватает. Ну, а раз так, то мы этим постараемся воспользоваться.

Например, в минувшие два года новгородцы потеряли несколько торговых насадов, которые ограбили шведы, и если бы варяги не атаковали Сигтуну и не прикончили короля Сверкера Кольссона, то новгородцы лишились бы фактории на острове Готланд, а так же всех своих поселений в Южной Финляндии. И хотя эта беда прошла стороной, зато остальные все здесь. Не так давно дикари из племени емь атаковали Ладогу, убили много местных жителей, на время блокировали Волхов и, понеся большие потери, отступили на север. Теперь против них выступили карелы, давние союзники Новгорода, и ополчение из самых отъявленных ладожских и новгородских головорезов. Кроме того, минувшей зимой город в очередной раз поменял князя. Был Ростислав Юрьевич сын Юрия Долгорукого, а теперь вместо него ставленник Всеволода Ольговича князь Святополк Мстиславич сын покойного Мстислава Великого и родной брат непонятно куда исчезнувшей Ингеборг Мстиславны. На этой почве в городе между сторонниками Мономашичей и Ольговичей идет необъявленная "холодная война", и если бы не новый посадник Судило Иванкович, то в Новгороде могла бы разгореться кровавая битва. Однако городской глава всех держит в кулаке, да и епископ Нифонт ему помогает, и потому в Новгороде относительно спокойно, кулачные бои случаются, не без этого, но до покушений на князя или убийства дружинников, не доходит.

Вот такая вот нездоровая суета, которая дополняется тем, что несколько лет назад от Новгорода в очередной раз на недолгий срок отпали Псков, Опочка, Остров и Изборск, и теперь между двумя торговыми республиками идет активная дележка границы. К этому же можно добавить предстоящую свадьбу князя Святополка, к которому едет невеста, двадцатидевятилетняя дочь Оломуцкого владетеля Оттона Черного по имени Евфимия. Плюс ко всему развивается спор за суздальскую пятину, которую князь Гюрги (под этим именем по всей Руси известен Юрий Долгорукий), не желает передавать новому новгородскому правителю. И совсем уж пустяком на общем фоне смотрится уничтожение весенним половодьем Великого моста через Волхов, который соединял Софийскую и Торговую стороны города.

Интересно Новгород живет. Правда? Да, не заскучаешь, а теперь в этот бурлящий котел из страстей, амбиций и природных катаклизмов, еще и наше посольство добавится. Это, значит, чтобы новгородцам совсем нескучно стало. Ну, а поскольку в городе три основные партии: княжеская, владычная и торговая, то рады нам будут, конечно же, не все. Нынешний князь сам по себе не особо силен, да и ума у него не шибко много. Поэтому все, что ему остается, это примкнуть к одной из сильных группировок, которые бьются за Киев. Мстиславич свою сторону выбрал и теперь заносит хвосты Ольговичам, и значит, он наш противник, а для меня особенно. Я-то думал, когда назначал передачу выкупа за князя Игоря в Новгороде, что Ростислав Юрьевич посидит на севере еще годик-другой, а он не потянул. И теперь ведуну Вадиму придется постоянно оглядываться, как бы ему княжеские дружинники голову не оторвали. Вторая партия, владычная и возглавляет ее епископ Нифонт, старый, но еще очень даже крепенький мужичок, который язычников, страсть как не любит. Так что если его прижмет, то владыка может поднять против варягов "темные народные массы" или подослать к нам своих тревожных людей, тех самых, которые ножом орудуют лучше, чем ложкой.

Впрочем, монахи и князь не страшны, пока за нас посадник и Совет Господ. Именно они руководят городом, и только от них будет зависеть, как нас встретят. И учитывая то обстоятельство, что недавно мы примерно наказали шведов и данов, а значит, можем прикрыть новгородцам всю торговлю в пределах Венедского моря и с помощью суомов шамана Коскенена выбить их из Финляндии, ничего плохого с нами не случится. Тем более что правая рука Судилы Иванковича, купец Нежата Твердятич, побратим Бранко Ростича, они по молодости вместе шведов невдалеке от берегов Скандии гоняли, и не одного разбойного ярла рыбам скормили. Так он заранее заверил своего названного брата в том, что все пройдет тихо и в интересах обеих договаривающихся сторон. Однако на всякий случай с нами две полные сотни витязей, которые могут такой гай-гуй в городе устроить, что никому мало не покажется…

Прерывая мои размышления, с борта идущего рядом с нами "Креса" раздался крик наблюдателя:

— По правому борту дым!

Поднявшись, я прошел на нос и посмотрел в сторону берега. Действительно, немного впереди на берегу что-то горело. Густой смолистый дым поднимался ввысь и образовывал почти ровный черный столб. Грозная картина, а главное, не добрая. И прислушавшись к себе, я понял, что это не просто пожар. Нет. Это горела деревня, где гибли люди, не воины, а мирные крестьяне и рыбаки, которым требовалась немедленная помощь. Пока ведовская суть меня никогда не обманывала, так что сомнений в этом не было.

Я обернулся назад. Варяги на палубе прервали свой отдых, а Ранко Самород теребил рукоять меча. Ватажники были готовы выполнить любой мой приказ, но, скорее всего, большинство варягов и примкнувшие к нам на время рыбаки, думало об одном и том же. Мол, зачем нам местные разборки, особенно там, где с этого не будет прибытка? Это верно, мы сюда прибыли исключительно с мирными намерениями. Однако решение уже было принято, а ведун, как известно, от своего не отступается. Поэтому, повысив голос, я обратился к капитану "Яровита":

— Всем вздеть брони и на весла! Арбалеты зарядить! Парус спустить! Поворачиваем к берегу! Посмотрим, что там творится! Быть готовыми к бою!

Многие воины были недовольны моим решением. Но вслух мне никто не возразил. Самород стал отдавать приказы, и люди забегали. На "Кресе" меня услышали, там тоже пошла суета, и сонное настроение людей быстро сменялось предбоевым азартом. Взводились самострелы и доставались кольчуги, шлемы и щиты. Подобно всем остальным бойцам, я тоже приготовился к драке и вскоре, когда парус "Яровита" был спущен, а варяги сели на весла, мы повернули к берегу.

Тем временем к первому дыму прибавилось еще два, а затем еще один. Черные столбы закрыли большой кусок неба и перевалившее за полдень солнце. И от этого, глядя на светило, казалось, что оно плачет потоками черных слез, и хотя я, да и все остальные варяги прекрасно понимали, что это всего лишь иллюзия, от вида потемневшего и горюющего солнца нам становилось не по себе.

Берег стремительно приближался. Шнеккеры скользнули в неприметную бухточку, а когда мы поворачивали, то вдали со стороны Ладоги, показался белый парус. Видать, горожане спешат на помощь землякам, хотя, может быть, это обычный купец в сторону моря идет. Неважно, в любом случае, ни ладожане, ни наши витязи к битве не успевают, так что основная работа ляжет на нас.

Впереди был небольшой галечный пляж, на котором стояло несколько рыбацких лодок, и от него вверх по покатому склону петляла широкая тропка, которая скрывалась в лесной чащобе. Да, я не ошибся, кто-то атаковал одну из местных деревень, а раз душа кричит "Помоги им!", значит, там свои, ведь за чужаков она молчала бы, это мне известно.

— Дух-х! Хр-р-р!

Не дойдя до берега каких-то двадцать метров, "Яровит" завис на мелководье. И решив, что мы стащим его после боя, я выкрикнул:

— Вперед!

После этого, не дожидаясь варягов, со щитом на левой руке, я выпрыгнул за борт.

— Гу-гу-хх! — Удар об воду. Фонтан брызг бьет в лицо, и подошвы ног ударяются об камень. Уровень воды мне по грудь, и хорошо, что не с головой ушел. Затем, найдя опору, я без промедления начинаю движение в сторону пляжа.

Позади меня идет высадка воинов. Самород оставляет несколько самых слабых рыбаков и Немого, который караулит князя Игоря, на борту шнеккера, а остальные готовы вступить в бой. Грудью я рассекаю упругую водную массу и вскоре оказываюсь на берегу. С меня потоками льется воды, в ботинках хлюпает, а подошвы скользят на гальке.

"Чепуха! — оскалившись и вгоняя тело в боевое состояние, подбодрил я сам себя, и отдал команду: — Давай, ведун! Наверх! Там люди гибнут!"

Бросив быстрый взгляд назад, я убедился, что воины все ближе, вынул Змиулан и попробовал бегом рвануться к деревеньке. Однако бежать получалось плохо, так как мокрая одежда стесняла движения, а ботинки скользили. Поэтому пришлось перейти на быстрый шаг, и спустя минуту я уже взобрался наверх, а затем вошел в чистый и светлый лес. Где-то передо мной были слышны выкрики, в основном женские, треск горящего дерева и перезвон металла. Кто-то еще сопротивлялся, и я снова прибавил ходу.