Воины Тьмы

Ага, альтернативный вариант. Все это не бред, мама, просто меня похитил Черномор. Ха-ха. Смешно. Если так, то он явно ошибся адресом. Не я ему был нужен. — Я звякнул цепями. — И не Сяма. А кто здесь действительно необходим — так это Леха Голондской. Он же — Голландец. Он же — наш непревзойденный центрфорвард. А также крупнейший внутрирайонный спец по пришельцам, гоблинам, параллельным мирам, нуль-, гипер— и субпространственным переходам и машинам времени всех родов.

Вот кто все на свете бы отдал, чтобы только оказаться теперь на моем месте. Вот бы кто моментально, еще начиная с амебы, просек, что за интриги здесь плетутся и кого тут первого следует мочить… ИГ даже наверняка сообразил бы — чем…

Ну ничего, мы небось тоже не пальцем деланы.

Я искоса глянул на стоящего слева и чуть позади меня охранника. Копье упер в пол и держит одной рукой. Выправка хреновая. Но реакция может оказаться доброй — кошачьей.

Мгновение я колебался. Что-то тут было не так. У карлика, похищающего людей таким офигенным способом, натравившего на меня амебу и сумевшего замуровать человека в кристалл, могут найтись и более действенные средства самозащиты, чем пять неандертальцев с копьями.

Но ведь и на старуху бывает проруха. Чем черт не шутит! Заодно и узнаем, какой такой секретной обороной он себя от нас обезопасил. Наверняка не смертельной, раз даже охране ничего огнестрельнее копий не выдал. Чтобы, значит, случайно не расщепили нас на атомы. Похоже, что мы — добыча ценная.

Я рванулся влево, схватился обеими руками за копье и ударил головой и всей своей тяжестью под челюсть подавшемуся было вперед котообразному. Тот потерял равновесие и грохнулся на спину, увлекая за собой и меня. Копья он не выпустил, и, падая на мохнатую громаду сверху, я едва успел отпрянуть в сторону от лязгнувших у меня над ухом ядреных зубов.

Трудно сказать, чем кончилось бы наше единоборство, если бы подскочивший муравей не обрушил котообразному на репу пару ударов цепями своих ручных кандалов. Я обернулся — так и есть: муравьиный соглядатай лежит на полу в позе пляжника, широко разбросав руки и ноги. Вообще-то я давно подозревал, что муравьи — отменные солдаты.

Быстро поднявшись на ноги, я вырвал копье из обмякших рук лже-Абрикоса и сиганул, путаясь в цепях, к карликову помосту. Краем глаза я видел, что остальная троица арестантов профессионально обездвиживает свою охрану.

Беспрепятственно взобравшись на помост, я, сминая закуски, перевалился через стол и приставил острие копья к груди карлика. Про себя я был удивлен и еще не до конца верил в свою удачу: слишком уж гладко и быстро все получилось.

С охранниками скоро было покончено. Раскиданные там и сям по залу мохнатые туловища не очень-то украшали интерьер.

Четверка моих единомышленников, с которыми я еще не успел перекинуться ни словечком, подошла к помосту, в ожидании глядя на нас с карликом.

Их ожидание было мне очень даже понятно — сам я тоже ожидал сейчас чего-то вроде высоковольтного разряда, если не через копье, то откуда-нибудь с потолка.

Секунды бежали, а разряда все не было.

Народ внизу безмолвствовал, а карлик поглядывал на меня снизу вверх с каким-то не очень уместным для побежденного злорадством.

Тогда я прокашлялся и сказал:

— Вот теперь мы будем задавать вопросы…

Я и сам почувствовал, насколько неуверенно прозвучал мой голос. Но скорее всего виной тому был заковыристый единый язык, на котором я заговорил впервые в жизни.

И тут вдруг вместо долгожданного разряда, заставив меня вздрогнуть и крепче сжать копье, изо рта карлика полились клокочущие захлебывающиеся звуки.

Карлик хохотал. От души закатываясь и шлепая в экстазе руками по подлокотникам кресла.

Все мы недоуменно уставились на него, в молчании пережидая приступ этого внезапного сардонического веселья.

— Молодцы, ребятки! Я в вас не ошибся! — выдал наконец карлик, отсмеявшись, но все еще продолжая подхихикивать. Он сделал какой-то несложный жест, щелкнул пальцами и уронил руку.

Браслеты на моих запястьях сами собой расцепились и брякнулись об пол, в то же мгновение освободились и ноги. Одновременно загремело и внизу — с остального народа тоже попадали цепи.

— Не стойте, не стойте, забирайтесь сюда! — окончательно успокоившись, по-деловому распорядился карлик, аккуратно отодвинул от своей груди острие моего копья и пронзительно свистнул.

Распахнулись двери, в зал стали по одному просачиваться разных мастей котообразные, неся перед собой, как на параде, стулья и новые закуски. Расставив все по местам, они занялись отбуксировкой на выход своих замордованных кандальными цепями соплеменников.

Тут я понял главное. Если и имеется в природе способ взять карлика на пушку, то способ этот напрямую связан с нуждой старика в нашей разношерстной компании. Еще я понял, что карлик не собирается до поры до времени выкладывать нам, где он прогибается.

Оставалось только радоваться, что теракт с захватом заложника не повлек за собой никаких превентивных мер. А обещанная карликом пресс-конференция неожиданно была перенесена в почти теплую и почти дружественную обстановку.

Не знаю, что подумали обо всем этом другие бывшие пленники, но они молча последовали хозяйскому приглашению и взобрались к нам наверх. Почему-то они проделали это тем же способом, что и я — запрыгнув на помост, хотя сбоку к нему была пристроена для этого специальная лесенка.

Мы молча расселись.

Карлик восседал во главе стола. Справа и слева от него напротив друг друга оказались мы с Муравьем, и я машинально ему подмигнул. Волк, Орел и Ящер — я их так назвал про себя для краткости (а как еще, спрашивается, мне было их называть?) — устроились напротив карлика. Только Ящер не совсем сел — не на что ему было садиться, окромя своего хвоста; он так и сделал — отодвинул в сторону кресло и «сел» на хвост.

Старик даже в своем высоком кресле был ниже самого низкорослого из нас — Орла, но, похоже, нисколько по этому поводу не комплексовал. Дождавшись, пока мы рассядемся, он картинно забросил одну маленькую ножку за другую и тоном радушного хозяина предложил:

— Для начала, ребятки, давайте-ка подкрепимся!..

И, не говоря больше ни слова, вдохновенно принялся за дело.

Я в сомнении перевел глаза с карлика на блюда, расставленные передо мной на столе. Один их вид вызывал легкую эйфорию и зовущие спазмы в глотке. С трудом оторвав взгляд от украшенной какими-то кулинарными выкрутасами большой запеченной птицы, я посмотрел на Муравья. И увидел, что он тоже на меня глядит.

Несколько мгновений мы словно бы молча спрашивали друг у друга совета. Потом Муравей, как мне показалось, удрученно вздохнул и не спеша заработал всеми своими четырьмя передними хватательными конечностями. А затем и жвалами.