Воительница
Шрифт:
— Конечно, — быстро бросила я.
— Клетка. У меня не было возможности отказать тебе. Мы лишь поменялись ролями.
— Мстишь? — я перевела к нему прищуренный взгляд.
— И это тоже. Ты ведь не думала, что моё заточение так просто сойдёт тебе с рук? — кончик твёрдых губ дрогнул в улыбке.
Наверняка Кассиэль весьма доволен ситуацией, пока меня мотает от всепоглощающей ярости до отчаянной загнанности.
— Я оптимистка.
— Натали, — он протянул мне руку. Золотые глаза наполнились предупреждением. — Мне ничего не стоит добиться своего силой, не забывай.
— Я помню, — выдохнула, осторожно коснувшись кончиками пальцев его ладони, мозолистой от постоянной работы с мечом.
Кассиэль… Я помнила дни нашего общения, и даже прониклась к нему
Расслабься, — вновь посоветовала Лилит. — Вы знакомы. И ты действительно не можешь ни на что повлиять.
Кассиэль провёл меня к софе перед накрытым столом и помог сесть. Сам опустился рядом, но не слишком близко. Хотя мы оба понимали, что это напускное. Он давал мне время, чтобы справится с нервозностью.
— Сессия? — я отвела взгляд от его лица и сосредоточилась на изучении выставленных перед нами вкусностей.
В металлических вазах и на серебристых блюдах расположились разные закуски, странные фрукты, овощи, но ничего мясного. Впрочем, я бы не рискнула есть, даже если бы нашла.
— Это так давно было. Я же уже окончила академию. Правда, в ускоренном режиме. Поссорилась с командованием.
— Это мне известно, — сообщил он, чуть улыбнувшись.
— Точнее, тебе подсказали, — рассерженно скрипнула я зубами.
— Расскажи, мы давно не виделись, — Кассиэль проигнорировал мои слова.
— В принципе, почему бы и нет? История поучительная, — я криво улыбнулась, переведя взгляд к нему. — Всё началось с того, что один командующий решил затащить меня в постель, — объявила с намёком, на что серафим удивлённо заломил бровь.
Рассказ помог отбросить прочь подступающую панику, но заставил окунуться в прошлое. Ведь действительно случилось столько всего за короткий период времени. За последний год я испытала безграничное счастью с любимым, боль разочарования, мучительность предательства. Лишь за год я потеряла надежду и вновь её обрела. Случилось много побед, как и неудач. И жизнь продолжала подбрасывать мне ответки из прошлого. Когда-то я по ошибке пленила серафима, воспользовалась его положением и уговорила поднатаскать меня во владении мечом. Полученные у него навыки позже не раз спасали мне жизнь, но близкое общение с Кассиэлем имело последствия. Желание отомстить за пленение не ушло, но к нему добавились и другие. Как итог я нахожусь в Эдеме, на моей руке брачная атайя, а напротив сидит жених. До подтверждения брака всего одна близость. А Кассиэль ограничен во времени, иначе знак исчезнет.
Пока во мне то утихала, то вновь поднималась паника, серафим расслабленно сидел на софе, попивая напиток из кубка и уплетая вкусности. Это когда я умирала от голода, но боялась притронуться к еде. Правда возникало ощущение, что единственной глоток той дряни действовал, потому что в теле ощущались нарастающае расслабленность и вялость.
— Ты не притронулась к еде, — заметил через некоторое время Кассиэль.
— Чтобы ты напоил меня виагрой?
— Я не желаю тебе смерти, — заявил он.
Он не в курсе, что такое виагра, — сообщила очевидное Лилит.
— Я могу пробовать еду перед тобой, если боишься яда, — предложил он.
— Будто ты против виагры, — пробурчала я, но согласно кивнула.
— Виагра не яд, да? — догадался он с улыбкой.
— Есть хочу, — я отвела взгляд, ощущая, как щёки тронул румянец.
Лилит права, выбор у меня небольшой. Либо делать вид, что сотрудничаю, либо сопротивляться и страдать. Первый вариант моя потрёпанная психика воспримет легче. Главное, позже не извести себя рефлексированием. Впрочем, дальше только искать способ сбежать и вернуться на Землю.
— Попробуй это. Ягода Блима. Редкость даже в Эдеме, а на Земле не попробовать ничего подобного, — он взял из вазы единственный фрукт в тёмном цвете.
Лиловая кожура лопнула, изливая сок, когда Кассиэль откусил кусочек. Нос защекотал сладкий аромат. Я приняла
из рук серафима фрукт и вгрызлась в него зубами. На языке расплылась терпкая сладость.— Он растёт в центре непролазного леса, окружённый ядовитым туманом, — продолжил Кассиэль.
И, надо сказать, рассказ увлёк. Я с интересом слушала, как смелые странники пробираются в сердце джунглей в единственный период, когда действие ядовитых паров ослабевает, чтобы заполучить редкий фрукт. Следом он дал мне попробовать ягоды в виде четырёхконечных звёздочек, а параллельно поведал о парящих в небе островах, где находятся целые плантации этих интересных растений. Кассиэль оказался великолепным рассказчиком. Я слушала, иногда забывая жевать. Желудок постепенно наполнялся едой. На сознание накатывала полусозерцательная дымка. Я всё больше присматривалась к собеседнику, замечая в нём знакомые жесты. Отчуждение из-за непривычного облика отступило, я вновь вспомнила Кассиэля, разговоры и тренировки с ним. Только и тогда я никогда не позволяла себе забывать, что он древнее и своенравное существо. Правда, это всё терялось, мысли путались. Я продолжала слушать его рассказы, и чуть очнулась, лишь когда его пальцы вдруг коснулись моего подбородка. Накатило осознание того, что расстояние между нами сократилось.
— Ты… — я дёрнулась и попыталась отстраниться.
И в итоге задела кубок в руках Кассиэля. На меня брызнуло сладким напитком. Ткань платья моментально намокла, облепляя грудь. Я оттянула её, стараясь скрыть от загоревшегося взгляда мужчины всё лишнее.
— Идём, смоем, — он сжал моё запястье пальцами и потянул меня за собой.
Ноги подкашивались, я безвольно последовала за серафимом. Мы миновали спальню и очутились в купальне. Она была в два раза больше той, где меня приводили в порядок. Бассейн располагал утопленными скамьями и софами. Из двух чаш протекали ручейки, наполняя помещение мелодичным журчанием. На каменных скамьях лежали свёрнутые полотенца и покрывала. Но Кассиэль вёл меня прямо к бассейну.
— Мы намокнем, — пробормотала я.
— Мы уже мокрые. Ты нас облила, — напомнил он.
— Только себя же? — нахмурилась я, но не сумела вспомнить в деталях тот эпизод.
— Нет, — он принялся спускаться по каменным ступеням.
Я безвольно следовала за ним, ощущая, как ноги и бёдра обхватывает тёплая вода. В воздух поднимался пар, облепляя тело мягкостью влаги. Я послушно села на софу, оказавшись по талию в воде. Кассиэль взял с полки пушистую мочалку, брызнул на неё несколько капель из стеклянного флакона и приблизился ко мне.
— Брачные традиции Эдема просты, — заговорил он, дёрнув пояс моего платья. — Супруги разделяют трапезу и совершают омовение.
— Всё так размыто, — я сжала пальцами виски.
— Чтобы тебе было легче, — он взял меня за руку и провёл по ней намыленной мочалкой.
Реальность вновь плыла на волнах, рябила, не сосредотачиваясь ни на чём конкретном. Я ощущала, как кожи касается искристость пены, как в мою ладонь ложится мочалка, и сильная ладонь обхватывает кисть руки, чтобы провести ею по рельефной груди Кассиэля. Мысли совершенно смешались. Глаза закрылись сами собой, когда губ коснулись его губы, неспешно утягивая в омут поцелуя. Окружающее то вспыхивало яркостью ощущений, то погружалось в грот осознания. Тьма беспамятства сменялась золотом глаз, шёпот сливался с плеском воды. Реальность вновь проступила перед глазами, когда волосы погрузились в воду. Кассиэль нависал надо мной, рассматривая моё обнажённое тело. Платье и бельё куда-то исчезли. Как и одежда самого серафима.
— Подожди, — попросила я, удержав его за плечи в миге от поцелуя.
— Расслабься, так обоим будет проще, — шепнул он в мои губы.
И мир взорвался под действием первого глубокого движения. Дыхание оборвалось, ногти впились в сильные плечи. Кожа шеи вспыхнула от порывистых поцелуев. Рассредоточенный взгляд вдруг сфокусировался на запястье. Бледно-розовый знак наполнялся ярко-алым с каждым движением серафима. Атайя вступала в силу, мы с Кассиэлем становились настоящими мужем и женой. Не думала, что брак нагрянет так внезапно и бескомпромиссно.