Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 1. Авторский путеводитель
Шрифт:
В том, что Пруст еще не бывал в здешнем замке, когда имя Германты стало мелькать в его эпопее, – в этом как раз нет ничего странного: писателю не обязательно все видеть, ему нужно найти слово для обозначения того, что он намечтал. Слова, навеянные районом Бри, показались Прусту самыми что ни на есть самыми. У него не только герцог Германтский в романе присутствует, но и Одетта де Креси, и Робер де Сен-Лу тоже названы по здешним местам. А сюда, в настоящий Германт, который он прославил, Пруст попал лишь позднее, во время Первой мировой войны, притом всего на несколько часов. И все же спасибо ему как гиду – в замок он нас с вами привел замечательный…
Поместье Германтов с самого 1580 года принадлежало семейству Виоль. Бывший королевский советник Клод Виоль затеял строительство нынешнего замка в начале XVII века: на голубятне, что сохранилась при входе в английский парк, есть дата – 1631. От Клода Виоля замок перешел к его сыну Пьеру, который в 1633 году был председателем Парижского парламента. По краям главного корпуса стояли здесь тогда два кирпичных павильона с крутыми аспидными крышами. Но самая знаменитая часть замка, галерея, прозванная Прелестной Бесполезностью, была построена лишь в конце XVII века Клодом Перро, украшена в самом начале XVIII века и дошла до наших дней в прекрасной сохранности. Корпуса замка, идущие зигзагом, как буква Z, лучше всего, говорят,
Из окон Музыкального салона с его декором из флейт и скрипок открывается великолепный вид на королевскую аллею и зеркало пруда – до самых гротов.
В Желтом салоне есть портрет канцлера де Мопеу кисти Ван Лоо. Юному Людовику XIV вместе с Анной Австрийской пришлось однажды (в пору Фронды – 27 июня 1652 года) заночевать в Королевском салоне замка Германтов. В память об этом король подарил хозяевам два портрета кисти того же Ван Лоо – свой и супруги.
Ну и наконец, главная приманка замка – стеклянная галерея Прелестная Бесполезность, законченная к 1700 году под наблюдением Робера де Котта и Клода Перро. Галерея имеет в длину больше тридцати метров и освещена восемнадцатью панорамными окнами. По картонам де Котта в галерее выполнены фигуры римских императоров, а между окнами висят копии Мереля, воспроизводящие самые знаменитые картины эпохи. Хрустальные люстры, зеркала, паркет… Более поздняя потолочная роспись, осуществленная одним из учеников Делакруа… В общем, как утверждают специалисты, это один из самых великолепных памятников эпохи, дошедший до нас в завидной сохранности.
В долине Марны есть еще замок Ферьер, есть старинные церкви, но, конечно, настоящим Эльдорадо эта долина Марны предстает не глазам взрослых, а глазам восхищенных деток. Здесь и раньше уже создавали детские парки на темы легенд и древней истории, но вот в начале 90-х годов прошлого века труды эти по умножению радостей детства завершились созданием в Марн-ла-Валле европейского Дисниленда. Во Франции, где туризм является главной отраслью национальной индустрии, ревниво следят за популярностью (и доходностью) французских достопримечательностей и приманок, так что ни от кого не ускользнул тот момент, когда Эйфелева башня с ее чуть не шестью миллионами посетителей в год передвинулась на седьмое место, а на первом среди туристов-иностранцев (хотя, вероятно, только на втором среди гуляющих французов – вслед за лесом Фонтенбло) засиял огнями несравненный парижский (и при этом американский; что может быть блистательней – сразу и парижский, и американский), первый и единственный в Европе парк Дисниленд, который (с его двенадцатью миллионами посетителей в год) давно потеснил в сердцах туристов и собор Нотр-Дам, и блошиный рынок на северной окраине Парижа, и Версаль, и Центр Помпиду, не говоря уж о каком-нибудь там Лувре или Монмартре с их пятью миллионами посетителей. Недаром составители одного из новых французских путеводителей всякие эти побочные вылазки в Лувр, на Монмартр, в музей Орсэ, на Елисейские Поля и площадь Конкорд, в Марэ или к отелю Инвалидов вынесли в отдел «путешествий по окрестностям Дисниленда», в «окрестностях» которого и размещается отныне этот несколько устаревший и старомодный город Париж.
ЗНАМЕНИТУЮ ГАЛЕРЕЮ ЗАМКА, УВЕКОВЕЧЕННОГО ПРУСТОМ, ПРАГМАТИКИ ПРОЗВАЛИ ПРЕЛЕСТНОЙ БЕСПОЛЕЗНОСТЬЮ. ОНА И ВПРЯМЬ БЕСПОЛЕЗНА, НО ПРЕКРАСНА – КАК ВСЯ ИЗЯЩНАЯ ЛИТЕРАТУРА, КАК СЛОВА И МУЗЫКА…
«Ну а что Дисниленд?» – не раз спрашивал я у детей и взрослых, уже потратив сотни две долларов на билеты для дочкиных поездок в этот рай, но еще не собравшись туда заглянуть сам. «Замечательно… – с достоинством отвечали взрослые. – Такая фантазия». «Лучше всего на свете!» – восклицала моя доченька.
Что ж, заглянем туда ныне и мы с вами, нам по пути, это ведь все тот же район Бри, знаменитый своими сырами, которые, кажется, к происхождению Дисниленда не имеют никакого отношения. Но поскольку не может все-таки столь старая страна, как Франция, не иметь отношения к происхождению всего на свете, то напомним почти научную гипотезу о том, что фамилия Дисни или, как говорят русские, Дисней – нормандского происхождения. Гипотеза утверждает, что это нормандский солдат Хью д’Исиньи из деревушки Исиньи-сюр-Мер принял английское подданство в ту пору, когда у них на берегу царили англичане, а в XVII веке одна из ветвей его семьи перебралась в Ирландию, откуда ей грех было не эмигрировать в XIX веке в Америку – все сбежали, кто смог. Вот в результате всех этих козней судьбы Уолт Элиас Дисни, будущий отец Микки-Мауса и Дисниленда, и был рожден в 1901 году не на тихом нормандском побережье, а на шумном озерном берегу – в Чикаго. Между прочим, американское командование при высадке десанта в Нормандии в 1944 году дало операции кодовое название «Микки-Маус», и это еще раз доказывает, что генералам всегда все известно лучше, чем нам, даже самые смутные из исторических гипотез им известны.
В 1955 году, получив свой четвертый, а может, уже и пятый по счету «Оскар» за мультфильмы, Уолт Дисни открыл в США свой первый Дисниленд. В Америке этих парков сейчас уже несколько, а вне Америки был раньше только один – в Японии. Зато вот теперь есть и европейский Дисниленд, открывшийся на Марне в апреле 1992 года, после четырех лет строительства. Открылся он под названием Евро-Дисней, а ныне носит титул Парижского Дисниленда.
Строительство тут развернулось поистине гигантское. Нужно было не только застроить всеми этими фантастическими павильонами и аттракционами, ресторанами и современными отелями 1900 с лишним гектаров, но и устроить тут пруды, искусственные реки и лужайки, засадить их сказочными садами и деревьями – в первую очередь деревьями, которые некогда составляли славу здешних лесов, но давно исчезли вместе с лесами, а также, конечно, экзотическими калифорнийскими или канадскими деревьями, ибо нельзя же размещать форты и салуны Дикого Запада в дубовой роще. Так над былыми пашнями и лугами поднялись гигантские туи, кокетливые сербские ели, пурпурные буки, краснолистые каштаны, ливанские кедры, чилийские араукарии, колорадские елки, кавказские серебристые тополя, ну и кактусы, конечно, – какая же это Мексика без кактусов, где вы видели ковбоев без шляп и кактусного пейзажа? Надо сказать, что с кактусами здешним лесникам и садовникам безмерно
повезло. Уникальную коллекцию в 200 кактусов подарила Дисниленду мадам Дегёрс, жительница соседнего с парком городка Ланьи (Lagny). Это от Ланьи пошли в старину знаменитые ярмарки Шампани, это Ланьи пережил какую-то смертельную лихорадку, от которой его исцеляла сама Жанна д’Арк, но вот как туда попали кактусы? Оказалось, что у симпатичной мадам Дегёрс из провинциального Ланьи был обычай все события жизни отмечать посадкой нового кактуса. «Откуда столько взялось событий?» – удивитесь вы. Так ведь это зависит от того, что считать событием. С возрастом каждый безбедно прожитый день начинаешь считать событием. К тому же, зная слабость мадам Дегёрс, друзья ее специально для нее изобретали события и дарили ей кактусы. Все эти кактусы сгодились Дисниленду с его огромным, на сотни гектаров, сказочным садом. Уже отдалившись от паркинга или выйдя из поезда электрички, вы становитесь на движущуюся дорожку (французское название – «тапи рулан», ползущий ковер, и оно точнее, ибо дорожка-то горизонтальная); встав на движущуюся ленту в прозрачном коридоре, вы видите по сторонам море цветов, и мхи, и деревья. Играет музыка, потому что вы уже попали в волшебный сад, в волшебный мир, в американский детский рай.К тому времени, как вы сойдете с «ковра» близ отелей, исчезнут последние сомнения в том, что вы оказались в театрализованном сказочном мире, потому что вас будет окружать уже не только музыка, но и ряженые, и цветы, и огни – иначе говоря, атмосфера игры и праздника…
Кто усомнится в том, что при нашем чадолюбии такому парку успех просто гарантирован? Однако начинался этот веселый бизнес не без трудностей. Папы и мамы готовы были раскошелиться для детишек на билеты, но европейцы все же не японцы, и Париж не за тридевять земель от Амстердама или Бонна. Так что семьи приезжали в своих трейлерах, и пустыми стояли роскошные дорогие отели, и кемпинг, и бунгало, и площадки для гольфа. Бесчисленные рестораны скучали в безлюдстве, а хозяйственные голландцы и немцы, не говоря уж о поляках или словаках, оделяли детишек бутербродами, вынимали из рюкзачка свои бутылки с молоком и кокой, что обходилось им во много раз дешевле. Но парк-то при этом прогорал. Ну а потом притерпелись люди к здешним бешеным ценам, раскрутились: народ валит валом. И допоздна, по-голливудски, по-бродвейски, сияет огнями Дисниленд, и светятся окна в полдюжине огромных отелей, и бродят какие-то взрослые по площадке для гольфа, и звучат почти трезвые песни… А дети после бурного дня спят в номерах, и снятся им Индиана Джонс, Буффало Билл, Алиса, Пиноккио, бешеный поезд, «русские горы» (те, что в России прозвали «американскими»). Снится им во всех фантастических подробностях главный парк, так называемый «тематический парк».
–Ну а что там самое-самое? – спрашивал я у своей дочки всякий раз, когда она возвращалась из Дисниленда в Париж. – Небось Мишка-Маус, Микки-Мышка?
–Ой, поезд, бешеный поезд! – говорила она. – Ой, Индиана Джонс, «Храм Судьбы», и еще горы…
–Ну вот ужо и я как-нибудь соберусь.
Собираясь, я изучал путеводители. Понял, что начинать надо будет от главного входа в тематический парк, близ отеля «Дисниленд». Там и приходится решать, куда прежде всего отправиться. Пройтись ли по американской Главной улице – Мейн-стрит – до Центральной площади – Сентрал Плаза, откуда уже совсем недалеко до замка Спящей Красавицы, до городка Пиноккио, дома Белоснежки и семи гномов; или взять левее – к хижине Робинзона, а оттуда – к острову Приключений, Эдвенчер-айленд, а дальше уж в страну пиратов Караибского моря; или пойти прямо – к Питеру Пэну, к карусели Ланселота, к лабиринту Алисы. Вряд ли за день все это обойдешь, а если и обойдешь, все равно останутся за обочиной страна Утопии, Видеополис, Визионариум, страна Будущего, страна Открытий – Дискавериленд, страна Летающих аппаратов и подводный мир Наутилуса, а также Дом привидений, которых, говорят, числом 999, и павильон киномагии с Майклом Джексоном на ненашей планете… Да и слева от нас прошлепают тогда по реке незамеченными старинные корабли марктвеновской Миссисипи, и промчатся поезда по склонам Биг-Тфан-дер-Маунтинз, и останутся маячить в дреме форты Дикого Запада…
Любезные гиды советуют не пугать самых маленьких, пусть идут в страну Волшебных сказок, пусть себе идут к феям, пусть полетают с Питером Пэном, покружатся на лошадках с Ланселотом, покружат в лабиринте Страны Чудес с девочкой Алисой…
Помню, как с первой своей экскурсии моя десятилетняя дочка (ах, вот и ей уже 28!) принесла фотографию: Алиса выбежала ей навстречу, обняла ее, и дочка глядит в объектив – испуганная и счастливая, и верит и не верит в свою удачу.
После четвертого посещения Дисниленда (ей уже было лет 11) она сказала, что надо идти в страну Приключений – чтобы мурашки по коже, и непременно – в «Храм Судьбы». Вот туда мы с вами, пожалуй, сейчас и двинемся за мурашками – через остров Приключений. Тут, собственно, даже два острова. Соединяют их два моста. Один – плавучий, через обломки кораблекрушения, другой – подвесной, по воздуху, тоже дух захватывает. Один остров пришел из «Робинзона Крузо», другой – из романа Стивенсона «Остров сокровищ», оттуда же и затонувший корабль, и скала-череп, и пещера Бен Гуна… Путешествие тревожное, тревожная музыка, хохот пиратов в траве и пиратское зеркало, выслеживающее врага…
Ну а добравшись до «руин» старинного храма среди джунглей, попадаешь в атмосферу спилберговских фильмов о неистребимом археологе по имени Индиана Джонс, или Инди. Во дворике ржавеют брошенные джипы археологов, в ящиках пылятся их находки, забытое белье на веревке. Дальше заросли все гуще, входим в таинственный храм, поднимаемся по лестнице. Каменные кобры стерегут каждый наш шаг… Садимся в вагонетки – назвался груздем, полезай… И тут начинается бешеная гонка – вверх, вниз, во тьму, к небу, вверх ногами… От ужаса и восторга повизгивают девчушки в передней вагонетке: во мраке все пропорции меняются, все что-то чудится, что-то грезится… Натерпевшись страху, выходишь живым и, утирая пот со лба, произносишь любимую фразу из школьного анекдота: «Дурак ты, боцман, и шутки твои дурацкие…» Но потом видишь, какие счастливые лица у двух испуганных девчушек из передней вагонетки, вспоминаешь, что тут еще много будет таких страстей и всяких домов с привидениями и еще бог знает чего, вспоминаешь, что это же для широких масс задумано (а для узких, так для них и в Америке, и в Париже все есть свое – и музей Гугенхейма, и элитарные библиотеки, и концерты), вспоминаешь и думаешь, что напрасно здешние «интелло» предрекали Дисниленду в Европе полный провал и финансовый крах, нет, нет, парк давно оправился и вполне процветает… А те две девчушки, что повизгивали в передней вагонетке, они уже храбро уселись в байдарку. «Дай коры мне, о береза…» Пока я вспоминаю ими не читанных Генри Лонгфелло и Ивана Бунина, они уже плывут навстречу новым приключениям, мимо Пустынного острова, в Аризону, в Уту (или, как говорил Набоков, в Утаху), в Рио-Гранде и Колорадо, на север Калифорнии, к Сакраменто, где лихие парни искали золото, и дальше – на завоевание Дикого Запада… И в Луизиану плывут, которую здешний хваленый гений Наполеон Бонапарт заодно чуть не с целой Америкой продал за смехотворную сумму в 15 миллионов долларов…