Воин

В другом конце палатки стоял манекен нацепленными на него черными доспехами. Судя по красным и золотым знакам на черном щите, его обладатель был незаконнорожденным наемником, без земель и титула.

Меча или кинжала нигде не было видно.

Блэкмур приблизился к спящему, однако прежде чем граф успел его коснуться, мужчина проснулся и, изрыгая проклятия, вскинул руку. Лишь когда Страйдер схватил ее, Локлан разглядел, что в ней был зажат кинжал. И если бы граф не ожидал нападения заранее, то уже лежал бы с перерезанным горлом.

– Пустельга, это я. Успокойся.

Мужчина вывернул руку, высвобождая ее из хватки Страйдера:

– Сперва как следует подумай, прежде чем будить меня.

– Но мне нужна твоя помощь.

Пустельга, прищурившись, глянул на Локлана с подозрением:

– Раз он стоит за твоей спиной, я делаю вывод, что он – друг.

– Да. Этот человек путешествовал с французской принцессой, а теперь она похищена. Похоже, похититель пытается взвалить вину на него.

Собеседник стиснул зубы и кивнул:

– Я оденусь и буду готов к путешествию – глазом моргнуть не успеете.

Страйдер отпустил его руку:

– Спасибо.

Пустельга едва заметно кивнул и достал из-под одеяла свой меч.

Граф выпрямился и вывел Локлана из палатки. Они отошли в сторону, чтобы не мешать ее владельцу одеваться.

– Он немного резок временами, – произнес Страйдер тихим, извиняющимся голосом. – Но у него было тяжелое прошлое.

– Мы можем на него положиться?

– Я бы доверил ему свою жизнь.

Трудно было придумать ответ лучше.

– Он был с тобой в Утремере?

Рыцарь кивнул:

– После нашего побега Пустельга вернулся домой, к своей семье, но отец от него отрекся.

Мак-Аллистер изумился:

– Почему?

– Потому что он вернулся, а его старший брат – нет.

С точки зрения Локлана, это было лишено смысла, но поскольку его отец, скорее всего, поступил бы так же, шотландцу была понятна эта ситуация.

– Он был бастардом?

Страйдер отрицательно покачал головой:

– Нет. Но никому из его семьи не разрешено даже произносить его имя. Поэтому он носит знаки незаконнорожденного и отказывается признавать кого-либо из родственников. Он даже перестал пользоваться своим настоящим именем.

Мак-Аллистер почувствовал сострадание к несчастному.

Он начал было фразу, но замолчал, потому что Пустельга присоединился к собеседникам. Его длинные волосы были отброшены назад, а отросшая щетина портила идеальную форму бородки-эспаньолки. Он был одет в черные штаны и простой черный сюрко. Рыцаря в нем выдавал лишь меч да аура человека, привыкшего иметь дело со смертью.

Пустельга решительно приблизился к ним:

– Что необходимо сделать?

– Принцесса исчезла бесследно, – пояснил Страйдер. – Я знаю, что ты – единственный, кто может выследить похитителей.

Угол рта Пустельги изогнулся в беспощадной улыбке:

– У вас есть что-нибудь?

Блекмур протянул пергамент:

– Только эта записка.

Путстельга лишь взглянул на нее, даже не взяв в руки:

– О чем в ней говорится?

Поняв, что этот человек не владеет грамотой, что не было редкостью среди рыцарей, Локлан прочел ему послание.

Пустельга кивнул:

– Следуйте за мной, милорды. Мы найдем и убьем ублюдка, который похитил девушку.

Почему эта ситуация кажется такой знакомой? К сожалению, Кэт знала ответ. Такое ощущение, что каждый раз, когда она пыталась что-то изменить, какой-нибудь похититель связывал ее и тащил туда, где ей не хотелось быть.

Нынешнее положение отличается лишь тем, что эти люди намереваются ее убить и обвинить в этом Локлана.

Глухо рыча от досады, Катарина сражалась с узами, стягивавшими руки. Ей уже порядком надоели эти ссадины и натертости от веревок на запястьях.

– По-моему, нам нужно убить ее прямо сейчас, – обратился Грэхэм Мак-Кайд к своему брату.

– Нет, еще рано. Мы должны дать Локлану достаточно времени, чтобы скрыться. Если выяснится, что девчонка была убита в то время, пока он находился в лагере с теми, кто может это подтвердить, станет понятно, что он ее не убивал. Нам надо послать ему записку и заставить явиться на выручку. Тогда мы убьем девчонку, а все решат, что это сделал Мак-Аллистер.

– Я нервничаю оттого, что она еще жива.

– Это всего лишь женщина. Что она может сделать?

Не будь у Катарины кляпа во рту и веревок на руках и ногах, она бы с удовольствием показала этому негодяю, насколько мало похожа на беспомощную девчонку. А пока все, что ей оставалось -свирепо смотреть на своих похитителей и надеяться надеяться на побег до возвращения их брата с сообщением, что Локлан покинул лагерь.

Грэхэм повернулся к Кэт и нахмурился.

Она застыла.

Но было слишком поздно. Злодей уже увидел, что задумала Катарина. Похититель приблизился к ней с презрительной усмешкой:

– Полагаешь, тебе под силу развязать эти путы, принцесса?

Если честно, именно так она и считала. Ей приходилось развязывать узлы и посложнее.

Но Кэт не собиралась посвящать этого негодяя в свои мысли. Когда имеешь дело с врагом, молчание, разумеется, есть лучшее из достоинств. Им ни за что не узнать, о чем она думает.

Так что Катарина лишь усмехнулась в ответ. Учитывая, что во рту у нее торчал кляп, обескураживающей ухмылка не вышла, но, по крайней мере, настроение чуть-чуть поднялось.

Грэхэм кинул сердито посмотрел на девушку:

– Не очень-то по-королевски она выглядит.

– Точно. Скорее, как крестьянка. Даже будь она в придворном наряде, я бы ни за что не угадал ее происхождение.

Как будто их родословная хоть немного лучше! Это кем же надо быть, чтобы связать женщину подобным образом, а затем безжалостно убить ее в таком беззащитном состоянии?

Где же были солдаты ее отца, когда она так в них нуждалась?

Грэхэм, глядя на Кэт, дотронулся пальцем до лезвия своего ножа: