Воинственные фейри

Я пытался заставить звезды показать мне лицо Короля, и тени начали отступать, когда я увидел монстра, сидящего на своем троне. Лайонел Акрукс уставился на меня из-под своего капюшона, и мое сердце екнуло, но так же быстро его лицо изменилось, показав мне людей, которых я знал, скрывающихся за маской тени. От Ориона до Юджина, Грейшайна, Скарлет, Марса, Титана, Синди Лу и, наконец… Гарета. Его рот произносил слова, которые я не мог расслышать, и я попытался подойти ближе, его лицо исказилось, когда он кричал и кричал, и вдруг его голос зазвучал у меня в голове. — Спаси ее, Габриэль, спаси ее — сила уничтожит ее и все, что она любит, позволь ей укусить тебя, это единственный выход!

Я пытался ответить, но голос не поддавался, и я потянулся к нему, желая вымолить прощение, но его лицо снова скрылось в тени, поглощенное темнотой в капюшоне. Я не понял, что он имел в виду, но запомнил слова, уверенный, что они как-то важны. Затем я направил свою силу в его сторону, пытаясь найти его для своей девочки, но звезды не показывали мне его, как бы я ни старался. Я просто не был связан с ним настолько, чтобы найти его, и это причиняло мне боль, поскольку я подвел свою девочку и был унесен в другое видение.

Я стоял на парковке, крыша надо мной трещала и распадалась на части, все вокруг вот-вот рухнет. Из-за здания доносился рев толпы, я подбежал к решетчатому окну и выглянул наружу, где бунтовало Лунное Братство. Райдера тащили сквозь них. Я боролся с решеткой, пытаясь выбраться, моя магия подводила меня, пока я выкрикивал его имя. Они били его ножами, кричали «предатель», заставляя истекать кровью, и тащили его к огромной каменной статуе Кентавра, вздымающего голову и указывающего на звезды. Они намотали лозу на его вытянутую руку, подвесили Райдера, и толпа принялась разрывать его на куски во время кровавой казни.

— Нет! — кричал я, в панике ища другие пути, способы избежать этой участи, но пути приближались, многие из них сворачивали на этот.

— Как мне спасти его? — спрашивал я у звезд, пытаясь найти выход.

— Этот день придет, — шептали они в моей голове.

— Как мне остановить его? — умолял я.

— Ты не в силах, — отвечали они.

— Пожалуйста, я сделаю все, — сказал я в отчаянии.

— Ты увидишь, как это свершится, Габриэль Нокс, сын судьбы, — ответили они.

— Я не могу, я не позволю этому случиться, — настаивал я, когда мое сердце начало трещать в груди. — Как мне удостоверится, что он не умрет?

— Ты задаешь неправильные вопросы, — ответили они, их голоса словно удалялись вдаль.

— Какой вопрос правильный? — взмолился я, чувствуя, как они покидают меня под тяжестью этой немыслимой судьбы, лежащей передо мной. Они исчезли из моего сознания, как угасающий ветер, и во мне вспыхнуло беспокойство.

— Как мне спасти его? — закричал я, но их уже не было, а я стоял один в бесконечном белом пространстве, слишком ярком, чтобы разглядеть что-то за его пределами.

Я прищурился от света, пытаясь сфокусироваться, и вдруг мир изменился.

Я стоял у основания темной горы в Алестрии, а впереди меня была фигура в капюшоне, ведущая за собой Черную Карту по каменистой тропе. Я чувствовал время и дату, когда это произойдет. До полнолуния оставалась одна неделя. Король собирался провести ритуал, более масштабный, чем когда-либо прежде. И это будет наш шанс нанести удар. Но если мы потерпим неудачу, я не питал особых надежд для жителей Солярии. 

32. Элис

— Давай, Элла, мы все пропустим, — шипел Гарет, сжимая мою руку и тряся меня, чтобы я проснулась.

Я застонала и стряхнула его с себя, накрыв голову подушкой, чтобы попытаться отгородиться от мира, но, конечно же, он этого не сделал.

— Я слышал, что сегодня вечером к Талии придет клиент с фетишем на сладости, — соблазнительно добавил он, и у меня заурчало в животе.

Сегодня на ужин была пицца, оставшаяся со вчерашнего вечера, которую мама принесла нам перед тем, как отправиться на смену в клуб. Конечно, вчера вечером мы съели почти всю пиццу, так что у нас с Медведем Гэр осталось всего по одному холодному кусочку. Маловато.

— Ты уверен, что это того стоит? — спросила я, выглядывая из-под своей подушки.

— Да, — усмехнулся он. — Я видел, как она тренировалась на днях, и это выглядело так круто. Мы должны пойти и посмотреть на это лично.

Я хихикнула и позволила ему вытащить меня из-под одеяла, поспешно заплетая свои светлые волосы длиной до попы и натягивая свитер, который он мне предложил. Он был старый и поношенный, но все еще мягкий и теплый, к тому же он пах им, а значит, для меня он пах домом. Никто из нас не упомянул о том, что мама обещала мне новый свитер два дня назад, когда мой последний хороший свитер был испорчен. Не то чтобы я собиралась поднимать эту тему. Единственная причина, по которой он оказался наполовину разорванным и бесполезным, заключалась в том, что я снова поссорилась с Терренсом Патриусом. Мама кричала на меня около часа напролет, и когда я в конце концов рассказала ей, что он называл ее дешевой и грязной шлюхой, предлагая заплатить мне одну ауру за отсос его грязного члена, она просто сорвалась и сказала мне, что я должна была попросить у него пять, и тогда я смогла бы купить себе одежду.

Тогда Гарет встал на мою защиту, и, конечно, мама просто вскинула руки вверх и отправилась на смену, крича что-то о том, что теперь ей придется самой глотать член, чтобы купить мне новый свитер.

Хотя никакого нового свитера не было, так что кто теперь скажет, пришлось ли глотать член, но мне было четырнадцать, и как бы я ни уважала то, что делала наша мама, чтобы оплатить счета, я никогда не собиралась жить такой жизнью. Особенно не ради одной жалкой ауры от мерзкого Терренса.

Гарет был в ярости после ее ухода, потом он пошел, взял этот свитер из шкафа и протянул мне. Мы оба знали, что у него их всего два, и что этот был красивее, но я знала, что лучше не пытаться отказать ему, когда он заботится обо мне. Это только рассердит его. А потом огорчит. Иногда он говорил что-то о жизни, которую мы должны были прожить, но я просто отмахивалась от этого. Я не любила жить в уныние. Я просто возлагала свои надежды и мечты на побег, который мы собирались совершить однажды в будущем. Гарет учился изо всех сил, чтобы получить стипендию в Академии Авроры, и если каким-то чудом он ее получит, наши судьбы изменятся раз и навсегда.

— Я слышала, что Терренс Патриус сегодня попал в школьный медпункт, — небрежно сказала я, надевая свои потрепанные кроссовки и выходя вслед за ним через парадную дверь. — Очевидно, кто-то набросился на него, привязал его к большому дереву посреди школьного двора, а затем заставил его глубоко заглотить один из этих мерзких, несъедобных хот-догов из столовой.

— Это так? — спросил Гарет, уголок его рта подергивался от удовольствия.

— Да. А потом они прикололи к его груди записку со словами: «Я должен тебе одну ауру» и подписали ее от мистера Х. Дога.