Воины Бури

Элфрей с минуту раздумывал.

— Это ведь никак не связано со звездой?

— Ты о чем?

— Нет ли у тебя, часом, таких мыслей, что если мы поможем сыну верховной жрицы, то она в порыве благодарности… Вижу, вижу, ничего такого ты не думал. Прости!.. Это было нехорошо с моей стороны.

— Дело действительно совсем не в этом. Он — всего лишь детеныш. Эту войну не он затевал. Так же как не детеныши орков и не безвинные малыши других рас, которые страдают от конфликтов.

— Многие из конфликтов — дело рук людей, — цинично отвечал Элфрей.

— Не этих людей… Так ты пойдешь?

— Да. — Элфрей окинул взглядом стену. — Похоже, наступает передышка. Думаю, тут обойдутся без меня.

Он поручил командование опытному солдату-орку, а Страйк привел пару коней.

В доме Кристы по-прежнему было не протолкнуться. Раненые прибывали и прибывали. Орки локтями прошибали себе дорогу, игнорируя протесты, которых Страйк не слышал, когда принес сюда ребенка. Перешагивая через раненых, отступая в сторону, когда выносили завернутые в простыни тела, они добрались до дальней комнаты.

Собрание целителей Поли и святых людей вокруг Аидана выросло до четырех человек. Они бормотали заклинания и жгли благовония. Сама Криста опустилась на колени рядом с мальчиком. Обхватив ладонями голову, она в отчаянии покачивалась. Когда появились Росомахи, все обернулись и посмотрели на них. Критические взгляды ощупали забрызганную кровью одежду и посеревшие от пыли лица орков.

Страйк и Элфрей подошли к кровати.

— Как он? — спросил Страйк.

— Без перемен, — отвечала Криста.

— Вы знакомы с моим капралом, Элфреем. У него большой опыт лечения таких травм в полевых условиях. Вы не возражаете, если он задаст пару вопросов?

Ее глаза блестели от слез.

— Нет. Конечно, не возражаю.

Целители выглядели не слишком довольными таким поворотом событий, однако не стали противоречить верховной жрице.

— Каково ваше мнение? — осведомился Элфрей.

Целители многозначительно переглянулись. Несколько секунд казалось, что отвечать никто не будет. Потом один, самый старший и самый усатый, высказался от имени всех.

— У мальчика внутреннее повреждение. У него раздавлены внутренности. — Эти слова прозвучали так, будто он разговаривал с безмозглым младенцем.

— И какое лечение вы назначили? Престарелого целителя вопрос словно бы возмутил.

— Компрессы, возжигание определенных трав, чтобы он вдыхал их благость, — с некоторым негодованием в голосе отвечал тот. — И, само собой, обращения к богам.

— Травы и молитвы? Это, конечно, неплохо. Однако тут не помешало бы что-нибудь более практическое.

— Вы — целитель? Вы изучали искусство врачевания?

— Изучал. На поле боя. Если вы о том, читал ли я книги и слушал ли, разинув рот, какого-нибудь престарелого, то нет.

Старик надулся:

— С возрастом приходит мудрость.

— При всем моем уважении, — отвечал Эл-фрей, хотя Страйку было ясно, что уважение это небольшое, — с ним также приходит узколобие и отсутствие гибкости. Я знаю, о чем говорю. Для орка я тоже не совсем желторотый юнец. Вроде вас.

У целителя сделался окончательно обиженный вид. Коллеги разделяли его чувства. Старший решил обратиться в более высокую инстанцию.

— Мэм, это и в самом деле чересчур, мэм. Неужели мы должны…

— Позвольте Элфрею осмотреть мальчика, верховная жрица, — прервал его Страйк. — Что вы теряете?

Старый целитель долбил свое:

— Но, мэм… Жрица решила иначе.

— Речь идет о моем сыне. Если мнение капрала Элфрея может помочь, я готова его выслушать. Если не поможет, вы продолжите свое лечение. Пожалуйста, отойдите.

Бросая негодующие взгляды на орков и бормоча себе под нос, четверо целителей расступились. Отойдя в дальний конец комнаты, они завели негромкий разговор.

— Сначала я должен его осмотреть, — сказал Элфрей.

Криста кивнула.

Склонившись над мальчиком, капрал откинул одеяло. Мальчик по-прежнему был в рубашке. Элфрей вынул нож.

Криста, едва не задохнувшись, поднесла руку ко рту.

Элфрей успокаивающе улыбнулся ей:

— Это надо, чтобы открыть пораженную область. Не беспокойтесь. Я предполагал, что это уже сделали, — добавил он, бросая выразительный взгляд на целителей.

С помощью ножа он разрезал рубашку Аидана и обнажил его торс. Вернув нож в ножны, стал осторожно щупать грудь и бок мальчика. Он заметил, что на коже появились черные и синие пятна.

— Кровоизлияния выходят наружу. Это хороший признак. Открытых ран и кровотечений нет. Это также, возможно, к лучшему. — Он ощупал область вокруг ребер. — Тут может быть перелом. Пульс регулярный, хотя и слабый. Капрал поднял веки ребенка. Глаза много говорят о состоянии тела, объяснил он.

— Что вам говорят глаза моего сына?

— Что его травма серьезная. Но, пожалуй, не настолько, чтобы он заплатил за нее жизнью.

— Вы можете помочь?

— С вашего разрешения я могу попробовать.

— Я вам даю разрешение. Что вы будете делать?

— Самое главное при такой травме, как у него, наложить хорошую повязку. Однако прежде следует обработать пораженную область, чтобы внутрь не попала инфекция. Поможет и осторожное втирание некоторых бальзамов, которые имеются у меня с собой.

— Я могу это делать.

— Прекрасно. Кроме того, когда он сможет, ему надо будет вдыхать благовония. Те, которые я использую для практических целей. — Это был еще один камень в огород опозоренных целителей. — Все названное выше да еще покой — вот мои рекомендации.

Манера, с которой он держался и говорил, произвела на Кристу впечатление.

— Я принимаю ваши рекомендации. Давайте начнем.

— Я могу чем-то помочь? — спросил Страйк. Элфрей в ответ рассеянно махнул рукой:

— Оставь нас.

Страйк, которого столь безапелляционно выставили, тихонько вышел. Очутившись на улице, он глубоко вздохнул, чтобы очистить голову от запаха смерти и страданий.

Мимо бежали люди, сообщая встречным, что последняя атака Уни захлебнулась.

— Враг отходит! — прокричал ему какой-то юноша.