Вокруг Рая

Она убрала деньги в сумочку и начала смотреть в окно.

Вышли они через три остановки. Прошли дворами и остановились у подъезда. Это был блочный девятиэтажный дом.

– Здесь подождёте?

– Нет. Вы своему боссу доверяете?

– Да.
– Неуверенно произнесла она.

– А мне? Так и я вам. Я курьер, вот мой пропуск. ББ попросил меня доставить вас к нему.

Затем они пошли к хозяевам снимаемой квартиры, которые обитали на соседней улице. Она отдала деньги так, но Палник потребовал расписку. Хозяев это покоробило, но он объяснил, что это его деньги и ему надо знать, что они ушли по назначению, а не в кидалово.

– Ловко вы их. А ведь ни на йоту не соврали! Кто вы незнакомец?

– Всему своё время. Вызывайте такси.

– Я же могу похвастаться куда я еду?

– Звоните всем. Помните "Иван Васильевич меняет профессию"? "Вава ты не представляешь, Якин бросил свою кикимору и теперь мы с ним летим в Гагры!" - Ирина хмыкнула. И, именно, с таким тоном, начала обзванивать всех, кого могла.

Такси их доставило к Рижскому вокзалу.

– Джентльмен, помогите девушке.
– Обратилась Сузанькина к Палнику.

– Тогда вдвоём. У меня рюкзак тяжёлый.

Сели в вагон. Потихоньку он её разговорил. Складывалось впечатление, что ей и поговорить-то не с кем. Бывает попадаются люди, которые интересуются ей и её жизнью, но так редко. А тут вроде попутчик. Сейчас выйдет на остановке и забудет о ней. Ирина оказалась не москвичка. У себя, на Волге, поступила в медицинский, окончила, работала на "Скорой". Там везла одного москвича, который в аварию попал. А через полгода, он, уже оклемавшийся, приехал к ней с букетом и предложением. Она как-то..., но коллектив убедил, что лучше работать на "Скорой" в Москве, чем здесь, да и мужик хороший, работящий. Не пьёт не курит. Что ещё русской бабе надо?

Оказалось надо. Свекровь была недовольна. Мол, в Москве нормальных девок не нашлось, так из Тьмы Тараканьей жену притащил. Пришлось крутиться, работа-дом, потому что всё хозяйство свекровь повесила на неё. Потом, сначала, подключила родственников на медобслуживание, соседей и... некоторые обнаглели до того, что даже на дежурстве, требовали сначала заехать к ним, а потом... а этот район её подстанция не обслуживала. Говорила мужу о невыносимости бытия, но тот невразумительно мычал, кивал головой и всё оставалось по-старому. От этого стала писать стихи, заметки о жизни в "Скорой". Потом плюнула, сняла комнату в общаге и, через полгода развелась. В свободное время, ходила по всяким съёмкам. Один раз поправила героиню, которая играла роль врача. Так попала в сериал на эпизоды. Совмещать медицину и телевидение стало невозможно. Тогда её и взяли в продюсерский центр, а, заодно и нештатным врачом. Потом Николающкин увидел проблески её литературного таланта, дотошность, тщательное отношение к тексту, подключил и к работе над сценариями. Поэтому, теперь, она и квартиру может снимать. Доехали до станции "Новоиерусалимская", откуда на "бомбиле" и добрались до вертодрома.

– Вы чего так долго?
– Раздражённо брякнул Большаков, гримаса лица Николающкина подтверждала это.

– Это ваша служба персонала. Пока всех пройдёшь, обосрёшься.

– Начинаю к вам привыкать. Может, на ты?

– Не возражаю!
– Палник попросил у СС на его айфоне вывести карту. Показал место и попросил прилететь туда на вертолёте. Инструктор, пусть отгонит вертолёт обратно. Также взял его паспорт, айфон. И у ББ с Сузанькиной отобрал и проверил связь, выключил. СС поморщился, но отдал. Точку приземления, высадки и движения к ней запомнил.

Они уехали сразу, не дожидаясь взлёта вертолёта. Ехать было не так далеко. Какой-то армянский автосервис. Он показал паспорт СС и попросил заключить договор на ремонт. При этом прошептал Тельману что-то на ухо и дал ещё пачку тысячных. Тот сам отвёз их к ближайшей остановке. Кроме них на платформе никого не было, как и касс. Ехали молча. Успели выйти, до появления в их вагоне контролёров, или как там их сейчас называют. Спустились с платформы и сразу вошли в лес на узкую, но утоптанную тропу. На поляне перед тропой их встретил СС.

Тропа привела к садовому товариществу. Калитка была не заперта. Палник вел уверенно, словно ходил по ней каждый день. Снова вышли в лес, перелезли через ограду, к квадратному пруду. Судя по всему, он был пожарным водоёмом. В этом садоводстве идти было не так далеко. Подошли к высокому дому. Палник снял с внутренней решётки ворот ключ, открыл замок, пропустил всех и запер ворота. У дома, из под высокого крыльца, достал связку ключей.

– Открывайте. У камина диван, в комнате за камином кровать в антресолях двуспальная. Вон хозблок. Там плита газовая, холодильник, телик, стол со скамейками, разложенный диван, печка. Я, обычно, живу в нём, но, если кто хочет...

– Сейчас лето. Пусть Ира живёт на верху, мы внизу, а вы...
– Но Палник перебил Большакова.

– Я здесь, теперь буду редко. Только наездами. Мне необходимо быть в вашей телекорпорации каждый день и с утра. Комнатушку бы, конечно, там завести, чтобы в общественных местах не светиться...
– Палник скинул рюкзак.

– Давайте хоть узнаем, как вас зовут!
– Попросила Сузанькина. Остальные тоже уставились на него, ожидая ответа.

– Бонд, просто Бонд. Ладно. Не покатило. Ваня.

– Правда, что ли?

– А какая на хер разница?
– Посмотрел он на спросившего его СС.
– У вас очень большие проблемы, если говорить литературным языком. А если по-русски, то очень поганые и хуёвые. От кого они идут, пока никто не знает. Сергей Сергеевич, с вас сто тысяч за ремонт вашего лимузина и его сохранение.
– Потом отвёл Большакова в сторону и начал что-то объяснять, показывая на рюкзак. Николающкин достал пачку тысячных и отдал Большакову. Он прекрасно понимал, чьи деньги истратил Палник. Сузанькина подошла к ним и подала свой ключ.

– Это от моего кабинета. Он в самом углу. Пятый этаж, от лифта налево, третья дверь. Номер на двери не висит.

– Указания. С участка ни шагу. Борис!
– Палник отпер дверь в доме и подвёл его к шкафу.
– Костюм сюда. Вот майки, шляпы, шорты, тапки.

– А побриться?

– Сергей, а вот как раз здесь бриться и не надо. Холодильник не забит, но полон. Газ в баллоне есть.

– Иван, или как тебя!
– Сузанькина протянула другой ключ.
– Ночуйте у меня. Вы же помните, как добраться?

– Лучше адрес черкните. А то, даже ирония не получится, не то, что лёгкий пар. Теперь насчёт Голливуда.

– Я уже поняла, что уже никуда не еду. Это был отвлекающий манёвр. Но меня-то зачем сюда? Я же не при ваших делах.

– Этого никто не знает при каких вы делах, а рисковать вами, чтобы убедиться...
– Палник подошёл к калитке, которая выходила в лес, открыл её и вышел.
– Закрыть не забудьте!

Спасибо Ирине. Выспался, побрился и, как штык, стоял на проходной в восемь.