Вокруг света за 80... свиданий

Лес (свидание № 64) был англичанином и работал в журналистской Мекке Лондона, на Флит-стрит, в самые славные ее времена. Мы встретились с ним в симпатичной чайной в районе иностранных посольств, рядом с Шелковым переулком («Старбаксом»!).

Встреча с Лесом запомнится мне надолго. Редко приходится сталкиваться с такими интересными людьми! Ему… семьдесят один год — вряд ли годится для свидания в обычном смысле слова, зато какой персонаж! Последние двадцать с чем-то лет он провел в поисках приключений в Азии и Африке, отсылая репортажи и статьи в различные журналы и газеты.

Но на вершине карьеры на Флит-стрит он из-за болезни потерял ногу, однако не дал увечью себя сломить. Правда, прежние коллеги с трудом привыкали к его новому облику, и поэтому, вместо того чтобы терпеть их жалость и смириться с потерей любимого дела, он перебрался в Азию.

— В Британии люди могут убить тебя добротой, — произнес Лес, — азиаты могут показаться бездушными, но по крайней мере не списывают со счетов человека, который хочет и может работать. Они не смотрят на одноногого как на калеку.

Вот еще одно напоминание, как путешествия вливают в тебя новые силы и позволяют если не возродиться заново, то сосредоточиться на тех сторонах вашей жизни, которые вы цените и не хотите терять.

Я могла бы слушать Леса бесконечно. Он чем-то напоминал мне дедушку со стороны матери, который в четырнадцать лет сбежал на корабль, а позже заставлял нас заслушиваться историями о своих морских приключениях.

Той ночью Гек вернулся в дом Анг, а я сидела за компьютером, пытаясь сообразить, где остановлюсь в Бангкоке. Я вылетала туда послезавтра, и мест в отелях, похоже, не было. Придя в отчаяние, я послала Гарри эсэмэску, на что он ответил: «Похоже, ты очень занята. Только скажи, где хочешь остановиться, а я все устрою».

По какой-то причине это предложение меня ошеломило. Я проделывала одно и то же много раз, и моим стандартным методом было оставлять все напоследок, потом долго сокрушаться и страдать, в процессе доведения окружающих до отчаяния все устроить в два счета и заказать номер.

То, что Гарри принял мои жалобы всерьез, говорило о невероятной доброте. Но мне показалось странным заставлять бойфренда способствовать моим свиданиям с другими мужчинами. Пора прекратить нытье и вести себя как взрослая!

Тем не менее я была тронута и поспешила поблагодарить Гарри: «Спасибо, ты ужасно добр, но со мной все в порядке. Так, излишне драматизирую. Пожалуйста, не обращай внимания».

Этой ночью я спала плохо. Видела во сне Гарри, Пола, одноногого Леса. Мы бродили по Бангкоку, пытаясь найти свободные номера. Но из всех отелей нас выгоняли, поскольку мы никак не могли решить, сколько комнат нам нужно. Спор заканчивался громким скандалом, и управляющие вышибали нас за дверь.

Утром я проснулась совершенно разбитой. Лежа в постели, расстроенная и нервная, я вдруг почувствовала себя плохо. В желудке раздался странный звук, похожий на бульканье воды, стекающей в раковину. Я недоуменно вздохнула и насторожилась.

Через тридцать секунд я влетела в ванную, где меня вывернуло наизнанку. Похоже, из меня извергся каждый обед, съеденный с восемьдесят шестого года. И тут я сообразила, что, должно быть, подхватила типичную болезнь путешественников — желудочный грипп. Черт, как раз в день моего знойного свидания с Полом!

Немного погодя я подползла к раковине и сполоснула горящее лицо холодной водой, после чего медленно выпрямилась. Случайно поймав свое отражение в зеркале, я громко застонала. Волосы повисли тусклыми влажными прядями, как у собаки, оставленной под дождем. Под правым глазом краснела опухоль от укуса комара величиной с гальку, достаточно большую, чтобы долететь до противоположного берега Ла-Манша.

Желудок опять скрутило. Плохи дела.

Я забралась в кровать и заснула как мертвая. Пробудил меня очередной позыв к рвоте.

Но когда наконец окончательно проснулась — в одиннадцать дня — и почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы сесть за кухонный стол и осторожно пригубить минеральную воду, температура уже понизилась — похоже, тот микроб, что так терзал меня, вылетел из организма (во всех смыслах этого слова).

Я не помню, сколько просидела, тупо глядя в окно. Из оцепенения меня вывел пронзительный звонок мобильника. Я пошарила в сумке и что-то пробормотала в трубку.

— Дженнифер, привет, — ответил мужской голос. — Что с вами? У вас ужасно хриплый голос.

— Спасибо, все в порядке. Просто немного не по себе. Кто это?

Я не хотела грубить, но желудочный грипп обладает необычайной способностью заставить вас забыть обо всяком подобии учтивости.

— Простите, это Уилл, — засмеялся он.

«Уилл? Кто такой Уилл?» — лихорадочно размышляла я.

— Мы с вами встречались.

Встречались. Встречались? Я успела встретиться с шестьюдесятью четырьмя мужчинами. Который из них Уилл?

— …в Токио, четыре дня назад, — договорил Уилл погасшим голосом, явно обидевшись.

А, тот самый Уилл!

— Уилл, здравствуйте и простите меня, — поспешно извинилась я. — Видите ли, я плохо спала и еще не совсем проснулась. Как поживаете? Как Токио?

— Собственно, поэтому я и звоню, — ответил он оживленнее. — Я здесь, в Пекине, освещаю в печати экономическую конференцию. Вот и хотел спросить: не согласитесь ли встретиться?

Я никого здесь не знаю и подумал, что неплохо нам побродить вместе.

Он знал, что я в Пекине и живу в квартире друга, рядом со зданием «Чайна дейли», но все же его звонок оказался таким сюрпризом! Я пыталась не показать этого: и без того уже успела нагрубить ни в чем не повинному человеку! И кроме того, он славный парень! Будь у меня время, я, возможно, встретилась бы с ним еще раз.

— Уилл, все это очень мило, и мне неприятно признаваться в том, что вряд ли у меня будет время. Сегодня я иду на свидание, а завтра лечу в Бангкок.

Он молчал. Я терпеливо ждала. Ничего. Я решила, что связь прервалась (в конце концов, он звонил из Китая, с английского мобильника, в Китай же, на английский мобильник).

— Алло, Уилл, вы еще там? — спросила я.

— Да, — тихо пробормотал он.

Я мгновенно насторожилась. Почему он так настойчив?

Но следующая фраза все прояснила. — Дженнифер, когда мы встречались в Токио, я волновался, что, вероятно, произвел на вас не слишком благоприятное впечатление.

— О, Уилл, — не колеблясь, ответила я, — все было прекрасно, и я была искренне рада познакомиться с вами. Почему вы это вообразили?

— О, знаете, я был счастлив нашей встрече: как прекрасно найти человека, с которым можно поговорить, — немного помолчав, сокрушенно ответил он.